Сергей Кусков - Под перекрёстным огнём (том 2)

— Точно! Сериал! Худший из этого благородного жанра — мексиканский! Как так можно, отец?

Император снова покачал головой.

— Ты только что читал. Что тебе написала Гортензия?

Фернандо смутился. Но глаза не опустил, вопросительно взирая.

— Она написала, что ему — девятнадцать, — пояснил император. — Если тебе, конечно, «интересна её оценка». — Подленькая усмешка. — Может в нём гены великих людей, да и сам он модифицирован по последнему слову генетики… И если попадёт в хорошие руки — из парня будет толк… Но СЕЙЧАС он играет по её правилам. И делает то, что подталкивает делать она. Понимаешь, что я хочу сказать?

Фернандо молчал.

— Я хочу сказать, сынок, что ты должен держать женщин как можно дальше от власти, — пояснил отец. — Я сделал ошибку в своё время и допустил твою мать к принятию некоторых решений, — беглый взгляд на шурина, который поспешил отвернуться. — И до сих пор жалею, но сделать ничего не могу. Не повторяй моей ошибки.

— Лея — дура, сеньоры! — подвёл он итог речи, говоря открытым текстом то, что думает. — Иногда она способна на решительные поступки, но это случается, к счастью, слишком редко, и только если не останется выхода. Вот сейчас, например, она не припёрта к стенке, и что мы видим? Она занимается сериальными слезами и разборками, достойными женских романов, вместо реальной работы с детьми. Вместо реальной работы с армией, с флотом, с Обратной Стороной, которая там как бельмо на глазу… С сеньорами олигархами, наконец! Надо же быть такой дурой, чтобы проворонить покушение Феррейра!

И надо быть ещё бОльшей дурой, чтобы спустить его на тормозах. Моя сестрёнка как бы приглашает всех остальных: «Я — ничтожество! Можете делать моим делам и людям всё, что угодно — вам ничего не будет за это!» Никогда не поступай так, сын.

Он немного помолчал, успокаиваясь. Его никто и не думал перебивать или возражать.

— Я не могу винить парня. Он ещё слишком молод, чтоб понимать всё. Но меня беспокоит, что он — лев. Хуан не должен возглавить стадо этих баранов. Мы должны получить его во что бы то ни стало!

…И получим.

— И вновь для этого нужно всего лишь ждать? — попытался съязвить Фернандо, но был отцом не понят.

— Именно, сын. Повторюсь, Лея — дура. Она сама сделает всю работу за нас, именно поэтому. С одной стороны она будет готовить из Хуана сильную личность, сильного человека… Но с другой сама же не будет давать ему действовать решительно. Ситуация с Феррейра это доказала — она боится быть решительной!

А теперь поставьте себя на место мальчишки. Его воспитывают. Готовят. Да не смотри ты на меня так, Фернандо, девочки — это временно. Сейчас сериальные страсти улягутся, и она возьмётся-таки за парня. А если нет — у неё есть Сирена. Да и Тьерри я бы сбрасывать со счетов не стал — пробивная сеньора. Напомнят, подстегнут процесс.

Так вот, его готовят. Дрессируют. Заставляют быть решительным. Но когда вдруг дойдёт до реального дела, до реального противостояния, а не картинного полигонного, с «тем-кто-не нужен» вроде тех бандюков… Лея включит задний ход. Она сама не даст ему развиваться, сама начнёт душить его музу. Ну что, сеньоры, кто спрогнозирует, что будет дальше?

— Он сбежит, — подал голос службист. — Во всяком случае, его психологический портрет заставляет думать меня именно так.

— Да, я тоже так считаю, — согласно кивнул император. — Он не станет терпеть. Он, конечно, попытается давить на королеву, попытается заставить её быть решительнее…

Но дура — она и на Венере дура. Она пресечёт и накажет. «Будет ещё какая-то сопля вмешиваться в мои царственные дела!». Серхио Козлов именно на этом и погорел — она не дала ему резвиться, задушила его музу, хотя это тот ещё перец, он тоже МОГ.

— Но он — бухгалтер, — продолжил император Себастьян. — Ему не привыкать работать «на дядю» в тени. А Хуан не сможет. И твоя задача, дружище Карл, — похлопал он по плечу сидящего рядом сеньора Хименеса, — сделать так, чтобы в любой момент времени на орбите Венеры находилась какая-нибудь посудина. ВСЕГДА. И чтобы в любой момент времени у тебя был план его экстренной эвакуации.

— Я чего-то не знаю? — нахмурился Фернандо.

— Ах да, я же не сказал, — отмахнулся император. — Завтра утром собирался объявить. Я назначаю старину Карла консулом в Новую Самару.

Над столом повисла пауза.

— Это то о чём я думаю, отец? — губы инфанта начали расползаться в довольной усмешке. Его отец кивнул.

— Да, мы начинаем атаку на Венеру. По всем фронтам. Активируем оппозицию. Активируем террористов всех мастей из местных, благо, Лиса-Алиса не в лучшей форме. Нам нужен хаос, сынок! А сеньор Хименес в это время будет работать с нациками Обратной Стороны — у него есть опыт общения с русскоязычными. Мы должны раскачать ситуацию, и как ты понял, без разницы, успеем ли это сделать до начала войны, или после. И то и то нас устраивает, главное — результат.

— А Лея сидит и наблюдает за передками дочурок… — Фернандо тяжело вздохнул и отогнал невесёлые мысли. Дочурки были его кузинами, а к Изабелле он относился особенно тепло.

— Да, сынок. А Лея сидит и сама себе крутит дешевые сериалы про мальчиков и девочек. А значит, туда ей и дорога.

— Карлос! — вновь обернулся он к старому другу. — Я надеюсь на твою компетенцию. Мы должны выкрасть мальчишку после того, как ему всё надоест и он решится бежать, но ДО ТОГО, как передумает и решит остаться, драться до конца. Он может так решить, с него станется. Именно этот момент ты и должен поймать.

Сеньор Хименес понимающе кивнул.

— И ещё, сеньоры. Касается всех. — Император обвёл взглядом гостей, кроме шурина, занимающегося чисто техническими, то есть индустриальными вопросами. — Мы должны получить этого мальчика! И получить во что бы то ни стало! И совершенно при этом добровольно. Посему установка: делайте всё что угодно для налаживания связей. Давайте любые деньги. Устраивайте рекомендации и поддержку в местном обществе, если потребуется. Следите за безопасностью, наконец — не одним же Марсианам все плюшки! Даже если парень будет действовать против наших интересов, всё равно поддерживайте. Одна-две проваленные операции, и даже проигранная война будут того стоить!

Он — наш, для нас — неприкосновенен, это должны быть аксиомы в его мыслях. И вот когда он окажется на Земле…

— То ты вырастишь из негоо льва, — кивнул его высочество. — Во главе стаи других львов.

— Не важно во главе кого, — хитро усмехнулся император. — Кого — всегда найдём, у нас этих зависимых территорий — как говна на скотобойне. Я женю его на Мерседес, сеньоры, тем более она и сама к нему неровно дышит, и он будет мне хорошим племянником. И займёт достойное место… Да пусть даже генерал-губернатора Венеры! Или её монарха, союзного Империи. Я не жадный.