Владимир Токавчук - Режим бога [litres]

– Ты, правда, хочешь знать мое настоящее имя?

– Ну, наконец-то, дошло, – ехидно ответил капитан.

– Тогда слушай:

Вселенная, созданная Богом Ведет к эволюции Сознания.

В бесконечности белого круга Каждое Сознание несет свой сигнал.

Никто не может воспрепятствовать Божественному замыслу!

Слеза Бога по потухшим сигналам не имеет конца.

Космический закон един для всех.

Он беспристрастен.

Он всесилен.

Он конечен.

Он и есть Божественная энергия.

Да будет она ниспослана как Великая Миссия самоочищения в Сознание Избранного.

И не будет в нем ни власти, Ни корысти, Ни умысла, Ни страха, Ни жалости, Ни сострадания.

И да будет Имя ему дано – Зеттатеррон!

Пару секунд Иванов еще сохранял свою изначальную позу, смотря пустыми глазами в никуда, а затем просто уткнулся лицом в стол. Из его головы торчала шариковая ручка, та самая, которую минуту назад он пододвинул к допрашиваемому информатору вместе с бумагой. Движение, которым Зеттатеррон вогнал в череп капитана канцелярский прибор, было настолько стремительным и неуловимым, что Чернов сразу не понял, что произошло. Ручка была дорогой, металлической и вошла в голову почти наполовину. А когда майор осознал, что его напарника только что убили таким незатейливым способом, то был настолько шокирован, что хаотично стал хлопать себя рукой по боку, пытаясь под пиджаком нащупать кобуру. Когда оружие, наконец-то, было извлечено, Зеттатеррон уже поднялся со стула, а одежда его просто рухнула на пол, провалившись сквозь неосязаемое тело. Стрелять стало совершенно бессмысленно, но опер методично всаживал в полупрозрачного Андромедова пулю за пулей, которые просто врезались в бетон, отбивая штукатурку. На четвертом выстреле Чернов остановился, с ужасом в глазах взглянул на неуязвимого врага и выбежал прочь из кабинета.

Нужно было вывести Соколову, других целей в ОВД у карающего ангела уже не существовало. Она находилась через два кабинета. Всего несколько метров по коридору и… В этот момент за дверью послышался топот тяжелых армейских ботинок. Зеттатеррон вышел из кабинета и увидел, что все пространство узкого коридора заполнено бойцами спецназа. Увидев перед собой абсолютно голого человека, они на секунду опешили, а затем их командир по фамилии Бурый, заорал: «На пол, руки за голову!» Спецназовец вскинул вверх автомат, но не сделал больше ни шагу. Его смутил не нагой вид противника, и даже не странное отсутствие у него какого-либо оружия, он просто заглянул в глаза этому ненормальному человеку и понял, что не может быть так, что наличие двух десятков здоровых вооруженных мужиков не вызвала абсолютно никаких эмоций. «Если вы пропустите меня и дадите мне вывести из здания девушку, – ответил Андрей, – то все останетесь живы». Кто-то не выдержал и заржал, не дождавшись реакции командира. «И чем же ты нас будешь убивать? Писуном?» – отреагировал Бурый и смеяться стали все.

Смех начинал стихать как-то неестественно, как будто замолк расстроенный оркестр. Где-то в дальних рядах еще слышалось басистое «хи-хи», но тем, кто стоял впереди, было уже не до шуток. Голый и до потешной тупости наглый человек вдруг стал подниматься вверх, зависнув между полом и потолком. Затем облик стал меняться. Как будто внешнюю оболочку поглощало внутреннее содержимое, выдавливая наружу что-то свое. В отдалении это напоминало таяние воска: форма растворялась в единую массу, а затем вдруг начинала приобретать себя заново в совершенно другом виде. Прошел всего полминуты, а от голого чудака не осталось и следа. Кто теперь предстал перед ними, спецназовцы так и не поняли, но существо выглядело жутко. Светящее бледно-голубым тело не имело четкого очертания; огромные черные глаза походили на космический вакуум; вокруг головы – нимб из желтого свечения, а из-за спины, напоминая шестиконечную звезду, вырывались голубые лучи, каждый из которых состоял из пары обратно закрученных спиралей. Пространство заполнилось рваным гулом. Но больше всего в ужас ввергала черная воронка в районе груди, которая одновременно засасывала разум в пучину небытия и горела в какомто невидимом простому человеческому глазу спектре. Это горение можно было только ощутить внутренней бессознательной сутью и то до того момента, пока эта суть не перетекала в живот липким давящим страхом. Именно так и выглядел Зеттатеррон, прячась все это время за ширмой адаптивной проекции Фролова.

