Татьяна Минасян - Мир без границ [litres]

– Удивлен? – довольно улыбнулась Виолетта. – Неужели тебе никогда не приходило в голову, что если местные сумели вытащить из нашего времени тебя, то забрать из того сарая всех людей им тоже не составило труда?

– Нет, – опустил голову Аркадий. – Не приходило. Я слишком привык, что вы… что вас больше нет.

Женщина молча кивнула, и на ее лице тоже появилось виноватое выражение:

– Ты уж извини, что я не позвала тебя раньше. Я специально попросила ничего тебе не говорить – не могла показаться тебе в том виде, в каком меня оттуда забрали. Я же последняя с ними ушла, сперва успокаивала остальных и уговаривала их уходить. Они же не понимали ничего…

Светильников увидел, как она вздрогнула, и невольно шагнул еще ближе к кровати, а потом присел на ее край и взял пациентку за руку. Пальцы и ладонь Неоновой тоже оказались мягкими и нежными – значит, руки тоже обгорели, отметил он про себя. Но Виолетта явно не собиралась предаваться неприятным воспоминаниям – вскоре она снова заулыбалась.

– Меня выписывают через неделю. Ну, обещают выписать – могут, конечно, и задержать, – сообщила она. – Но в любом случае уже скоро. Ты мне поможешь здесь освоиться?

– Конечно! – радостно закивал Аркадий, и ему вдруг стало ясно, в чем именно изменилась его коллега. Внешность у нее осталась прежней, только теперь Виолетта стала моложе его! Тогда, в XXIII веке, она в свои тридцать четыре года казалась студенту-хроноспасателю чуть ли не старой, теперь же он видел перед собой совсем юную женщину. А сам он, наверное, казался ей пожилым и опытным…

Впрочем, ему ли удивляться таким причудам судьбы? Разве он не бывал в далеком прошлом и не общался с молодыми людьми, которые были старше его на целые столетия? Разве не видел он почти каждый день на работе, насколько относительным может оказаться такое понятие, как «время»?

– Виолетта Екимовна, вы не представляете, как я рад, что вы живы! – дрогнувшим голосом произнес Аркадий.

– А уж я-то как рада! – усмехнулась его собеседница, и он вновь увидел в ней прежнюю начальницу – ироничную и порой суровую. Но какая же она все-таки теперь молодая!

– Хотите, прямо сейчас обо всем поговорим? – предложил Светильников.

– Расскажи сначала о себе. Как ты здесь устроился, чем занимаешься… Ну, и как работает ХС, – попросила диспетчер. – Да, и называй меня теперь Вио – тут ведь принято все сокращать.

– Ага, я тоже теперь Арк, – кивнул Аркадий. – А о ХС и о себе я сейчас расскажу – это можно делать одновременно, потому что я продолжаю там работать.

И он принялся рассказывать, а лежащая на кровати Виолетта не сводила с него заинтересованного взгляда. И чем дольше Светильников говорил, тем сильнее смущал его ее взгляд, тем яснее ему становилось, что коллега смотрит на него не просто с интересом. У нее в глазах появилось еще какое-то чувство – Аркадий пока не решался дать ему название. Хотя в глубине души он уже понимал, почему она так смотрит на него, и даже подозревал, что и раньше, когда оба они жили в XXIII веке и он работал у нее под началом, она иногда тоже не могла удержаться и украдкой посматривала на него именно так. Но тогда их разделяло множество условностей – она была старше, он находился у нее в подчинении… Теперь же всех этих препятствий не существовало, а если бы даже они имели место, люди XXV века относились к подобному совершенно спокойно. Правда, об этом Виолетта еще не знала, так что для нее отсутствие формальных препятствий между ними имело большое значение.

Аркадий собрался перейти от повествования о работе к описанию повседневной жизни людей в XXV веке, но заметил, что пациентка выглядит уставшей, и вспомнил, что сейчас раннее утро и что она, видимо, не спала с середины ночи, и предложил ей немного отдохнуть.

– Я к вам завтра приду – хотите? В какое время лучше? – уточнил он, и Вио просияла, уже почти не скрывая своих чувств:

– Приходи вечером, после пяти. В первой половине дня у меня процедуры. Буду ждать! А сейчас и правда отдохну чуть-чуть – мне надо «переварить» все, что я от тебя услышала.

– Тогда до завтра! – Светильников еще раз пожал ей руку и подумал, что, возможно, через несколько дней станет здороваться и прощаться с ней поцелуем. Сперва – дружеским в щеку, а потом – кто знает…

Он вышел из палаты, спустился на лифте на первый этаж и зашагал прочь от медицинского корпуса к выходу с территории ХС, кивая попадающимся на пути коллегам, идущим на работу. В голове по-прежнему звучал голос Виолетты, а перед глазами стояло ее лицо – то серьезное, то улыбающееся… Теперь он просто не понимал, почему ему не пришло в голову, что ее тоже могли забрать из прошлого за минуту до смерти, – ведь он сам с Маратом с Динарой спасал людей из других горящих домов!

А еще он только что – пару часов и двести семнадцать лет назад – говорил почти о том же самом Эмме. Говорил, не веря своим словам, только для того, чтобы хоть немного успокоить ее, дать ей хоть какую-то слабую надежду на то, что ее любимый человек может быть жив. Но теперь в нем с каждой секундой, с каждым шагом по окруженной деревьями аллее крепла уверенность, что те его слова оказались чистой правдой. И что в глубине души он и раньше предчувствовал, что это правда.

Зато после встречи с Виолеттой у Аркадия не осталось никаких сомнений в том, что он сказал Эмме. Он вышел за ворота комплекса и, ускорив шаг, двинулся к «живой» дороге. Она, как всегда, медленно плыла вдаль, извиваясь между кустами и большими пышными клумбами, и Светильников присел на скамейку на ее краю, собираясь дождаться пересечения с более быстрой лентой, однако вскоре понял, что не может спокойно сидеть на месте, когда в голове у него роятся такие необычные и важные мысли. Он вскочил на ноги и зашагал по чуть пружинящей серо-зеленой поверхности по ходу движения, глядя вперед на далекие высотные здания центра города.

Время тоже являлось такой вот медленно, но непрерывно движущейся вперед дорогой. Эта дорога текла по разным местам, огибая препятствия, поднимаясь на холмы и спускаясь в низины, петляя и порой чуть ли не поворачивая назад, но затем снова делалась прямой и устремлялась вперед, туда, где находилось что-то неведомое и настолько необычное, чего Аркадий при всем желании не мог представить себе. Но логика подсказывала, что чем дальше, тем проще людям будет удаваться «перелететь» назад по ходу движения дороги и забрать оттуда с собой других людей. А значит, где-то впереди, скрытое пока за горизонтом, находится такое место, откуда люди могут вообще без усилий «прыгнуть» в любую прошлую эпоху и забрать с собой каждого умирающего, подменив его искусственной копией, а потом, у себя дома, подарить ему новую жизнь. Как такое удастся осуществить и каким образом всем людям прошлого найдется место на Земле и других заселенных людьми планетах, Светильников даже не пытался предположить – пока столь сложные вопросы оставались выше его понимания. Точно так же, как когда-то он не мог представить себе, что можно заменить искусственными телами хотя бы некоторых спасенных людей.