Сергей Кусков - Кабальеро плаща и гитары том 1 и 2

— Так, а теперь нагнись.

Она снова заломалась, но я всё же наклонил её за талию, уперев руки в стойку раковин. Пилар ещё больше запыхтела. Я не выдержал:

— Солнышко, ты ради этого меня и позвала, чего сопишь? Нет, я решительно не понимаю вас женщин! Особенно не понимаю ввиду устроенности твоей личной жизни. И эта твоя личная жизнь здесь, на вечере! Зачем?

— Мой парень… Он поймёт, — произнесла она. — Я это делаю для всех нас. И него тоже.

— И для Адриано?

— И для Адриано.

— Значит, всё-таки Адриано хотел, чтобы ты потрахалась со мной, его врагом? — презрительно скривился я. — Ай да сукин сын! Зачем только ему это?

— Нет. Просто…

Замолчала. Ну и ладно, я не спешу — время есть. Я сильно задрал ей платье, оголив зад. Присел. И принялся спокойно и деловито стягивать ей трусики.

— Хуан, давай договоримся? — чуть не плакала она. — Я не хочу с тобой трахаться. Давай ещё раз отсосу.

— Ни один минет не заменит полноценного секса! — со знанием дела произнёс я.

— Давай договоримся о чём-нибудь другом! — настаивала она.

— О чём? Что у тебя есть для обмена? — Мою иронию можно было черпать ложкой.

Тишина в ответ. Только беззвучно наворачивающиеся слёзы на её личике.

— Я уже объяснил, детка, на языке криминала это называется «кидалово», — решил повториться я. — Ты можешь уйти, я не держу. Вот прямо сейчас. Но я подойду к Адриано и сделаю ему за тебя «предъяву» — что это такое было, чё за фигня и чего он хотел этим унижением меня добиться. Пойдём на суд к твоим друзьям, расскажем, что у нас было? Или по-тихому отдашься, и забудем? Тем более, смотрю, у тебя уже всё давно готово… — Провёл пальцем по её заповеднику. Тут всё было красиво и гладко выбрито, и, действительно, девушка сочилась, только не текла.

— А-а-ай! Не трогай! — дёрнулась она. Я продолжал сидеть и изучать её как ни в чём не бывало.

— Ты… Очень интересная сеньорита! Может бросишь его и давай вместе свалим с этой вечеринки?

— Пошёл ты!

Хорошая сеньорита, люблю таких. А психотип какой — вредина из вредин! Самый мой любимый! Не будь у меня Бэль, неотодранной Пилар бы в этот день не ушла. А после я бы её ещё и у жениха забрал — ресурсы для этого в наличии имелись. Но… Я дал слово.

Поднялся. Наклонился, обняв её одной рукой, нежно и ласково насколько возможно. А потом, сжав кулак, с силой вошёл в заповедник большим пальцем другой.

— А-а-а-а-ай! — дёрнулась она, но я держал крепко.

— Стоять! Стоять, я сказал! Молчи!

По её мордашке ручьём потекли слёзы, смывая косметику. Мой палец заработал всё быстрее, уверенными поступательными движениями; слёзы потекли сильнее. Вторая моя рука принялась ощупывать её богатство на груди. Так продолжалось минуты две, и мои движения становились… Не быстрее, но увереннее. А это в процессе тонко чувствуется.

Наконец мне стало её жалко. Нежно поцеловав сеньориту в ушко, прошептал:

— Пилар, девочка, просто скажи, что в этом грёбанном доме происходит? Зачем ты заманила меня? Сейчас вылетят твои дружки с гориллами-слугами и обвинят меня во всех грехах? Заставят жениться? Бред! Или они должны были явиться, пока ты стояла на коленках, но не явились? Но это же смешно! Я решительно ничего не понимаю!

