Алексей Мальцев - Это не моя жизнь [litres]

Дымчатые Поплевко и Савелий поджидали его над лесом. Видеть призраков доктору приходилось и раньше, но впервые они оказались ему знакомы, а один из них был его родным сыном, вернее, бесплотной его копией. Это могло означать только одно: Савелия нет в живых.

Чудовищная догадка вскипела в мозгу, словно кофе в турке, но ни заплакать, ни рвать на голове волосы он не смог.

– Не мешкай, папай! – нетерпеливо, словно расставался перед этим с ним на мгновение, «телеграфировал» отцу Савелий. – Сколько можно тебя ждать? В той, другой жизни, ты шибче пошевеливался… Всё, дядя Кло, помчались!

– Летите за нами, Аркадий Ильич! Конечная цель путешествия – Комсомолакан, горное селение в Таджикистане! – проинформировал доктора призрак Поплевко. – Нам предстоит преодолеть около трёх тысяч километров за три минуты, даже ещё быстрее! Серьёзное испытание для ваших летательных возможностей, вы не находите?

Мысли роем устремились за призраком: что случилось с Савелием? Почему он здесь, да ещё в таком виде?! Каким образом сын превратился в привидение? Вызвано ли это исчезновением его, Аркадия, кровного отца? Но тогда сына не должно существовать в принципе, он не должен родиться! И его «голографический слепок» не должен сейчас витать над просторами!

Доктор подумал, что будь сейчас человеком, то наверняка сошёл бы с ума от череды непонятностей, обрушившихся на его призрачную голову в считанные секунды. Лишь «иллюзорность» теперешнего состояния оберегала расшатавшуюся психику от окончательного сдвига.

– Не заморачивайся, папай! – импульсы, поступавшие то и дело от сына, чуть успокаивали, но не более. – С мамой всё в порядке, она в общих чертах проинформирована о твоих злоключениях. Хотя не представляю, как вы будете жить дальше. В смысле, после твоего возвращения. Если оно, конечно, состоится.

– Почему ты его зовёшь – дядя Кло? – подумал Изместьев.

И тотчас в обоих ушах завибрировал голос Поплевко:

– Потому что это – Клойтцер, но сокращённо. Вы что, Аркадий Ильич, меня совсем не помните? Конечно, я готов к такому повороту событий, но подобное «беспамятство» здорово осложнит вашу адаптацию в будущем!

– А моё возвращение возможно?! – мысленно поинтересовался доктор, с трудом поддерживая турбореактивную скорость.

– Куда же мы по твоему спешим? – тотчас поступила «вибрация» от сына. – Мы торопимся тебя… возвратить.

– Я ничего не могу понять! – телеграфировал Изместьев. – При чём здесь какой-то… Комсомолакан?.. Короче, полностью полагаюсь на вас…

– И правильно делаете, – протенькало в мозгу голосом Поплевко. – Объяснять будем потом. Сейчас ваша задача – подчиняться. После материализации всё равно ничего не будете помнить. Какой смысл сейчас пичкать информацией?

«Если это Клойтцер, то почему в образе Поплевко?» – едва успел подумать доктор, как в левом полушарии запульсировал голос.

– Чтобы вас не шокировать моим внешним видом, – незамедлительно отреагировал пришелец. – Мы несколько отличаемся от вас. Сейчас любые незапланированные эмоции могут нам навредить. Поэтому давайте сосредоточимся на полёте. Выяснение нюансов оставим на потом. Главное – скорость, не отставайте! Поверьте, от этого зависит всё! Не успеем – пожалеем.

– Но как вам удалось вселиться в бандитов? – не унимался Аркадий, с каждым вопросом явно теряя в скорости. – Наконец, как вы смогли их вычислить?

– Алкоголь вреден, – глубокомысленно изрёк Клойтцер. – Кустарного изготовления – тем более. Я имею в виду самогон. Народ напился, кто-то раньше, чем надо, закрыл заслонку у печи, и все угорели до отключки. Заметив, что самый здоровый очухался и побежал вызывать «скорую», мы решили внедряться на свой страх и риск. Риск оказался оправданным, бедолаг откачали. Это если вкратце.

– Я и раньше терпеть не мог самогон! – решил Аркадий поделиться сокровенным. – А сейчас, после услышанной информации вообще в рот не возьму ни капли!

Надо заметить, Клойтцер отлично ориентировался в воздушном пространстве России. Его не смущали ни ветра, ни туманы, ни облачность. Савелий не отставал от него. Изместьев не мог отделаться от ощущения, что ему «посчастливилось» странным и весьма загадочным образом «затесаться» в тройку лидеров мирового чемпионата по сверхзвуковым гонкам.

Его доселе никто не учил подобному искусству. Да, он летал над просторами планеты, но – в своё удовольствие. А теперь приходилось постоянно «пришпоривать» сноровистую мысль, чтобы не отстать от лидеров.

Ещё он подумал, что если привыкнуть двигаться вот так, как сейчас, напролом, невзирая на акватории и горные хребты, то впоследствии, материализовавшись (в смысле, став живым, из плоти и крови), можно набить немало шишек. Препятствия враз обретут жёсткость, шероховатость, твёрдость, остроту, температуру…

Ответ на мелькнувшую «мимолётность» не заставил себя ждать.

– Вы рассуждаете вполне логично, Аркадий Ильич. Обычно адаптация у нас, во второй половине двадцать первого века, происходит в течение нескольких недель, – менторски пояснял Клойтцер, будто не пронзал в этот миг пространство со временем вместе подобно ракете «Томагавк», а возвышался перед студенческой аудиторией с указкой и в пенсне. – У нас существуют для таких целей специальные адаптационные лагеря, где предметы обтекаемы, никаких острых углов… Поверхности мягкие, персонал душевный.

– Как реабилитационный курс после длительного изнурительного заболевания, – вставил доктор цитату из своего прошлого. – Или после космического полёта. После невесомости…

– Возможно, возможно, – не очень охотно, как показалось призраку, согласился Клойтцер. – Правда, у нас такого понятия, как полёт в космос, не существует. Любой эрмикт-вояж может покрывать гигантские расстояния. Хоть в сто парсеков, не говоря уж о миллионах световых лет. Зачем лететь материально, когда можно… виртуально? Когда покоряешь исключительно пространство, оно кажется огромным, но когда обратишь внимание на время, ситуация меняется. Кажется, в одной вашей песне поётся «Мы покоряем пространство и время»? Так вот, это про нас.

– «Мы молодые хозяева земли», – закончил песенную фразу доктор. Потом раздумчиво протянул: – В эпоху, в которой я по уши увяз, которую сейчас так лихо пересекаем наискосок, эти слова у всех между зубов застряли.

– Как непрожёванные волокна курятины? – уточнил Клойтцер.

– В вашем светлом будущем сохранилась курятина? Бройлеров выращиваете? Инкубаторный конвейер? Всё это крайне интересно!..

Внизу тянулись заснеженные степи, а в голове призрака – спутанные верёвки муторных мыслей.

У Клойтцера не было времени, чтобы как-то распутать их. Судя по неразговорчивости пришельца, они опаздывали.