Сергей Кусков - Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

Глава венерианского филиала УВР Марса до боли сжал побелевшие кулаки, до хруста в суставах, после чего вслух грязно выругался, что позволял себе делать очень редко.

…Трахнул бы Алекс эту суку, что ли? Её, вон, кто только не трахал — километровый список. Не ломается бабёнка. Правда постель с нею скорее фетиш, не даёт соискателям выгод, скорее наоборот, эта бабища сама начинает дёргать глупцов за ниточки. Но если б он её трахнул, можно было хотя бы понять причину такого слепого обожания! Здоровый сильный удовлетворённый мужик, имеющий гораздо больше, чем мог достичь в жизни в теории… Прячущийся за юбку какой-то местной королевы?..

— Яков Моисеевич, — раздался под потолком голосок Ниночки, его сексапильной секретарши. Крашенной куколки-блондиночки, но в отличие от остальных куколок, имеющей острые и очень быстро работающие мозги. Женщины, которой он более чем доверял. — Яков Моисеевич, группа вернулась. Багаж — один чемодан с ручкой и две сумки навалом.

Человек смог взять себя в руки и успокоиться. В кабинете хоть башкой о стену бейся, но перед подчинёнными должен стоять уверенный в себе и знающий что делает человек. Это аксиома. Нажал на кнопку селектора.

— Понял, спасибо. В багажный отсек их. Скоро подойду.

Отключился, откинул голову назад, на подголовник кресла. Надо успокоиться, надо!

— Дормидонтыч! — произнёс он вслух, активируя домового искина своего кабинета, — начать запись.

— К началу записи готов, Яков Моисеевич, — ответил бархатным баритоном местный компьютер. — Пять. Четыре. Три. Два. Один… Запись!

— Саша! — громко произнёс хозяин кабинета, зло зыркая глазами в то место на противоположной стене, где располагался записывающий узел. — Саша, слушай меня внимательно! Ты сто тридцать три раза прав — так делать нельзя, чревато. Да, политические осложнения. Да, эта драная чёрная кошка нам хоть и простит, но запомнит. Навсегда запомнит.

Вот только к хренам собачьим! — закричал он, почувствовав, как из груди идёт рык. — Иногда… Не всегда, никак нет, но иногда бывают такие случаи, когда надо засунуть всю эту политику дятлам в жопу и поступить ПРАВИЛЬНО, как поступают мужчины! — вскричал он. — И за это ничего не будет! До — будет. После — будет. А вот в этот конкретный момент — хрен, а не что-то будет! Потому, что мужчины поступают ПРАВИЛЬНО!

Мы должны показать силу. Мы должны показать, что не стоит о нас вытирать ноги так явно. Мы прощали это твоей кошке Лее, но ИМ прощать не будем от слова «никогда»! И только после этого с нами начнут считаться.

Нет, Саша, никаких «тихих» операций, — отрезал он, приняв решение. — Никаких похищений ответственных лиц. Даже с последующими показательными казнями. Мальчишка глуп, взбалмошен, по-юношески наивен, но он сто раз прав — наш космолёт к тому моменту просто улетит. Через месяц, два или год мы не докажем никого и ничему. Бояться нас должны здесь и сейчас, а не послезавтра из-за угла.

Только принцип талиона! — зло сверкнул он камере глазами. — Зуб за зуб! Глаз за глаз! Смерть за смерть! Они покрошили наших парней, как скот — и мы должны покрошить как скот их. Всех их, дабы было неповадно впредь!

Он встал, засунул руки в карманы, и, не останавливая запись, прошёлся по кабинету.

— Значит, делаем так. Я говорю, а ты слушаешь — ибо я всё равно сделаю, как сказал, до афелия Седны мне твои «запрещаю». И можешь хоть под арест посадить — всё равно сделаю, под арестом. Через пару часов ты высылаешь мне приказ, запрет на любые активные действия. Высылаешь так, чтобы наши венерианские друзья о тексте приказа узнали. Как, через кого — мальчик большой, найдёшь способ. Приказываешь начать широкомасштабное расследование и подготовку к ответным акциям со стороны специальных групп УВР на Венере. И я начинаю твой приказ выполнять.

Когда же я его не выполню, а это произойдёт очень скоро, ты меня отстранишь, арестуешь, отзовёшь на Марс для расследования, пожуришь, помурыжишь под домашним арестом и оставишь консультантом в главном управлении. Венера, конечно, место ответственное, но засиделся я тут, хватку теряю. У УВР куда больше работы, чем амигосов ублажать.

Всё, возражений не принимаю. Жду приказа и начинаю работать. Конец записи, — повернулся он к собственному столу и вытер со лба пот. Только что он дал согласие на конец своей карьеры. Если что-то пойдёт не так, не факт, что у Саши получится его вытащить и оставить в управлении даже простым клерком.

Хозяин кабинета потянулся к стопке папок с распечатками, лежащих на столе, и с силой, в порыве ярости, швырнул их на пол. По пути задел поднос с настольным графином, и по полу рассыпались осколки самого графина и стаканов, обильно смоченные остававшейся на тот момент на дне жидкостью.

Странно, но после этого полегчало.

— Ниночка, — активировал он селектор, — пришли уборщицу, надо прибрать. — После чего развернулся и направился на выход, прочь. Надо развеяться и прийти в себя, а то так и с ума можно сойти от злобы и бессилия.

Спуск в «багажный отсек» посольства не занял много времени, а потому он не торопился, по дороге размышляя. Итак, захват удался. Его бойцы — не какая-то шантропа Шимановского, и даже не рядовые охранники объектов местных корпораций на удалённых территориях. Специалисты своего дела. Сработали почти чисто, или совсем чисто, раз у настолько охраняемого объекта среди охранников всего два трупа. Трупы забрали с собой, потом где-нибудь выкинут, как можно дальше от посольства. Этот же человек посольство не покинет никогда. Только в качестве пепла. То есть он по определению покойник, пускай в данный момент пока ещё жив.

«Южный крест»… Эту организацию его орлы целенаправленно не разрабатывали, но на примете держали, всё же наёмники на планете сила, пусть и весьма специфическая. А потому поднять информацию, кто является в «Южном кресте» первым лицом, кто вторым, а кто третьим и далее, труда не составило. И сегодня его личные орлы, спецназ управления, взяли третье по значимости лицо компании, занимавшее неприметную должность старшего психолога. Как бы ни о чём должность. Вот только в отличие от простого психолога, занимающегося по назначению, работой с личным составом, не осуществлял приём рефлексирующих от нюансов работы наёмников, а подбирал кадры для планируемых руководством операций. То есть именно он решал в компании, кого куда отправить: вот сюда, на тупую безынициативную охрану завода — тихонь после контракта; сюда — ликвидаторов-головорезов, не задающих вопросы; сюда — спецподразделение с высокой моральной мотивацией, способное принимать решение, как выкрутиться с минимальными издержками не подставляя компанию. А человек, выполняющий такую работу, не мог не знать, что за заказ получен от местной олигархии. Как он может не знать об этом, если именно ему положено подобрать для реализации равнодушных головорезов, которым плевать на личности убиваемых и их национальную принадлежность?