Сергей Кусков - Под перекрёстным огнём (том 2)

— Отец, так это правда, сеньор Родриго жив! — запоздало воскликнула, наконец, Сильвия. Воскликнула радостно, что не укрылось ни от отца, ни от старого безопасника, которые улыбнулись в ответ.

— Да, дочка. Ему пришлось выложить за своё спасение одну из важных тайн нашей семьи. Пожертвовать малым, чтобы вернуться и приступить к работе по всем остальным направлениям. Ведь тайн у клана Феррейра много, мы легко отделались, что сдали всего одну. Важную, но единственную.

— А что за тайна? — нахмурила она брови, но отец махнул рукой.

— Не важно. Сейчас — не важно. В своё время ты всё узнаешь, моя девочка. Но пока я ещё здесь, перед тобой, и дай пока МНЕ разгребать это дерьмо…

Он помолчал, давая ей догнать мысль. Она её, конечно, поняла, как неожиданна та ни была. Более того, это была САМАЯ неожиданная мысль при текущем положении дел!

— Отец, я… Так я…???

Кивок.

— А Себастьян? Чтоб отвести от меня удар?..

— И это тоже. — Снова кивок. — Пока все смотрят на Себастьяна, ты мало интересна для серьёзных игр. А ещё и он сам — что ты собираешься делать с братом, когда он начнёт неадекватно себя вести ввиду «разжалования»? А он начнёт, ой как начнёт!

Сильвия открыла рот, но не смогла ничего сказать. Слишком была удивлена и поражена. Слишком сильным водопадом снесла её эта информация.

— Когда? Когда вы это решили? — вырвалось у неё.

— Присматривались к тебе мы давно, — взял слово дон Родриго. — Но вначале решили испытать Себастьяна и приблизили, посвятив в некоторые тайны. Не все, но несколько ключевых доверили. Хотели посмотреть на реакцию, как он будет мыслить и действовать, обладая знаниями, подвластными единицам на этой планете.

— И как он себя повёл? — не вытерпела и улыбнулась сеньорита Феррейра.

— А то ты не знаешь! — усмехнулся отец и яростно сверкнул глазами. Но не зло, а от досады — он очень серьёзно рассчитывал на сына, надеялся на него. То, что тот подвёл — величайший удар в его жизни, такое он ему вряд ли простит. Сильвия поняла это только здесь и сейчас — снаружи, за пределами этого кабинета, отец слишком хорошо играл и держал маску.

— Значит я… — Она снова не смогла сформулировать, что хочет сказать.

— Да, веди себя как обычно, как ни в чём не бывало, — ответил старый и без слов всё понимающий безопасник. — Ты не должна вызывать подозрений. Если хочешь, можешь иногда закатывать обиженные истерики — для убедительности всех, включая самого Себастьяна. Мы поймём.

— Но помни, — с ехидной улыбкой добавил отец, — что жизнь — сложная штука. Сейчас ты ведёшь себя осторожно и поступаешь мудро — и поднимаешься на вершину. Но завтра, почивая на лаврах, расслабишься и начнёшь делать ошибки.

Те же, кто сошёл с Олимпа, наоборот, переосмыслят своё поведение, станут действовать умнее… Станут, например, пользоваться чужими ошибками… И что будет тогда — тот ещё вопрос! — Он театрально поднял глаза к потолку. У Сильвии же от его интонации по спине поползли мурашки.

— Я понимаю, отец. Ничего не происходит просто так, и жизнь никогда не останавливается.

— Точно, девочка! — Жизнь не останавливается! — поддержал дон Родриго. — Может закончиться, но остановиться — ни в коем случае! И то, что работяги называют словом «отпуск» нам недоступно и не будет доступно никогда. Мы всегда должны быть в форме.

— Ты принимаешь правила игры? — улыбнулся отец. Сильвия парировала его улыбку своей.

— Конечно, отец.

— Вот так закончился этот вечер. Он увёз её, — прокомментировал видео отец. Сильвия сидела раздавленная, оглушённая… Но поражена была лишь самим танцем, этим небывалым волшебством, которое вряд ли где-нибудь придётся ещё увидеть.

— Я говорю, он вернулся к ней. Выбрал её, а не Фрейю. К сожалению для твоего неумного братца, для которого это теперь уже не играет никакой роли.

Сильвия отмахнулась — не до братца ей сейчас. Там всё было грустно и без Хуана — она уже давно морально готова, что они расстанутся.

— Да, выбрал. Вернулся. И что?

Отец нахмурился.

— То есть как «и что»? Ты сидишь и спокойно это заявляешь? Ты, у которой неизвестно чем богатая, но точно не умом, принцеска, увела из под носа понравившегося мальчика? С которым ты… Напомнить, что вы с ним вытворяли, и что подобное ты после своего ловеласа не вытворяла нигде и ни с кем?

— Намекаешь, что Хуан для меня — это серьёзно? — ликующе улыбнулась Сильвия.

— А разве нет? — обезоруживающе парировал улыбку отец.

Сильвия вздохнула, откинулась на спинку кресла, сжала подлокотники. Подождала, пока мысли снова не встанут на место — магия музыки и танца всё никак не отпускала.

— Пап, кто такой Хуан? — задала она риторический вопрос. — Человек без роду и племени. Никто.

— Непризнанный Веласкес, — вмешался дон Родриго.

— Не важно, — покачала она головой. — ПОКА он — никто.

— И ты ждёшь, пока он станет кем-то, — поддел отец. — Пока не дождёшься, что какая-нибудь изабелла в последний момент опередит тебя и заберёт его себе.

Сильвия снова покачала головой.

— Я буду ПОМОГАТЬ ему стать кем-то, отец. Тем, за кого самой потом будет не зазорно выйти замуж.

Бэль… — Она скривилась. Презрительно, но одновременно и страдальчески. — Бэль это необходимый, запланированный шаг. Мы обговорили это — он должен был помириться с нею. Примирение как раз и станет началом его собственной кампании по «абгрейживанию»… Не смейся, это его слово! …По «абгрейживанию» и становлению его, как человека.

— А до этого он что, обезьяна? — усмехнулся дон Родриго.

— Как будто вы не понимаете, о чём речь! — наигранно наморщила носик девушка.

— То есть, ты не веришь, что он останется с Изабеллой, — сделал вывод отец.

— Ему с нею будет скучно, — пояснила она. — Хуан — человек деятельности, квинтэссенция энергии. Её же энергия направлена куда угодно, но только не во власть и политику. Я даже допускаю, что он будет изредка ночевать у неё, изменять с нею. Наплевать, это обидные, но допустимые издержки…

Помолчала, и глубоко вздохнув, выдавила:

— …Гораздо серьёзнее в качестве соперницы — Фрейя.

— Фрейя? — заинтересованно хмыкнул сеньор Родриго. — Мы с этим старым лисом, твоим отцом, предполагали, что ты… Допустишь в качестве издержек как раз Фрейю, а не Изабеллу.

Сильвия пожала плечами.

— К сожалению, с Фрейей нельзя будет договориться. Можно, но только на первом этапе. Дальше она захочет всё себе, и мне придётся через неё перешагивать.

— Ты говоришь страшные вещи, дочка, — покачал головой дон Октавио, опасно сузив глаза. — Мы и так ходим с недавнего времени по лезвию… Не разочаровывай меня и ты!

— Я тебя не разочарую, отец! — улыбнулась Сильвия во все тридцать два зуба. — Я не собираюсь устранять её. Она королева — вот пусть и будет королевой. И даже пусть спит с Хуаном, если тот ей не разонравится. Но про то, что я дам ей править, я не сказала ни слова.