Ника Ракитина - Берегите лес от пожара [СИ]

Полковник скрипнул зубами.

— Спасибо, — с дамой из СП мэр держался предельно вежливо. — Лагутенко, так как это понимать?! Костюмы воруют, понимаешь ли… Что это за костюмы?

— Мы проводим служебное расследование. А «хамелеоны» защищают от всех типов сканирования, даже от пеленга по электронному паспорту, делают обладателя практически невидимым.

— Ого!! — не выдержал кто-то. — И сколько плащей пропало?

— Десять, говорили уже. К делу!

— Ладно, о вас мы после поговорим, — мэр растоптал взглядом полковника. — «Бессмертников» выжгли, цветочки, мать их, чтоб за продление жизни не протестовали — и с этими управимся! Надеюсь, — спросил мэр полковника, — в оцеплении вы постоять сумеете? План следующий…

Роман Андреевич нелепо крутил шеей в тесном вороте формы, озираясь. Опять было холодно. Капли мороси падали на шинель, застревали в ворсе. Небо тяжело повисло на верхушках деревьев. Еще миг — и, проколотое ими, сдуется и рухнет, придавив собой землю. Но, кроме капитана, этого, казалось, было некому замечать. Группа ответственных товарищей (тех самых, что и на закрытом заседании мэрии) стояла у насыпи. Переминаясь в раскисшей грязи, кто с любопытством, кто со скукой поглядывая в сторону леса. Дирижабль из столицы не явился — якобы, по случаю нелетной погоды, хотя все отлично понимали, что Сим Симычу просто не хотелось доводить здешние неприятности до слуха большого начальства. А победителей не судят. Точка.

Кольчатый червь бронепоезда растянулся на рельсах, выдувая гудки и время от времени заволакиваясь белым паром. На платформах расчехляли орудия. Суетились расчеты, масляно блестели стволы. Двери теплушек отодвинули. Выгружалось оцепление. Закамуфлированные парни в кевларовых бронежилетах, затемненных шлемах, с прямоугольными пластиковыми щитами — небрежно, даже изящно спрыгивали, съезжали по насыпи, увлекая щебенку шнуроваными кожаными ботинками на толстой подошве. Твердо становились на земле, плотно смыкая строй. По громкой связи звучали команды, и спугнутые ими вороны метались над людьми, оглушая карканьем. Голивуду раздолье — кино снимать. Кстати, и корреспонденты явились…

— Алена Хиросима, «Интерфакс». Пару слов для нашего издания. Как вы оцениваете…

Была журналистка едва ли не плотнее мэра, рыжие волосы, серые глаза; в треугольном вырезе меховой куртки лоскуток черного платья, за который Сим Симыч тут же полез взглядом, и было на что посмотреть… Ах, налетели падальщики! Местных, своих, прижать можно, а эту не пошлешь, как и двух матерых мужиков с «CNN», расчехлявших камеры.

— Подойдите к моему пресс-секретарю, — Сим Симыч обаятельно улыбнулся, — он вам передаст флеш-чип. Там все. А подробнее обсудим завтра, о времени с ним же… Все, все, без комментариев!

Он заслонился рукой в кожаной перчатке от лилового глаза объектива.

На какое-то время случилось затишье — как перед грозой. Все, что нужно, сделано, места заняты согласно боевому расписанию. И в наступившей тишине только вороны орут да шипит, вырываясь из паровозных клапанов, пар.

Ответственные товарищи переглянулись. Сим Симыч потянул ко рту усилитель:

— Мы в последний раз предлагаем вам выйти и сдаться властям! Вас будут судить по закону!..

Лес молчал.

Мэр махнул рукой полковнику Лагутенко. Тот буднично произнес в мобильник: «Огонь».

С противным свистом — как у фейерверка — зажигательный снаряд пронесся над головами и разбился о стволы. Лениво облизало мшистые серые подножия пламя. Занялись почти одновременно — сосновые лапы… скамейка… Лопнула ржавая проволока. Горящие буквы «Берегите лес от пожара» посыпались на песок.

Лика шла, раздвигая траву, и ноги путались в осоте и бурьяне. Иногда Лика спотыкалась в их цепких объятиях, но на этом заброшенном кладбище не было тропинок, лишь торчали среди одуревшей зелени гнилые кресты и обелиски да высилась поросшая мхом капелла с разбитой крышей. Купол с крестом валялись в повое вместе с кусками алого на сколах кирпича. Обитые проржавевшими полосами двери тонули среди жесткой изгороди дрока и боярышника, выпячивали из глупой львиной морды кольцо.

Над кладбищем непролазной чащей цвели жасмин и шиповник, боярышник и запоздалая сирень. Сладкими ароматами пьянили голову, звенели пчелиным звоном. Старые тополя разрослись, и кладбище больше походило на лес. Лика шла, ничего не помня и все узнавая вокруг, и удивлялась только, почему над зелеными шапками деревьев не качается багряный серп с влажной звездой внутри. Пусть и при солнце…

Среди зарослей было влажно, и женщина неуверенно поводила плечами, чувствуя, как боль зарождается в костях и расплывается по телу. Наконец ноги подломились, и Лика упала в жесткую траву лицом. Молилась и плакала, не замечая, что следом за нею пришли и остановились у ствола ясеня двое в пятнистой форме с шевроном-серпом на рукавах. Оружие болталось в кобурах, а на сытых лицах застыла насмешка.

— Не ушла далеко, бл…

— Ага. Как, могла она силой мысли положить сервак?

— Идиот, — первый постучал пальцем по лбу. — Еще скажи, что установки на смерть в мозгах стерла.

— А разве нет? Все аналитики неделю на ушах стояли. Достали их «безутешные» родственники целого района: у кого на жилплощадь старичков очередь, у кого что. Просто дедушка вставную челюсть на диване забывает, а они на нее садятся. Кого угодно допечет. А одна бабка вся иззвонилась: когда меня, грит, смертушка приберет? Я б ее прибрал, стерву приставучую. Как и эту — весь порядок из-за нее на х…р.

— Ладно, хакер с секретуткой переспит и пароль узнает — в это я еще верю… — лениво протянул первый, длинно сплюнув в траву. — Но чтоб какая-то левая баба…

— Этот, Станиславский, блин… Верю-не верю. Мужа у нее задавило. Тут любая озвереет.

— Любовь-морковь. Мою б Таньку задавили… Ну, будем брать?

Второй не успел ответить. Толстый бесшумный бельт пригвоздил его к стволу. Напарник откатился, потянув оружие, но второй бельт достал и этого.

— Серег, мы зачем вмешались?

Мужчина с шатенистым ежиком волос на голове пожал плечами, стянув маску и отерев ею потный лоб.

— Затем. Я этих сволочей-предельщиков душил и душить буду. Скинь их в пруд, Витек. И коней приведи.

Сам же, закинув за плечо самострел, осторожно ступая, подошел к женщине. Лика сидела, обнимая ладонями колено.

— Вы ранены?

Женщина подняла голову. Дернула щекой и промолчала. Сергей — он снова был в маске — протянул руку.

— Вставайте. Куда вас отвезти?

Лика беспомощно покачала головой.

Мужчина выбранился и перекинул ее через плечо, безо всякого усилия понес к двум гнедым, на одном уже возвышался Витек с гордо заткнутыми за пояс пистолетами.