Бурый, прошедший обе чеченские компании и отделавшись в них лишь легким ранением, искренне верил, что в своей жизни не боится уже ничего и никого, но почувствовав нарастающий мандраж, упал на колено, чтобы дать возможность стрелять сзади стоящему бойцу, навел автомат на цель и проревел голосом, идущего на смерть человека: «Огонь!!!»

Одновременно десятки пуль вылетели из стволов спецназа в утопичной попытке поразить врага. Попадая в стены, они визжали и рикошетили, раня своих же, но не причиняли никакого вреда изначально предназначенной цели. Через десять секунд магазины первой и второй линии бойцов опустели, и они стали проталкиваться назад, давая возможность вести огонь сзади стоявшим. Одному спецназовцу срикошетившая пуля попала в бедро и его подхватили товарищи, у другого кровь хлестала из руки, еще пара пуль застряла в бронежилетах. Бойцы поражали себя своим же оружием, а с висевшей в воздухе субстанцией не произошло ровным счетом ничего. Началась легкая паника.

В черной воронке появилась белая точка. Она стремительно росла и, выйдя в пространство коридора, вытянулась в линию. Оставшийся в памяти Андрея образ архангела Михаила сыграл свою роль, сегодня сингулярность приобретала форму меча. Оглушая бойцов эхом узкого замкнутого пространства, снова заработали автоматы. А затем Зеттатеррон просто прошел сквозь толпу, попутно разрубая каждого человека, минимум, на четыре части. Чтобы убить двадцать бойцов элитного спецназа ему потребовалось всего полторы секунды, и если бы в живых остался хоть один наблюдатель происшедшего, то тому бы показалось, что спецназовцы просто взорвались сами, умыв стены и потолок литрами собственной крови.

Сергей Чернов очень сильно хотел просто выбежать из здания и, запрыгнув в машину, ударить по газам. Но какими-то невероятными усилиями он подавил животный страх, стоя возле проходной и ожидая итога сражения. И тут сквозь дверь, ведущей в коридор и, судя по реву и стрельбе, в самый настоящий ад, прошло страшное светящееся человекоподобное существо. Ноги майора подкосились, но отступать было поздно. «Думаешь, я тебя боюсь, космическая тварь?» – выдавил он перекошенным ртом и открыл огонь из табельного оружия. Зеттатеррон медленно подплывал по воздуху к судорожно нажимающему курок человеку. Сначала Чернов просто хотел посмотреть врагу в лицо, но заглянув в его темные огромные глаза, тут же утонул в непонятном головокружительном водовороте вечности. Откуда-то пришло осознание тленности всей его жизни, ничтожности власти, которой он служил и трепет к тому миру, откуда пришло это завораживающее существо. Он и не заметил, как пустой пистолет просто щелкал спусковым крючком, а карающий ангел подобрался вплотную, созерцая сверху на беспомощного землянина, и поднял руку, чтобы положить ему на голову. Чернов с содроганием ожидал продолжения, полагая, что это знак свыше и сейчас произойдет некий ритуал посвящения. Он все еще продолжал заворожено смотреть в глаза внеземного существа, и почувствовал, как его тело, превратившись в крохотное нейтрино, несется сквозь черноту Вселенной, а мимо, словно деревья в окне поезда, мелькают звезды, туманности и Галактики. Наконец, наступила абсолютная тьма… Или абсолютный свет. Понять это уже не было никакой возможности, потому что все было Единой сводящей с ума Паранишпанной…