Курт Воннегут - Времетрясение. Фокус-покус
- Название:Времетрясение. Фокус-покус
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-117560-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Курт Воннегут - Времетрясение. Фокус-покус краткое содержание
Времетрясение. Фокус-покус - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
А в тюрьме в Афинах, как я увидел, когда стал там работать, в каждой камере сидело по 6 человек, хотя камеры были рассчитаны на 2-х. На каждые 50 камер полагалась одна комната отдыха, где стоял 1 стол для пинг-понга и 1 телевизор. Добавлю, что по телевизору показывали только видеозаписи; это касалось и новостей, как минимум 10-летней давности. Предполагалось, что заключенных можно избавить от лишнего беспокойства по поводу злободневных событий в большом мире, если им покажут то, что уже так или иначе устроилось и отошло в прошлое.
Они могли наслаждаться любыми зрелищами, при условии, что это не имело никакого отношения к действительности.
Как авторы этих писем любили и свой колледж, и всю Долину Мохига – смену времен года, озеро, первобытную лесную чащу на том берегу!.. Радости студенческой жизни остались почти без изменений и в мое время. При мне студенты уже не катались на коньках по льду озера, а занимались на крытом катке, подаренном колледжу в 1971 году семьей Израэля Когана. Но гонки на яхтах и каноэ по-прежнему проводили на озере. Как и раньше, устраивали пикники у развалин шлюзов. Многие студенты брали с собой сюда своих собственных лошадей. В мое время у нескольких студентов было не по 1 лошади, а по 3, потому что все увлекались игрой в поло. В 1976 году и в 1980-м команда Таркингтона не знала поражений.
Сейчас-то в стойлах нет ни одной лошади, сами понимаете. Беглые преступники, которые просидели здесь в осаде всего 4 дня, объявившие себя «Борцами за Свободу» и поднявшие американский флаг на верхушке колокольни, так изголодались, что съели всех лошадей и собак, которые жили в городке, подкармливая их мясом и своих заложников – Попечителей колледжа.
Самым выдающимся спортсменом, окончившим Таркингтон, считался, пожалуй, спортсмен-конник Лоуэлл Чанг. Он выиграл бронзовую награду, выступая в составе команды конников США в Сеуле, столице Южной Кореи, еще в 1988 году. Его матери принадлежала половина Гонолулу, а он не мог ни читать, ни писать, ни считать, разве что на пальцах. А вот с физикой у него все было в порядке. Он без труда рассказывал мне, как работают рычаги, линзы и электрические приборы и прочие энергетические установки, и безошибочно предсказывал результат любого эксперимента, который я еще и не начинал, – при условии, что я не требовал от него никаких определений мер и весов – проще говоря, не заставлял его называть цифры.
В 1984 году он получил свидетельство о том, что прослушал курс Наук и Искусств. Это было единственное свидетельство, которое мы выдавали, честно давая понять другим учебным заведениям или будущим работодателям, да и самим студентам, что наши студенты, зачастую при весьма приличных интеллектуальных способностях, в рамки привычных житейских занятий не укладываются.
Лоуэлл Чанг заставил меня впервые в жизни сесть на лошадь, когда мне было 43 года. Он меня подначивал. Я заявил, что вовсе не собираюсь совершить самоубийство, забравшись на спину одного из его горячих, норовистых пони для игры в поло, потому что у меня на шее жена, теща и 2 детей. Он одолжил у своей тогдашней девушки смирную, послушную старую кобылу. Девушку звали Клаудия Рузвельт.
Вы будете смеяться, но девушка Лоуэлла была математическим вундеркиндом, а в остальном – полной идиоткой. Можно было спросить ее: «Сколько будет 5111 раз по 10 022, деленное на 97?» И Клаудия отвечала: «528 066». Ну и что? Подумаешь!
Да уж, подумаешь! Я сам после многих повторений, пока преподавал в колледже, а потом – в тюрьме, выучил урок: для большинства людей информация – просто разновидность развлечения, сама по себе она им ни к чему. Если факты их не смешат или не пугают, то пусть катятся куда подальше.
Позднее, когда я работал уже в тюрьме, я повстречал матерого рецидивиста, убийцу, по имени Элтон Дарвин, который тоже умел считать в уме. Он был Черный. Но в отличие от Клаудии Рузвельт он мог вести очень умные разговоры. Люди, которых он убивал, были его соперники, или бездельники, или стукачи, а кроме них – те, кого он принял за других, или вообще ни в чем не повинные пешки подпольного наркобизнеса. Его манера говорить была элегантна и увлекательна.
Он убил несравнимо меньше людей, чем я. Но надо признаться, он был лишен моего преимущества – а именно полного одобрения со стороны нашего Правительства.
Кроме того, он совершил большинство убийств ради денег. А я никогда до этого не опускался.
Когда я узнал, что он умеет делать подсчеты в уме, я ему сказал:
– У тебя замечательный талант.
– А ведь это нечестно, а? – ответил он. – Несправедливо, что кто-то рождается с таким громадным преимуществом перед остальными? Когда я отсюда выберусь, куплю себе полосатую палаточку на загляденье и повешу вывеску: «Один Доллар. Входите и смотрите на Черномазого, который умеет считать в уме». Вообще-то выбраться из тюрьмы ему было не суждено. Он отбывал пожизненное заключение без надежды на амнистию или помилование.
Кстати, фантазии Дарвина о том, как он будет звездой математического шоу, когда выйдет на волю, возникли не на пустом месте: их породило то, чем 1 из его прадедушек занимался в Южной Каролине после I мировой войны. В те времена все летчики без исключения были белые, и кое-кто из них занялся воздушным пилотажем на сельских ярмарках. Их называли «амбарные штурмовики».
И вот 1 из этих амбарных штурмовиков на двухместном биплане пристегнул Дарвинова прадедушку ремнями к переднему сиденью, хотя тот даже автомобиль водить не умел. Сам амбарный штурмовик скорчился под задним сиденьем, где публика его не видела, но он мог дотянуться до рычагов. И люди стекались толпами издалека, чтобы, по словам Дарвина, «посмотреть, как Черномазый летает на аэроплане».
Дарвину было всего 25, когда мы с ним познакомились, как раз столько, сколько Лоуэллу Чангу, когда тот выиграл олимпийскую бронзу на соревнованиях по верховой езде в Сеуле, в Южной Корее. Когда мне было 25, я еще ни одного человека не убил, а женщин у меня было куда меньше, чем у Дарвина. Он мне сказал, что ему было всего 20, когда он купил «феррари» за наличные. А я свой первый автомобиль – очень хорошую тачку, «шевроле корветт», купил только в 21, да и то она ни в какое сравнение не идет с «феррари».
Но я по крайней мере тоже заплатил наличными.
Когда мы с Дарвином беседовали в тюрьме, он придумал такую шутку – как будто мы с ним прибыли с разных планет. Его планетой была тюрьма, а я будто бы прилетел на летающей тарелке с другой, более обширной и мудрой планеты.
Это дало ему возможность посмеяться над тем единственным видом сексуальной активности, который был доступен обитателям тюрьмы.
– У вас там, на вашей планете, детишки есть? – спросил он.
– Да, детишки у нас есть, – сказал я.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: