Теодор Старджон - Брак с Медузой [сборник litres]

Раскачиваясь, он скулил:

– Джейни…

Джейни не хотела его смерти.

Джейни не хотела, чтобы его убили; в чем же тогда дело? Джейни всего лишь хочет, чтобы он вернулся назад, чтобы вспомнил. И подождал.

Он посмотрел на заметно посветлевшее окно.

Подождать? Что ж, сегодня он, возможно, сумеет получить этот адрес, увидеть этих детей, найти этого полудурка и… хорошо, он найдет его, но это ли ему нужно на самом деле? Сегодня . Тогда, видит бог, он покажет Бромфилду, что такое наваждение!

Если он останется жив, то все докажет Бромфилду.

Но нет, Джейни хотела, чтобы он пошел другим путем, вернулся назад. Но насколько? В те голодные годы, когда никто не верил ему, никто не помогал ему, голодному и замерзшему, ищущему и не находящему крохотного ключа и замочка к нему: адреса того дома с козырьком над входом, который он прочел на листке бумаги в пещере с детской одеждой… В пещере.

– В пещере, – громко проговорил Гип и выпрямился.

Он отыскал пещеру. Там, среди детской одежды, обнаружился скатанный в трубку грязный листок с адресом, который привел его к этому самому дому, находящемуся в этом самом городе.

Он сделал еще один шаг назад, большой шаг в свое прошлое, он уже не сомневался в этом. Вещь, которую он обнаружил в пещере, доказывала, что все ему вовсе не померещилось, как утверждал Бромфилд: в руках у него было теперь доказательство! Он схватил эту плетеную трубочку и принялся гнуть и сжимать ее – серебристую, легкую, со сложным плетением. Конечно, конечно же! Кусок оплетки того кабеля он нашел именно в пещере. И теперь держал в руках.

Возбуждение охватило Гипа. Джейни все твердила: «Надо вернуться, вспомнить!» – а он считал, что такой путь окажется слишком долгим. Но много ли времени потребовал у него этот шаг, на второе открытие пещеры со всеми ее сокровищами?

Гип поглядел в окно. Чуть больше получаса, сорок минут, не больше. Все перемешалось в душе его: усталость, гнев, чувство вины и боль. Но что, если взяться по-настоящему за этот процесс возвращения, отдохнуть, поесть, освежить ум, заручиться поддержкой Джейни?

Он подбежал к двери, распахнул ее настежь, одним прыжком пересек коридор и одним махом открыл противоположную дверь.

– Джейни, послушай, – выкрикнул он, еле сдерживая дикое возбуждение. – Ой, Джейни… – и резко осекся. Он успел влететь в комнату футов на шесть, и теперь ноги сами собой, заплетаясь и спотыкаясь, понесли его обратно. – Прошу прощения, извините меня, – растерянно проблеял он, преодолевая переполнявшее смущение. Он уткнулся спиной в дверь, захлопнул ее, истеричным образом повернулся, нащупал ручку и вылетел в коридор. «Боже, – думал он, – почему она сама не сказала ». Спотыкаясь, он тащился к себе в комнату – обессилев, как отзвеневший гонг. Потом закрыл за собой дверь, запер ее и привалился к ней. Откуда-то донесся скрипучий смущенный смешок… Против собственной воли он повернулся к запертой двери. Попробовал выбросить из головы то, что осталось на другой стороне коридора, за другой дверью, и не сумел: вся картина отчетливо предстала перед ним. И он вновь расхохотался, побагровев от смущения и неловкости.

– Могла бы и сказать, – пробормотал он.

Серебристая трубка вновь привлекла его внимание. Взяв ее в руки, Гип уселся в большое кресло. Кусок оплетки кабеля помог забыть о смущении, напомнил о более важных вещах. Надо увидеть Джейни, поговорить с ней. Быть может, это безумие, но она должна понять: нужно найти способ вернуться назад поскорее, как следует поторопиться, чтобы еще сегодня разыскать полудурка. Возможно, это безнадежно, но Джейни… Джейни-то знает. Придется ждать. Она появится, когда будет готова, куда ей деться.

Он устроился в кресле, как можно дальше вытянул вперед ноги и запрокинул голову на спинку кресла. Усталость блаженной дымкой окутала Гипа, туманя глаза, щекоча ноздри.

Трах-тах-тах-тах-тах-тах-тах-тах.

(Пятидесятый калибр, – подумал он, – там, где-то в горах. Мечта всей жизни любого мальчишки, в жилах которого течет красная кровь, – раздобыть автомат и поливать из него от пуза веером, как из шланга.)

– Вам-вам-вам-вам!

(Эрликоны! Откуда они их раздобыли, эту рухлядь? Это батарея пом-помов или музей?)

– Гип! Гип Бэрроуз!

(Боже! Ну когда этот капрал научится обращаться к нему по уставу, как к лейтенанту? Не то чтобы меня это как-нибудь волновало, однако если он однажды не сумеет соблюсти субординацию в присутствии одного из этих недорослей в чине полковника ВВС, мы оба получим за это хорошую трепку.)

– Вам! Вам!

– Ну, Гип.

Он сел, потирая лицо руками, стук пулеметов превратился в дробь пальцев по деревянной двери. Никакой не капрал, а сама Джейни звала его из коридора. База противовоздушной обороны растаяла, исчезла, унесенная обратно на фабрику снов.

– Гип!

– Входи, – скрипнул он, – входи же!

– Дверь заперта.

Что-то пробормотав, он неловко поднялся на ноги. Солнечные лучи пронизывали занавески насквозь. Покачиваясь, он подошел к двери и отпер ее. Глаза его не могли открыться, а зубы на вкус напоминали рядок сигарных окурков.

– О Гип!

Увидев за плечом Джейни другую дверь, он вспомнил о ночном приключении. Поманил ее к себе и закрыл за ней дверь.

– Вот что, мне очень стыдно за свое вчерашнее поведение. Я вел себя как последний дурак.

– Не стоит извинений, Гип, – сказала она шелковым голосом. – Я не обиделась, ты понимаешь это. Ты в порядке?

– Глаз продрать не могу, – признался он смущенно. – Подожди немного, плесну воды в лицо и, может, проснусь. – И уже из ванной комнаты крикнул: – А ты где была?

– Гуляла. Мне надо было подумать. А потом караулила снаружи. Боялась, чтобы ты все-таки… ну понимаешь. Я хотела тогда последовать за тобой, не оставлять одного. Решила, что в случае чего могу помочь. Но с тобой действительно все в порядке?

– Ага. Только я никуда не собираюсь выходить без твоего совета. Но сперва о другом – а с ней все в порядке?

– Что?

– По-моему, для нее это было даже большим потрясением, чем для меня. Я не знал, что с тобой кто-то живет, иначе я бы не вломился…

– Гип, о чем ты говоришь? Что случилось?

– Ох, – вздохнул он. – Значит, ты пришла прямо сюда, не побывав в своей комнате.

– Нет. Но что ты имеешь в виду?

Он ответил, чуть покраснев:

– Мне хотелось, чтобы она тебе сама обо всем рассказала. Вчера мне отчаянно понадобилось видеть тебя. Ну я и дернул через весь коридор и ввалился к тебе, не имея представления, что в твоей комнате может оказаться кто-то еще. Словом, я уже оказался на середине комнаты, когда заметил, что там стоит твоя подруга.

– Кто? Гип, говори, ради бога!

– Какая-то девушка. Ты не можешь не знать ее, Джейни. Жулики по домам нагишом не ходят.