Нил Шустерман - Набат

— Такое я видел и раньше, — проговорил Фарадей. — В домах серпов постарше кольцо служило ключом. Когда-то кольца годились не только на то, чтобы давать иммунитет и производить впечатление на окружающих.

Он поднял руку и вставил кольцо в углубление. Замок, щелкнув, открылся, но чтобы сдвинуть дверь, понадобились усилия обоих исследователей.

Из скудных припасов капсулы они прихватили ручные фонарики. Теперь их лучи осветили затхлую темноту круто уходящего вниз коридора, по которому и направились путешественники.

В отличие от остального острова, время не коснулось бункера, если не считать тонкого слоя пыли. Одна стена треснула, и в щель проникли корни, похожие на щупальца какого-то древнего чудища, пытающегося пробиться внутрь. За исключением этого единственного места наружный мир оставался снаружи.

В конце коридора располагался зал с многочисленными рабочими станциями. Рядами стояли древние мониторы, принадлежащие столь же древним компьютерам. Зал напомнил Мунире о тайной комнате в Библиотеке Конгресса, где они с Фарадеем нашли карту, приведшую их сюда. Но там помещение было забито хламом, тогда как здесь все сохранялось в идеальном порядке. Стулья задвинуты под столы, как будто тут поработала команда уборщиков. Кружка с надписью «Зовите меня Измаил» стояла рядом с монитором, словно ожидая, когда в нее нальют кофе. Это место вовсе не было покинуто впопыхах. Фактически, оно вообще не было покинуто — оно было приготовлено.

Мунира никак не могла избавиться от необъяснимого ощущения, что тот, кто оставил это помещение двести лет назад, знал, что однажды они придут сюда.

Я категорически отказываюсь принимать неэтичное и оскорбительное ограничение, наложенное Вами на средмериканских серпов. Отныне и в будущем я отказываюсь признавать за любым Верховным Клинком право запрещать моим серпам прополки в их регионах.

Уверен, Ваш собственный Глас Закона скажет Вам, что серпы обладают полной свободой передвижения по всему миру и имеют право полоть кого угодно, когда угодно и где угодно.

Поэтому любые наложенные на них ограничения незаконны, и любой регион, который присоединится к Субсахаре в этом сомнительном начинании, испытает приток средмериканских серпов, хотя бы лишь ради того, чтобы подкрепить мою точку зрения. Предупреждаю Вас, что любая мера, принятая против моих серпов в Вашем регионе, будет встречена ответной симметричной санкцией, причем немедленно.

— С уважением достопочтенный Верховный Клинок Средмерики Роберт Годдард

Вся первая неделя операции была посвящена картографированию места катастрофы.

— Вот что мы знаем, — сказал/а капитан Соберани серпу Поссуэло, запуская голографический дисплей. — Остров Твердого Сердца затонул прямо над подводным океаническим хребтом. На своем пути вниз он натолкнулся на пик и распался на три части. — Джерико повернул/а карту. — Два сектора опустились вот на это плато к востоку от хребта; третий — во впадину с западной стороны. Район распространения обломков тянется на двадцать пять морских миль.

— И когда же мы наконец начнем поднимать вещи на поверхность? Сколько еще ждать? — спросил Поссуэло.

— Исследовать и каталогизировать предстоит многое, — ответил/а Джерико. — Может, еще месяц. Но тщательная, качественная операция может продлиться годы. Даже десятилетия.

Поссуэло всмотрелся в картину крушения — возможно, пытался разглядеть знакомые очертания. Затем повернул карту и указал на ту часть острова, что лежала во впадине:

— Здесь множество белых пятен. Почему?

— Там большая глубина. Опасный рельеф местности затрудняет составление карты. Но этим мы можем заняться потом. Начать лучше с района обломков и секторов, лежащих на плато.

Поссуэло отмахнулся, словно отгоняя муху:

— Нет. Меня больше интересует та часть, что во впадине.

Джерико внимательно посмотрел/а на серпа. До сих пор этот человек вел себя дружески и легко шел навстречу. Возможно, между ними установилось уже достаточное доверие, чтобы Поссуэло сообщил Джерико информацию, которой не хотел делиться с другими.

— Если вы ищете что-то специфическое, скажите, что конкретно. Это очень помогло бы делу.

Поссуэло немного подумал, прежде чем ответить.

— Коллегию Амазонии прежде всего интересуют бесценные артефакты. Их можно найти в руинах Музея Ордена серпов.

— Вы имеете в виду Твердое Сердце? — спросил/а Джерико. — Боюсь, оно уже давно мертво и переварено.

— Оно хранилось в защитном боксе, — возразил Поссуэло. — Что бы от него ни осталось, оно должно быть помещено в музей. — Помолчав, он добавил: — Но там были и другие интересные экспонаты.

Поняв, что больше Поссуэло ничего не откроет, Джерико сказал/а:

— Ясно. Я сообщу другим бригадам, что они могут начать подъем из тех секторов, которые лежат на плато. Но останки из впадины будет поднимать моя команда — только она и никакая другая.

Поссуэло немного расслабился. Он долго всматривался в Джерико, и в его взгляде светилось то ли любопытство, то ли восхищение, а может, понемногу и того, и другого.

— Сколько тебе в действительности лет, Джери? — спросил он. — Твои люди толкуют о повороте за угол, что увеличивает твой возраст минимум в два раза… но ты выглядишь старше. Мудрее. Думаю, это был не первый твой угол.

Джерико тоже немного помолчал/а, обдумывая ответ.

— Мне не столько лет, сколько я говорю команде, — наконец признался/ась Джерико. Потому что полуправда все-таки лучше, чем ложь.

Твердое Сердце, от которого великий плавучий город получил свое название, было самым старым живым сердцем на планете. Жизнь в нем поддерживалась электростимуляцией, а специальные наниты способствовали его вечной молодости. Ритмично пульсируя, оно совершило девять миллиардов биений и стало символом человечества, победившего смерть. И все же оно умерло, когда город затонул и к электродам перестал поступать ток.

Как сказал серп Поссуэло, Сердце действительно помещалось в ударопрочном корпусе из закаленного стекла. Вот только даже такой материал не выдержал давления воды и взорвался, еще не достигнув дна. Что касается самого Сердца — или того, что от него осталось — то спасатели не обнаружили его среди руин. Без сомнения, его кто-то съел — если не хищники, охваченные искусственным безумием обжорства, то какой-нибудь падальщик, случайно оказавшийся поблизости.

В то время как другие команды удовлетворились охотой за более легкой добычей, люди капитана Джери много недель работали не покладая рук… с минимальным результатом. Другие спасатели поднимали наверх сундуки с сокровищами, тогда как команда Джери не находила практически ничего.