Мила Бачурова - Заложники солнца [litres]

– Ожог. Ну и царапина небольшая. Да заживет, не стоило беспокоиться… А вот с медикаментами у нас туго. Поделитесь, сколько не жалко? – Кирилл брякнул это и покраснел.

Успел, оказывается, перенять у адаптов не только навыки правильного потребления самогона и ведения рукопашного боя. Отвратительная привычка «отжимать» необходимые в дороге предметы везде, где начинала маячить подобная возможность, судя по всему, тоже въелась.

Андрей Юрьевич, по счастью, не оскорбился.

– Обязательно, – пообещал он. – Заходи. Галина Федоровна! Лиза! Принимайте больного.

В медицинском кабинете – весьма неплохо оснащенном, оценил ставший за время скитаний удивительно цепким взгляд Кирилла – находилась единственная девушка. Невысокая и изящная, одетая в белоснежный халат, она показалась Кириллу очень привлекательной.

– Андрей Юрьич, я инструменты стерилизую! А Галины Федоровны нету. Нельзя ли попоз…

Ой. – Девушка заметила Кирилла. – Здравствуйте.

– Знакомься, Лизавета. – Андрея Юрьевича строгий тон не смутил. – Это Кирилл. Он к нам издалека пришел и в дороге поранился. Займись им, будь любезна. А с инструментами – уж как-нибудь потом. Извини.

– Угу, – ошарашенно глядя, выдавила Лизавета.

Не понимая, чем так ее удивил, Кирилл скользнул взглядом по одежде – все ли везде застегнуто. Неловко пригладил волосы. Девушка по-прежнему молчала, уставившись на него едва ли не с открытым ртом.

– Может, лучше потом? – осторожно позвал Андрея Юрьевича Кирилл. – По-моему, мы не вовремя…

– Очень даже вовремя. – Андрей Юрьевич взял его за руку и решительно завел в кабинет. – А тому, что глаз с тебя не сводят, не удивляйся. Мы тут чужаков уж сколько лет не видели. С самой Резни… Лизанька! Ау. Парень лечиться пришел, а не фокусы показывать.

Девушка покраснела.

– А вам бы, Андрей Юрьич, все шутки шутить! Ты из Омска, да? – повернулась она к Кириллу. – Ты один, или вас много? Как же вы через Диких прорвались?

– Лиза! – одернул Андрей Юрьевич.

– Ох… Конечно. Садись. – Лиза указала Кириллу на кушетку, застеленную ослепительно белой простыней.

Андрей Юрьевич, подмигнув на прощанье, вышел. А Кирилл поежился. После душа сменил брюки, но даже в этих – по адаптским меркам считавшихся чистыми – плюхаться на белоснежную кушетку показалось кощунством.

– Я лучше стоя. – И быстро, пока Лиза не успела возразить, расшнуровал ботинок. – Там ничего серьезного. Разве что смазать заживляющим чем-нибудь. У нас мази почти все позаканчивались. – Кирилл поставил оголенную ногу на стул.

– Ничего себе! – Лиза склонилась над раной. – Ты как так обгорел? Это же на открытое солнце надо было выбраться? Да еще и с порезом…

Кирилл сути восклицаний не улавливал. Заслушался голосом девушки, оказавшейся вдруг так близко.

Рассматривал нежное лицо и склоненную фигурку. Представил, как здорово было бы обхватить тонкую, перехваченную пояском халата талию… Аж голова закружилась.

– Да сядь ты наконец! – Лиза, выпрямившись, смотрела уже сердито. – Ты меня слушаешь?

– Да, прости. – Кирилл встряхнул головой. Вспомнил Джека, уверявшего, что не существует ситуаций, в которых нельзя говорить девчонке комплименты, и добавил: – Очень ты красивая. Засмотрелся.

Лиза покраснела.

– Смотреть можно и сидя! Сядь, ногу вытяни и любуйся, сколько влезет.