Всё, дожал. Всхлипнув, глотая слёзы, Пилар раскололась:

— Эта паршивка… Ты идёшь с нею трахаться! Она умная, очень умная, Хуан! Она умнее Адриано — мне иногда так кажется, хоть он этого никогда не признает! Она окрутит тебя и получит желаемое!

Мой палец остановился.

— Продолжай.

— Адриано рассказал о твоём предложении. О нас, бастардах, что мы должны друг друга поддерживать. Но она предложит больше, Хуан! А я не хочу, чтоб ты потерял голову из-за её… Отверстия, — нашла она литературную аналогию более крепкого просившегося на язык словца. — Не хочу, чтобы передумал из-за какой-то малолетней дряни, умело манипулирующей людьми, в том числе раздвинутыми ногами.

— То есть спасла меня от удара спермы в голову, когда буду разговаривать с нею, — срезюмировал я и поправил её платье. Поднял сеньориту в вертикальное положение, обнял, рассматривая в зеркало мимику девушки. Пока было ощущение, что не врёт. — Тогда почему бы не дать? Чего ломаешься? Раз уж взялась — заканчивай!

— Не знаю. Ты… Противен мне! Убери руки! — прошипела она и попыталась вырваться, но я держал крепко. Расхохотался:

— Что, дела сеньора Умберто совсем плохи, что крысы побежали с корабля и ищут союзников в борьбе друг с другом?

— Пока нет. — Мотание головой. — Но он назначил Адриано своим первым помощником. Повысил в компании сразу на несколько позиций. Видимо хочет, чтобы у него был шанс себя защитить, если что-то пойдёт не так и его… Прикроют. Он очень любит его мать, Хуан, и до сих пор к ней заглядывает. И для матери Марго это как красная тряпка. Она хочет заполучить компанию из принципа, даже если не будет сама управлять ею.

— Не сама? Хм, а кто?

— Она из очень знатного рода, хоть и небогатого. Найдёт управляющего. Да и её братья, дядья Марго…

— Ясно. — Я натянул сеньорите лямки на плечи, пряча грудку. Заслужила… — Ты дилетантка, Пилар. Не быть тебе в разведке.

— Я не хочу в разведку!.. — По её лицу вновь потекли слёзы.

— Но в шпионские игры играешь.

— Я хочу защитить их! Всех их! Они ведь без Адриано… Мы ведь тоже, все мы!..

— Бастарды, — констатировал я. — Пилар, я вас не брошу. Даже без Адриано. Мы стратегические союзники, как бы ни ненавидели друг друга. Мир так устроен, это не от нас зависит.

— Ага. Как же. — Она презрительно скривилась.

— Школа — то школа, — попытался вразумить я. — Оставь произошедшее там прошлому. Вы мне всё равно будете нужны. Все вы. Так остальным и передай.

— Ты сейчас пойдёшь к ней! — как змея зашипела эта паршивка. — И я точно знаю, что будет дальше! — Прямо в моих объятиях она повернулась и ткнула мне в грудь. — Она тебя купит! Купит, Хуан! А потом трахнет, для закрепления успеха! И…

Что «и» она сформулировать не смогла.

— Это называется челночная дипломатия, — улыбался я. — Но ты права, я понятия не имею, чем завершатся наш переговоры.

Пауза. Я глубоко и облегчённо вздохнул. Всё не так страшно, как себе навоображал. — Ладно, убедила. Не буду тебя насиловать, а секс, когда одна из сторон не хочет его, называется насилием, да? Но! Мне нужен твой поцелуй. Добровольный, но один единственный. И мы в расчёте. Ты согласна, мне тебя отпускать? Добровольный, Пилар!

Девушка снова запыхтела… Но кивнула.

— Отпускай.

Я убрал руки и отошёл на шаг. Развёл ладони в стороны.

— Ну?

— Хочешь целовать меня после минета? — вдруг презрительно скривилась она. — Я знаю, некоторые мальчики на это спокойно смотрят, а кому-то даже нравится… Не думала, что ты из любителей вкуса морской волны!