Сергей Кусков - Под перекрёстным огнём (том 2)

— Но мне и не нужно было понимание! Мне нужно было всего лишь её присутствие! — вспылила она.

— Я бросила всё это, Бэль. Была вынуждена так сделать. Но прилетев сюда… Получила тест на выживание со стороны одной наглой сучки, у которой всё есть и всегда всё было, которая с детства не знает слов «нет» и «нельзя», которая ничего не умеет и не знает, основной темой для разговора которой являются тряпки, косметика, мальчики и поп-звёзды, которых можно охмурить на той или иной тусовке. И эта дрянь будет опускать и учить жить МЕНЯ???

Она помолчала, успокаиваясь. Видно было, что усилие, чтобы не взорваться, было приложено колоссальное.

— Я ей отомстила, — зло сверкнула глазами имперская принцесса, а сейчас перед Изабеллой сидела именно эта ипостась гостьи. — Так, что мы теперь вряд ли когда-то станем подругами. Школу на Земле прошла хорошую, фантазия у меня уже тогда была тренированная… — Прикрыла глаза, вновь что-то вспоминая, отчего в душе её разливалось чувство глубокого удовлетворения. Бэль снова не перебивала, хотя так и подмывало спросить, что же там произошло. Но это уж чересчур нетактично. Зная свою бывшую подружку, она была уверена, что загадать Фрейе секс с десятью неграми во все возможные и невозможные отверстия одновременно для неё — детская забава, а не месть. Настоящая месть должна быть гораздо, гораздо интереснее!

— Она поняла, конечно, что была неправа, — отступилась огненная девушка. — Но это случилось позже, потом. Время ушло, и между нами осталось то, что есть — холодный вооружённый до зубов нейтралитет. Она не знает и не помнит меня, я — её.

— Паулита… Прости, Мерседес… Чёрт, я ещё не привыкла тебя так называть! — Бэль про себя выругалась.

— В корпусе я Паулита. Для своих, — покровительственно улыбнулась гостья. — Можешь называть меня как хочешь, настоящая Мерседес умерла в дороге между Землёй и Венерой. Та, что осталась, носит лишь пустое ничего не значащее имя.

— Ясно, — кивнула Бэль. — Мерседес, я… Я ничего тебе не сделала! — обиженно сверкнула она глазёнками. — Я не испытывала тебя, не третировала, не подставляла. Зачем ты так?

Гостья задумчиво покачала головой.

— Знаешь, почему она это сделала? — Пауза. Бэль молчала — вопрос риторический. — Потому, что дрянь. Развращённая, привыкшая к безнаказанности. Что ей всё позволено и ничего ни за что не будет, никогда. Не видящая берега в своих шалостях.

Она была зарвавшейся аристократической малолетней мразью, Бэль! — презрительно воскликнула огненный демон — сейчас ей как нельзя подошёл бы именно этот эпитет. — Обожающей экстремальные развлечения, плюющая на тех, кто её собственно и развлекает.

Фрейя сделала это потому, что считала такое поведение закономерным, а меня — своим законным трофеем. Дескать, у неё есть право на любое желание, в том числе сделать мне каку-бяку и смотреть, что будет дальше. Только потому, что принцесса и наследница престола этой планеты.

Да-да, только после до неё дошло, что я — ровня, и имею такие же права на такое же беззаконие. Это стало для неё откровением… И, возможно, именно после такого осознания она начала меняться, взявшись за ум. Но повторюсь, относительно наших взаимоотношений было уже поздно — космолёт улетел.

— …А теперь давай вспомним тебя, моя милая, — коварно улыбнулась она, заканчивая преамбулу и переходя к сути. — Давай вспомним твои дела и поступки ещё какой-то год назад. Вспоминаешь? Имена? Подруг по шалостям? Объекты развлечений? А может тебе напомнить — я следила, внимательно следила за всеми вами! Скрупулёзно собирала всю доступную информацию — а в стенах корпуса телохранителей это делать элементарно. Ну?

— Я… Но!.. — Бэль подалась вперёд, захлёбываясь от возмущения, но не могла связать и двух слов, чтоб сформулировать аргументацию. Она понимала, что гостья как бы не совсем не права… Но и возразить было нечем.

— Ты, Бэль. Ты, — ткнула её бывшая любовница, словно добивая. — Такая же развращённая дрянь, привыкшая к тому, что всё можно. По крайней мере, ты была такой ещё год назад. Поспоришь?

— Но я не!.. — Изабелла снова не нашла слов.

— Изменилась. Да. — Кивок гостьи. — Буду объективна — я сегодня сама нелогичность. После покушения и встречи с Хуаном ты действительно изменилась. Но ещё за день до той роковой встречи в парке ты проделала бы со мной то же, что и сестра, но только в гораздо более извращённой форме! — Блеск в глазах. — Я же говорю, я очень внимательная, и твоё досье не идёт с её ни в какое сравнение. Она тебе в подмётки не годится в плане полёта мысли.

Это был скорее комплимент бывалой охотницы своей коллеге, но Бэль от такой похвалы стало не по себе.

— Ты намного её переплюнула, Бельчонок, — продолжала добивать рыжая. — В пренебрежении. Чванстве. Осознании безнаказанности. Да, она более жёсткая, и всегда была более жёсткой… Даже людей убивала! — Паула-Мерседес покачала головой. — Но ты хоть и мягче, мразью была куда большей. Ну, чего молчишь? Возражай, какая я дура и ничего не понимаю!

— Как будто ты такая вся прямо агнец божий! — запылала Бэль, взяв, наконец, себя в руки. — Я тоже знаю о тебе многое. Что вытворяла ты и почему тебя заперли в корпусе даже после присяги и посвящения. Ты тоже далеко не подарок, моя милая сестрёнка!

Мерседес покровительственно улыбнулась.

— От моих игр не было плохо никому. Больше скажу, объекты моих развлечений до сих пор в полном от тех проделок восторге. Чего не скажешь о тебе и твоих игрушках. Ты любишь игрушки, но только те, которые из сделаны из полимеров и фарфора. Остальные для тебя ничего не стоящая пыль. На это что ответишь?

Бэль хотела что-нибудь сказать, честно хотела… Но слова не шли.

— Если бы Хуан в том пресловутом парке, или на следующей вашей встрече, смог узнать тебя получше, — продолжала добивать милая родственница, — если бы ты смогла раскрыться со стороны, с которой он тебя не успел увидеть, плевался и бежал бы от тебя без оглядки, через атмосферу без скафандра, твоё высочество! Тебе повезло, сильно повезло, моя милая, что ты — истинная мразь. То есть природная, искренняя. Не притворялась ею, а была сама собой. Ведь даже мрази имеют и другие стороны развития. Одну из которых Хуан и имел счастье увидеть, подумав, ты такая же — мягкая и пушистая — везде, со всех сторон.

Ну, возрази, бельчонок! Скажи, что я не права! — победно вскинула голову гостья, окончательно её растаптывая.

Изабелла молчала. А что она могла сказать? Она и сама об этом думала. До Хуана и до покушения она была другим человеком. Нервные встряски заставили её изменить мировоззрение, она уже не находит интересного во многих вещах, от которых сходила с ума ранее…

…Но это сейчас. А тогда это всё БЫЛО.