Виктория Радионова - Остаться людьми

Детеныш рычал и вырывался. Дочери прыгали рядом, возмущенно поскуливая.

— Отдай, я сказала! Нельзя!

Она выкручивала ему руки, пытаясь разжать сильные пальцы, вцепившиеся в страшную игрушку. Но справиться с ним не могла.

— Посмотри на меня! — кричала Мэгги. — Посмотри!

Она села перед дерущимся с ней малышом на колени, обхватила ладонями его лицо и притянула к себе, прижимая разгоряченный лоб к своему. Они встретились глазами.

— Ты — человек! — зашептала Мэгги. — Ты — мой сын, мой ребенок! Я люблю тебя! Слышишь?

Глаза мальчика обрели осмысленное выражение и наполнились слезами.

— Отдай мне это!

Губы обиженно задрожали. Он швырнул матери мертвую голову, отскочил на два шага, плюхнулся в траву. Он сидел обняв колени, уткнувшись в них лбом и горько плакал. Сестры беспокойно ползали рядом на четвереньках, тихо поскуливая. Мэгги вздохнула. Подошла к сыну потрепала рыжие кудри, он сердито тряхнул головой. Она поцеловала его в макушку. Ему нужно было время.

Мэгги опустилась рядом, подозвала девочек к себе, принялась растирать и массировать следы от веревок на маленьком тельце, осматривала ожоги от шокера. Девочки льнули к матери, как детеныши к самке в поисках ласки. Она еще раз окликнула сына. Тот сердито мотнул головой.

— Адриан Брукс, ты ведешь себя, как дядя Джим! Какой пример сестрам?!

Это всегда работало. Малыш меньше всего хотел походить на карлика-крикуна. Джиму было все равно, что его приводили в дурной пример. Сейчас он внимательно смотрел, как божья коровка путешествует по его коротким пухлым пальцам.

Старина Гарри очнулся, завозился в траве, поскуливая жалобно. Увидя Джима с жуком, подобрался поближе, сел рядом, требовательно мыча, потянул руку. Джим улыбнулся и пересадил жучка на ладонь Гарри. Тот расплылся в идиотической улыбке.

Адриан последний раз шмыгнул носом и подошел к матери. Нежно обнимая сына, Мэгги снова принялась рассказывать о Самом Лучшем Человеке Иисусе Сыне Божьем, который запретил убивать людей, есть их мясо, и играть их головами. Девочки дремали, а Адриан внимательно слушал и листом лопуха старательно оттирал с рук запекшуюся кровь.