Александр Сигалов - Жгугр. Будем жить! [СИ]

Это был один из тех пугливых, нерешительно теплых питерских дней, когда облака рассеялись, чтобы расчистить место для робкого весеннего солнца и не по-питерски высокого голубого неба. Оковы зимы, строгие и крепкие, временно пали, чтобы в очередной (две тысячи с лишним) раз позволить оркестру жизни исполнить свою недолгую, но веселую в нашем полушарии песню. Город тонул в бодрящих живительных лучах, здания играли на свету разноцветной мозаикой, девушки несли свои пальто под мышкой, а по рекам и канавам наперегонки понеслись кораблики с первыми лупоглазыми туристами. Стояла ранняя апрельская суббота, время перевалило за полдень, а Саша уже более получаса томился в ожидании, периодически отрываясь от айфона, чтобы взглянуть на дверь: идет или не идет? Откровенно говоря, он не вполне представлял себе кого ждет — проспавшись после вечеринки, он не многое помнил, окромя того, что встретил накануне в баре прекрасную чаровницу-волшебницу с бездонными глазами и цифры. Цифры ее номера. Голос в телефоне звучал нежно и приветливо, когда после долгих сомнений он позвонил ей и — о чудо! — он ничего не забыл и не перепутал, она его вспомнила, узнала и даже согласилась прийти на свидание, которое Саша незамедлительно назначил в итальянском ресторане на Фонтанке. Придет или не придет? — вот уж действительно вопрос. Время тянулось отвратительно медленно, как будто не девушку приходилось ждать, а катить в гору десятитонный валун аки Сизиф в Тартаре.

Взглянув на гаджет, Саша сразу окунулся в страну диких новостей и охренительных историй. «Международная космическая станция МКС-1 теряет высоту и скоро рухнет на землю. Центр управления полетами начал расследование инцидента», — сообщал Первый канал. «Цена на нефть упала еще на 5 процентов, достигнув уровня 20 долларов за баррель», — информировал РБК. «Две берлинские фитоняшки изнасиловали саркозуха в Зимбабве», — удивлял паблик «Необычное рядом». «Ученые объяснили способность доживать до старости», — конечно, британские, какие же еще. «В голове американца нашли смертоносные грибы», — наверняка мухоморы! «Тамбовский бомж сварил двух товарищей за металлолом», — вот умеют же люди жить не скучно! Виртуальная жизнь била ключом: строили глазки игривые котики, сворачивались калачиком панды, женские журналы пропагандировали жизнь в стиле сингл и радовали десятью советами как понравиться мужчине, независимые блогеры изобличали коррупцию и требовали отставки правительства. Это умиротворяло. Снимало напряжение. Усыпляло разум и сердце. Одна лишь вещь напрягала — нигде не было ни слова ни про блэкаут, ни про ядерную атаку, ни про последовавшую панику. Верно кто-то по информационным просторам с метелкой прошелся. Саша проверил паблик «Ядерная атака. Как это было», где народ делился личными впечатлениями, но тот уже исчез. И что особенно тревожило — это происходило все чаще. Исчезали статьи, посты, страницы и группы. Информация пропадала либо сменялась на противоположную. Вот попадется на глаза сообщение — в государстве Конго хуту объявили войну тутси, вдруг мигнет лента новостей и все — ищи ее свищи. А если случайно и находишь, то там уже тутси напали на хуту. Или наоборот? Кто на кого напал? И была ли ядерная атака? Уже вчера в сети начали появляться вбросы, что никакой атаки и вовсе не было, а у кучки сумасшедших произошел коллективный глюк. Сегодня и они пропали. И это заставляло задуматься — чему верить? И где на самом деле правда? Хуже того — это заставляло усомниться в объективности собственного восприятия. Ведь если глюком является то, что Саша и его коллеги видели своими, мирно сидящими по обе стороны от переносицы глазами, то что со всем остальным? Оно тоже… того?

Оторвавшись от особо сладкого пушистика, выглядывающего из плетеной корзинки, Саша перевел взгляд на дверь. Она задерживалась уже на час. «Черт побери, она придет в конце концов? Звонить или не звонить?» В конечном счете он не выдержал и набрал ее номер, разумеется слишком поздно: — Я уже рядом, подхожу! — росой пролился ее голос.

«Так вот она какая…» — в дневном свете она казалась еще более прекрасной, чем в полумраке ночного клуба. Она зашла пританцовывая в красном приталенном пальто и бежевой вязаной шапочке и осмотрелась, играя мягкой озорной улыбкой. Ее лицо — округлое, подвижное, с розовыми ямочками на щеках и влажными зелеными глазами сияло ангельской чистотой и нескрываемой чувственностью, как будто сам Господь решил поиздеваться над мужчинами, сотворив абсолютно безупречный экземпляр. Чем-то она напоминала Уму Турман из «Криминального чтива», с той разницей что та походила лишь на грубое подобие оригинала. Девушка настойчиво водила глазами, ища кавалера, и Саша помахал ей рукой. Подбежала, рассеянно улыбнулась, подставила щеку для поцелуя: — Прости, задержалась!

Сердце молодого человека сразу растаяло. «Вот так и всегда, как начнешь прощать…» — подумал он.

— Легко нашла?

— Конечно! Я долго собиралась, знаешь, как это бывает у девушек! — она вскинула извиняющийся (без сожаления) взгляд.

Саша разволновался. Пульс отбивал чечетку, казалось, что стук его разносится по всему ресторану, перекрывая ровный гул внутри помещения и гам снаружи. Он перевел взгляд на скатерть. Взглянул в окно. Наконец, он догадался взять со стола меню и принялся его изучать.

— Ты голодная? — позаботился молодой человек.

— Я бы поела, — призналась девушка.

Саша предложил взять большую пиццу с морепродуктами под сливочным соусом, вялеными помидорчиками черри и пармезаном. Алина согласилась. «Слава богу, она не веганка! — обрадовался Саша. — Это хороший знак!»

— Бокал кьянти?

— Что это?

— Вино красное, итальянское.

Девушка мягко склонила овальный подбородок.

— Как прошел день? — начал светский разговор Саша.

— Все хорошо, — и снова эта рассеянная полуулыбка, — проснулась, позанималась домашними делами и пришла!

— Ты питерская?

— Нет, из Тихвина. Это Ленобласть, недалеко отсюда. Всего часа четыре на маршрутке.

— Да, близко. Давно в Петербурге?

— Пять лет, а ты?

— Я из Новосибирска, уж семь лет как переехал. — сообщил смущенно-горделиво. Он и любил и стеснялся своей далекой малой родины.

— Сибирь! — ее глаза сверкнули изумрудами, — Я никогда там не была.

— Там хорошо. — мечтательно сказал Саша, — Поля, леса…

— Поля, леса… — повторила девушка. И махнув водопадом рыжих волос резко вскочила. — Сейчас вернусь!

Разговор очевидно тух. Его обычно подвешенный язык вяз в ней как в наваристом бульоне. Черт бы подрал эти первые свидания! Сидишь, как дурак, перед привлекательной, но бесконечно чужой самкой человека и не помнишь как рот открывают. «Надо попробовать произвести на нее впечатление!» — решил он.