Сергей Кусков - Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

Наши данные с логическими выкладками Гуэрра совпали, или в ДБ не дураки и их мощности также позволили вычислить из архаровцев, так или иначе сеньор инспектор намекнул на ту же самую военную компанию, что вычислили мы, правда, без объяснений и подробностей. Которые не больно то и нужны в нашем непростом ремесле.

После этого остались сущие пустяки — раздобыть где-то список личного состава той ЧВК (что не есть открытая информация) и оперативно начинать работу по сличению лиц тех, про кого мы точно узнали, что они к данной компании принадлежат.

Получилось так себе. К счастью это был лишь один из путей, и второй, более длинный, тотальное сличение лиц в районе из нескольких куполов до и после операции с составлением графиков движения, начал приносить свои плоды. Мы вычислили четверых упырей, которые с вероятностью 80–90 процентов участвовали в избиении и четырёх кандидатов на «должность» снайпера прикрытия. А это уже что-то с чем можно работать.

В общем, в Школу я подрулил уставший, но довольный, и практически сразу включился в процесс авральной репетиции. Мне в отличие от парней было легче — эту песню я, вместе с несколькими десятками других этой команды, затёр в проигрывателе до дыр. А вот они хватали нюансы на лету. Но я был уверен в парнях — они гении, а песенка не такая и сложная. Есть пара скользких моментов, но мы очень и очень плотно работали с материалом этой группы и знали все их «заморочки». По сравнению с другими песнями, показанными цензорам, вещь средненькая. Конечно в исполнении — в посыле я оценивал её куда сильнее. Просто не думал, что мне в обозримом будущем понадобится именно она.

Доработать к приходу Димы успели, и даже пару раз прогнали. Но потом подъехал Жан-Поль, пришлось всё бросать и таскать из его фургона профессиональное оборудование для записи. Охранники поначалу пускать не хотели (одиннадцать ночи, а некоторые хмырята на охраняемый объект через главный вход таскают тяжёлые подозрительные габаритные вещи), спас звонок дону Бернардо. Старик не стал слушать мои объяснения, просто дал отмашку охране и отключился. Кстати он уже спал, и не позвони я, охрана звонить бы ему не стала.

После этого репетировали больше часа уже с Димой и Жан-Полем. Француз (он не француз, конечно же, но я ему в подсознании для себя такое погоняло уже отвесил, не менять же) настраивал, запускал сглаживающие алгоритмы и так далее — его оборудование требовало особого ухода. Это кроме усилий нашего штатного звукрежа.

И только прогнав песню пять раз (ещё час), Жан-Поль дал разрешение на запись.

Парни тут же взбодрились, приняли жизнеутверждающие позы. Хан поставил ногу на монитор [9] Монитор — колонка на сцене, направленная на артиста, чтобы он мог слышать свой звук. Всё простое гениально, мне кажется многие современные решения останутся и через века благодаря простоте. , Карен расправил плечи. Я активировал на лице переноску и кивнул — мотор. Жан-Поль кивнул в ответ — запись пошла.

— Всем привет, — начал я. — С вами группа Крылья Ветра, и я, Хуан. — Говорил я по-испански. Внизу Дима обещал добавить субтитры: на испанский текст — русские, на русский — испанские. — Вчера вечером после футбольного матча произошло одно событие от которого будоражит миллионы людей на этой планете, и нас в том числе. — Окинуть рукой сцену, ребят сзади себя. — И мы решили записать песню специально для виновников этого события.

Снова кивок Жан-Поля — нормально идёт. Я продолжил:

— Вчера вечером, после игры «Энергии», несколько профессиональных бойцов венерианских национальных ультрас напали на её болельщиков и убили двадцать два человека. Двадцать два, мать его, человека! — перестал сдерживать я себя и спустил поводок с дракона. Я должен быть искренним, чтобы мне верили; хватит, и так последние дни серьёзнее некуда. Устал сдерживаться. — Я не фанат «Энергии», более того, недолюбливаю этот клуб за серию покупных матчей в Примере сколько-то лет назад. Но это не даёт, мать его, право, убивать его фанатов! — Кажется, мои глаза засверкали от ярости. — Я провёл собственное независимое блогерское расследование и знаю заказчиков данного побоища. Знаю зачем они это сделали. Но, к сожалению, подшить мои знания к делу невозможно, предъявить этим сеньорам нечего. Слишком высокого полёта птахи.

А потому следующая наша песня посвящается непосредственным исполнителям заказа. Тем, кто держал в руках биты, дубины и кастеты, кто бил и убивал. Ребята, вы сделали это зря. — Сделал паузу. — Господь не фраер, всё видит и про всех знает, и помяните моё слово, вы все ответите за это убийство.

Взмах рукой, и Фудзи с Кареном одновременно начали, первый пробив тарелки и бочку, второй взяв основной рисунок. Я отошёл от камеры на четыре метра, встав почти напротив Хана, но чуть поближе, так как был центром композиции — мне здесь петь. Камера снимала сцену сбоку, под углом, потому и встали мы нестандартно.

Четыре вступительных такта. И ещё четыре. Парни не спешили, боялись слететь с рисунка, да и не нужна нам спешка. На двенадцатом, наконец, Фудзи пробил основной и альты, и по обоюдному кивку вступили мы с Ханом. Наши гитары заплакали, запищали, словно сирены полиции. Или как слёзы матери, у которой убили сына.

Вступление-проигрыш, более напоминалй соляк в середине типовой песни, когда главное отыграно и надо усилить эффект. Но здесь этот соляк нужен именно там, где есть — показать настроение с самой первой ноты, с первого такта. Рок. Фатум. Возмездие неотвратимо. Интересная композиция, жаль, что не дотянула по мощи до коллег той же группы, которых мытаки взяли в репертуар.

Наконец, соляк подошёл к концу, и, выхватив подсознательно рисунок, я запел. Заревел, заорал, зарычал. И рыком из меня выходила вся накопленная за сегодня злость:

Я мысленно представил себе лицо упырей… Твари!

У нас уже есть опыт убийства виновных. Да, нас, Цитадель, хотят подставить, но это не значит, что мы не найдём способ наказать уродов. Мы накажем, жестоко накажем! Но чтобы урок не пропал втуне, чтобы дошёл до остальных, которые пока не совершили непоправимое, я сегодня и собрал ребят, и пою эту песню.

Я не люблю убивать. Делаю это, да. И знаю, что убиваю подонков, а не божьих агнцев. Но всё равно меня коробит от каждого отданного приказа. Преступление проще предотвратить, и если есть хоть малейший шанс сделать это, я пойду на такое решение. Я потрачу столько денег сеньора Серхио, сколько потребуется, и пусть он потом меня хоть убьёт. Имеющие уши да услышат, имеющие мозги да поймут. Преступления рождает чувство вседозволенности, и самое большое, что мы можем сделать, это показать, что оно ложно. Возмездие придёт, оно всегда приходит, кто бы что ни думал.