Иэн Бэнкс - Алгебраист [litres]

Но Инесиджи становилось все хуже и хуже – результат облучения. Он начал терять сознание. Опускалась ночь, и он понимал, что утра уже не увидит. Над городом поднимались дымы, наверху и на уровне земли наблюдались вспышки. Раздавались звуки выстрелов, ударов – глухие, раскатистые и пустые.

Он услышал тяжелые шаги еще одного экзоскелета где-то рядом – за кромкой его небольшого гнезда-кратера. Шаги приближались.

Он в последний раз кинул взгляд на дыру в огромном, окрашенном закатом фасаде сферического дворца, медленно поднялся, чтобы увидеть, где находится экзоскелет, и умер, сраженный кружевом нитей, доставших его с орудийной платформы в сотне метров над ним.

Огромный сверкающий корабль, отделанный золотом и платиной, поперечником в полкилометра, представлял собой чуть уменьшенную (и подвижную) копию дворца иерхонта в Боркиле. Похожий на громадное сияющее семя, он медленно погружался сквозь верхний дымчатый слой атмосферы и вершины облаков под ним. Небольшие стрелоиды сопровождения сновали вокруг него, как назойливые насекомые.

Из слоя облаков поднялось судно, похожее на серебристый дредноут, и застыло в километре ниже корабля иерхонта. Опускающийся золотистый корабль медленно поравнялся с ним и остановился.

Серебристый просигнализировал золотистому, требуя назвать себя.

Экипаж насельнического судна услышал явно синтезированный, но мощный голос, который произнес:

– Я – иерхонт Ормилла, правитель Юлюбисской Меркатории и глава юлюбисского меркаторийского правительства в изгнании. Это мой корабль, правительственная яхта «Крумель». Я, мои приближенные и семья ищем временного убежища и защиты.

– Добро пожаловать на Наскерон, иерхонт Ормилла.

– Как они с тобой обходятся, Сал?

Лисс пришла навестить Салууса в его камере, спрятанной где-то глубоко в чреве «Люсеферуса VII». Перед ней все время была тонкая, но крепкая прозрачная мембрана, которая растянулась, как пузырь, от дверного тамбура до маленького, вделанного в стену стола. За столом сидел Сал и читал с экрана.

– Нормально обходятся, – ответил он ей. Голос из-за мембраны доносился как бы издали. Сал встал. – А с тобой?

– Со мной? Да я же герой, Сал. – Она пожала плечами. – Героиня сраная. – Она кивнула в сторону экрана. – Что ты тут смотришь?

– Читаю труды по славной истории культа Заморыша, которым предводительствует славный вождь, архимандрит Люсеферус.

– Ну-ну.

– Скажи мне, Лисс, ведь все это не было спланировано?

– Нет, не было.

– Лисс – это твое настоящее имя?

– Что такое «настоящее»?

– Но ведь это не было спланировано, да? Я говорю о моем похищении.

– Конечно нет. – Лисс опустилась на небольшое сиденье, вделанное в стену недалеко от двери. – Импровизация.

Сал ждал, что она добавит что-нибудь, но она молчала – сидела, чуть сгорбившись, и смотрела на него.

– Я сам тебя навел на эту мысль, да? – спросил Сал. – Когда сказал, что Товин почти обвиняет меня в подготовке к побегу.

– Я некоторое время думала, как использовать тебя наилучшим образом, – сказала она ему. – Но это решение было принято в последнюю минуту. Мы находились в корабле, готовом к полету, я видела, как ты им управляешь, знала, что это нетрудно. – Лисс пожала плечами. – А они бы попросту реквизировали его, установили боеголовку и использовали как ракету.

– И это самое лучшее, что пришло тебе в голову насчет меня?

– Можно было бы, наверно, сделать и что-нибудь получше, но я решила иначе. Просто обескуражить всех, выведя тебя за скобки. Моральный удар – пусть все думают, что ты сбежал к противнику. И знаешь – сработало. Они все здорово переполошились.

– Значит, просто все так удачно сложилось.

– Я же из запредельцев. Нас учили думать.

– И ты всегда охотилась за мной? Я был чем-то вроде цели?

– Нет, просто опять же все удачно сложилось. Здорово вышло.

– А Фассин?

– Полезное знакомство. Проку от него как от шпиона не очень много, но связь поддерживать стоит. Он, как минимум, вывел меня на тебя. Жив он или нет – этого никто не знает. Исчез на Наске.

– А что там сейчас происходит? Я имею в виду – в системе? Война уже началась, да? Мне ничего не говорят, а с экрана можно выйти только в библиотеку.

– Да-да, война уже началась.

– И?

Лисс покачала головой и присвистнула:

– Тебя интересует, что сталось с кораблями, которые ты построил? Они получили хорошую трепку. И все никуда не годятся. А разговоры о борьбе до последнего корабля – это обернулось пустой болтовней. Война в космосе практически завершилась. Иерхонт исчез.

– Речь идет только о военных? Они не тронули города и орбиталища? – Сал несколько мгновений в упор смотрел на нее, потом опустил глаза. – У меня там много людей, Лисс.

– Да, ведь ты, Салуус, всего лишь человек. Я знаю. Не стоит притворяться.

Он сердито посмотрел на Лисс, но она ответила холодным взглядом. На ней по-прежнему был облегающий э-костюм. Плотный шлемоворотник вокруг ее шеи образовывал странное жабо, отчего возникало впечатление, будто ее маленькая голова с темными волосами, собранными сзади в плотный пучок, лежит на блюде.

– На данный момент захвачен только Боркиль, – сказала она, смилостивившись. – Там много разрушений. Но достоверных сообщений о зверствах не поступало.

Он вздохнул и откинулся к спинке маленького сиденья, стоявшего перед экраном.

– Зачем вы, запредельцы, сотрудничаете с этими… с этими парнями?

– Чтобы вы держались от нас подальше.

– Мы? Ты имеешь в виду Меркаторию?

– Конечно же, вашу долбаную Меркаторию.

– Неужели это правда?

– Чем больше хлопот у вас, ублюдков, тем меньше времени, чтобы убивать нас. Очень простое уравнение, Сал.

– Мы нападаем на вас потому, что вы нападаете на нас.

Лисс развалилась на своем стуле, чуть разведя ноги, и закатила глаза.

– Вы ничему не хотите учиться, – выдохнула она. – Вы нападаете на нас потому, что мы не хотим входить в вашу драгоценную вонючую Меркаторию. Вы не можете оставить нас в покое – боитесь, что с нас возьмут пример другие. Вы атакуете наши орбиталища и жилкорабли, вы убиваете нас миллионами. Мы же атакуем только ваши военные объекты и инфраструктуру. А вы называете нас террористами. – Она покачала головой, встала. – Пошел ты в жопу, Сал, – тихо сказала она, – вместе со своим невежеством и таким удобным эгоизмом. Пошел ты в жопу, Сал, вместе со своим умением не задумываться о важных вещах.

Она повернулась, чтобы уйти. Сал вскочил на ноги, чуть не столкнувшись с прозрачной мембраной.

– И ты никогда ничего ко мне не чувствовала? – выпалил он.

Лисс остановилась, повернулась.

– Кроме презрения? – Она улыбнулась, когда он отвел глаза, прикусил губу. И встряхнула головой, пока он не видел. – С тобой иногда бывало неплохо, Сал, – сказала она, надеясь, что ее голос звучит не слишком покровительственно. Или, напротив, вкладывая в него именно покровительственную нотку.