Продолжая ворчать, отвернулась к шкафчику с медикаментами. Но Кирилл заметил, что покраснела. Кажется, прекрасной докторше было приятно.

Если бы не нога, в спальню, где разместили отряд, он помчался бы вприпрыжку.

– Завтра пойдешь все-таки?

После совещания Рэд, с неудовольствием оглядев хромающего Кирилла, заметил, что лучше бы ему завтра остаться в поселке. Кирилл обиделся. И в перенятых у самого командира выражениях объявил, что не для того сюда три месяца добирался, чтобы в шаге от цели в ночлежке откисать.

Разумеется, если бы Рэд приказал не ходить, никуда бы не пошел – дисциплину адаптов успел впитать и душой, и принявшим немало вразумляющих тумаков телом. Но Рэд в ответ на оскорбленную отповедь буркнул: «Ладно, не ори», и отстал.

– Нога-то как?

– Нормально. А Жека где? – Кирилл только сейчас сообразил, что с «совещания» они вернулись вдвоем.

Уловить момент, в который разведчик загадочным образом исчезал, Кириллу не удавалось. Вроде – вот он, Джек, привычно гогочет рядом. А оглянешься – нету.

– Угадай с одного раза, – проворчал Рэд. – Надеюсь, хоть не к сисястой из столовки потопал, а к той, которую слепая привела… Ну, понял.

Кирилл кивнул.

На совещании вместе с Ниной Александровной присутствовала девушка, представленная ею как «воспитанница». Сама Нина Александровна до того, как все случилось, работала в том самом затопленном институте. Не в химической лаборатории, являвшейся конечной целью похода, а в какой-то другой, однако утверждала, что расположение внутренних помещений помнит. Девушка – ее звали Настей – даже показала нарисованный под диктовку план, что и где в институте находится.

Красотой строгая воспитанница Нины Александровны не блистала. Но, несомненно, если бы у Джека хватило пороху ее очаровать, здорово бы пригодилась.

К «проекту» она, как и многие из присутствовавших на совещании, отнеслась скептически. Слова «сложно» и «опасно» звучали во время обсуждения не раз. Искренне ратовали «за» только Нина Александровна, да Андрей Юрьевич – прочим собравшимся, несмотря на поручительство Бориса, затеваемое мероприятие представлялось сомнительным.

– А сам-то чего не ложишься? – Это Рэд заметил, что раздеваться Кирилл не собирается – мнется в дверях.

– Я… пойду прогуляюсь. Воздухом подышу.

Рэд проницательно хмыкнул.

– Ну, дыши-дыши. Не захлебнись только, с непривычки. В шесть…

– … чтоб в спальне был! – подобрался Кирилл. – Буду. Обещаю.

– Неужели нельзя было закончить пораньше? – сердито выговаривала Валерию Настя. – Ну сколько раз я просила?

Нина Александровна даже с помощью воспитанницы ходила неуверенно. Добраться домой до рассвета они уже не успевали.

– Извини, Настена, – каялся Валерий, – увлеклись. Гостей-то у нас уж сколько лет не бывало…

– А че за кипиш? – вклинился в разговор посторонний голос.

За время совещания Нина Александровна запомнила, кто из прибывших кто. Дерзкий, решительный – Рэд, насмешливо-беспечный – Джек, горяче-юношеский, ломкий – Кирилл. Сейчас без труда определила в говорящем Джека.

– Чего хмуришься, красавица?

Настя не ответила – должно быть, растерялась. А Валерий неловко объяснил, что вот, понимаешь, не уследили за временем. Теперь «барышни» домой не успевают.

– Всего-то? – беспечно удивился Джек. – Тоже мне, печаль! У нас комбезы с собой. Щас завернем – одну в один, другую в другой. Учительшу я на руки возьму, чтоб побыстрее было – и доставлю в лучшем виде. Не сомневайся.