Сергей Кусков - Кабальеро плаща и гитары том 1 и 2

Послала мне воздушный поцелуй, и, так же виляя задницей, ушла.

Через минуту ко мне подсели ещё две феечки, правда, постарше, лет двадцати-двадцати двух, и защебетали, о чём-то спрашивая. Но мне было не до них. Залпом допив коктейль, я уверенно поднялся:

— Извините, девочки, дела. Надо кое-что сделать.

И принялся искать пацанов. Нечего им расслабляться, скоро первое в нашей жизни выступление на частной вечеринке. Посидим где-нибудь, где потише, проверим оборудование, да программу повторим. Полезнее будет. А то все эти ряженые фифы… Отвлекают.

Как выступали… Стоит, наверное, сказать «как обычно». Но только потому, что «обычно» для бывших «Алых парусов» — это КРУТО!

Началось всё с ухода Адриано. Мы сидели на сцене и курили, благо и Пако со своей уехали, и её высочество больше не появлялась.

— Что думаешь? — нарушил долгое молчание Карен. И посмотрел на меня, как член стаи на мудрого вожака, знающего, как выскочить из любой передряги. При том, что я в их команде без году неделя. Но — уже вожак. Пусть вслух не говорят, пусть официально им всё ещё числится Карен, но неформально он уже передал мне все лидерские полномочия.

Я затушил окурок и про себя грязно выругался. Стараюсь не курить, я ж как бы спортсмен, но что-то совсем не получается. И даже то, что Бэль не выносит запаха табака, отказывается целоваться, не останавливает.

— А что тут думать? Сучок, конечно, он тот ещё, но парня надо поддержать. И сделать всё на высшем уровне не потому, что так надо нам самим для рекламы, но и чтоб поддержать его. Он мой потенциальный союзник в будущем, какие бы кошки между нами ни пробегали.

— Значит, ориентироваться надо на молодняк. Золотой молодняк. — Хан тоже затушил сигарету, отставил пепельницу, которой нам служил фарфоровый лабораторный тигель, понятия не имею, как сюда, в музыкальную школу, попавший. — Ванюш, мы это… В кабаке играем. Знаем, какая музыка нужна тамошней публике. И не смотри так, до «Натюрморта» и «Меридиана» тоже пошарахались — и в латинских кабаках поиграли. Опыт есть. Но то кабаки для простонародья, а тут — «фишка» для золотых деток. Я пас! — воздел он руки к небу.

— А чем тебе рок-н-ролл наш не нравится? — не понял я. — Мы собрали всё лучшее, сливки со всей эпохи.

— Не «детская» это музыка, Ванюш, — пояснил Фудзи. — Вот на взрослом корпоративе такая бы прошла, да. Но тут — юные создания, с присущим им нонконформизмом, выпендрёжом, понтами, да и просто желанием быть обособленными, не такими, как «эти старпёры». Надо что-то, что прошло бы именно с этой публикой.

— И Ванюш, хоть ценителей рок-н-ролла там и много, но основная масса молодёжи всё-таки к нему равнодушна. Не получится там, как в Гаване, — поддакнул Хан.

— Есть вариант. — Я опустил голову. — Более молодёжный. Тоже тяжеловат, тоже мощные соляки, и улётный драйв… И будете смеяться, даже лирика, если её перевести на испанский, улётная. Вот только…

— Вот только что? — нахмурился Карен.

— Вот только никто ещё на этой планете такого не пробовал. В том числе мы.

— Колись уже давай. Что за тема? — картинно пододвинул стул Хан.

— Помните мой бой в фонтане? — улыбнулся я. — С которого моя карьера и началась? Я скидывал вам ролики.

— Ну!

— Да.

— А то!

— У этой группы много хороших вещей. Как раз на ура должны пройти в среде обкуренных золотых деточек. Но проблема в том, что если я ошибаюсь — нас вынесут, и больше никуда не пригласят.

— Давай для начала послушаем, что ли? — подвёл компромиссную черту Хан.

— М-да-а-а! — Это Фудзи. Для него эти слова — очень сильная реакция. — Ты прав, если не зайдёт, нас оттуда вынесут. На руках. Через шлюз. И швырнут в ближнюю канаву жизни.

— Но если зайдёт… — Хан потянулся к очередной сигарете. — Если зайдёт, мы в натуре будет звёздами молодёжных тусовок.

— Угу, — констатировал я. — Ну что, решаемся?

— У нас нет материала для такого рода вечеринок. Я — за. Давайте рисковать, — высказался Карен, так же потянувшись к пачке. Руки его мелко подрагивали.

— А что мне ещё остаётся? Конечно, согласен! — присоединился к нему и Хан.

— У нас два дня. На двухчасовую программу. Для материала, который мы ещё толком не слышали, и даже не утвердили. — Это Карен, вспомнил об обязанностях главы группы.

— Так чего мы ждём? — улыбнулся Хан, глубоко затягиваясь.

— Вот докурим, и начнём. Я позвоню своим, чтобы не волновались, что до утра будем репетировать, — сказал Фудзи.

— Угу, я тоже своим позвоню, — вторил ему Карен. — Да и неохота мне что-то домой ехать, в принципе.

— У меня поживи, — предложил я. — Мама одна, ей скучно — развлечёшь. К ней девчонки постоянно ходят — эти уже тебя развлекут.

— Спасибо, брат, пока держусь, — покачал он головой. — Но за предложение благодарю, если что — обращусь.

— Давайте сперва просто послушаем, что там у этой Ваниной группы в творчестве? — взял быка за рога Фудзи. — Я уверен, там сотни полторы песен. Мы только слушать их до утра будем.

— Ну, часа три-четыре, может, и понадобится, — согласился я. — Лады, давайте, включайте уши, буду ставить сразу громко — нечего народ пугать. В школе дети занимаются.

— Логично! — Карен встал, сделал пару шагов к усилителю, возле которого лежали репетиционные «лопухи», и кинул каждому по экземпляру. — Давай, включай. Все во внимании.

Сидели и подбирали материал мы всю ночь. Школа закрылась — даже не заметили. Заметили, что утро, только когда примчалась Бельчонок, гнать меня домой ссаными тряпками. Она «всю ночь скучала», и вообще «ещё раз она будет ночью скучать — пойдёт искать себе развлечение на стороне».

Меня было не пронять. Но голова кипела, надо было уложить материал, и мы разъехались спать.

Вернулись к вечеру, к новому закрытию школы. Благо, Бельчонка вызвали во дворец, на следующий день ожидалась новая её миссия куда-то там, и ночь и половину следующего дня мы активно репетировали. Воплощали в звуке фантазии и вариации на тему услышанного.

Почему ночь? Не знаю. Во-первых, так получилось. Во-вторых ночью творческий процесс идёт лучше. Днём как-то мысли не лезут, а ночью — только отскакивает! Часов до четырёх утра, или пяти. С пяти до семи рубит, адреналиновый запал кончается, но в восемь, умывшись, ты вновь как огурчик. В смысле зелёный и сморщенный, но готовый воевать дальше. Это не первая наша творческая ночь, и далеко не последняя.

Итак, к утру что-то нарисовалось. Мы поняли, что нам не хватает… Оборудования. Инструментов. Пришлось ехать в «Рио-де-ла Плату», будить Пабло (в будни утром клуб до обеда закрывается) чтоб напинал охранников, и грабить Гортензию. Впрочем, эту сеньориту нам грабить не впервой. Когда мы только обсуждали в кафешке наш творческий бизнес-план с нею, она открытым текстом сказала: