Дарья Кандалинцева - Куда не ведёт дорога

Их квартирка была совсем небольшой. Кирпичные стены без всякой модной отделки, выкрашенные светлой краской. Обычная мебель, шкафы, заваленные всяким хламом, который не разбирали уже много лет, – все это не сравнится с апартаментами, откуда Аня недавно сбежала. Но несмотря ни на что, здесь было по-домашнему уютно.

Мать исчезла, когда Ане было лет пять. Поначалу девочка приставала к отцу:

– Пап, а куда ушла мама? Зачем?

– Она уехала по важным делам, но скоро обязательно вернется, – всегда отвечал тот с печальной улыбкой.

Девочка выросла и перестала задавать вопросы на эту тему, так и не узнав правды. Она плохо помнила свою мать и особо по ней не скучала. Лишь иногда, наталкиваясь на мамины вещи, Аня грустила. Хотя прошло уже немало времени, все по-прежнему лежало на своих местах: в шкафу висели платья матери, на полках стояли ее книги, а на кухне лежала стопка рецептов, записанных ее рукой.

Иногда Аня думала, что отец все еще надеется на то, что однажды в замочной скважине повернется ключ, дверь распахнется, и на пороге будет стоять его жена. Она устало улыбнется после долгого отсутствия и как ни в чем не бывало пойдет на кухню готовить ужин.

Аня заглянула к отцу: он собирал чемодан, расхаживая по комнате от письменного стола к шкафу, книжным полкам и обратно.

– Я купила твой любимый чизкейк.

Отец вздрогнул от неожиданности и обернулся, заметив наконец в дверях дочь.

– Привет! Прости, не слышал, как ты вошла, – он бросил в сумку очередную папку с документами. – Пойду поставлю чайник… Ужинать будешь?

– Опять уезжаешь?

Александр был археологом. Он довольно часто ездил на нескончаемые раскопки, оставляя дочь одну на несколько недель или даже месяцев, так что она привыкла к самостоятельной жизни. Проблема в другом: впереди – лето, и Аня надеялась провести теплые дни с отцом. Отправиться с ним в поход, слушать у ночного костра рассказы о древних цивилизациях… Ах, да, сейчас нужно признаваться в проваленном экзамене по истории…

– Прости, Анюта, ты же знаешь, я не могу не поехать. Это моя работа. Но я постараюсь вернуться как можно скорее.

– Может, я поеду с тобой? Ты ведь хотел, чтобы я больше знала о твоих исследованиях, – сделала последнюю попытку дочь.

– Не в этот раз.

– Ладно, – огорченная Аня собралась уже выйти, но, помедлив, осталась в комнате. – Пап, ты что-нибудь слышал про даитьян ?

Александр на мгновение замер у своего стола, заваленного бумагами всех мастей, и Ане показалось, что он немного насторожился, хотя она не видела выражения его лица.

– Нет, – ответил отец спокойно. – Что это? Из какого-то нового фильма?

– Неважно, забудь, – улыбнувшись, махнула рукой дочь.

Она зашла в свою комнату и, не включая свет, подошла к окну. Чарны во дворе не наблюдалось. Теперь можно было совсем успокоиться. Аня зажгла новогоднюю гирлянду, висевшую на стене круглый год, и улеглась на кровать, состоявшую из поставленного поперек комнаты прямо на полу огромного матраса с горой подушек сверху.

Под россыпью бледных фонариков на стене красовалась надпись: « Night ain’t over until we grow young again ». Эта была строчка из песни, которую пел никому не известный уличный музыкант, и слова отчего-то запали в сердце.

– Until we grow young again… Пока мы не станем снова молоды, – повторила Аня, не чувствуя, как ее охватывает ночная усталость. – Разве мы не должны сначала стать старыми и мудрыми?..

Из окна подул свежий вечерний ветер. Аня прикрыла глаза, и тут же в памяти всплыли события минувшего дня. Как же все-таки объяснить то, что они оказались в том самом лесу, когда Никк взял ее за руку?

«Что это было? Гипноз? Медитация? – задумалась девушка, засыпая. – Хотя… Нет, наверняка все из-за чая. Кто знает, что налила в кружку эта Дафна. Дафна. Что вообще за имя такое…»

Проснувшись, Аня не сразу поняла, что наступило утро. За окном восходящее солнце разгоняло ночную мглу, а в квартире было тихо и сумрачно, только огни гирлянды мерцали по-прежнему. Аня взглянула на часы. 4:27. Она проспала почти всю ночь и даже не услышала, как ушел отец! А он, очевидно, не стал будить дочку.

Спать теперь не хотелось, поэтому девушка решила позавтракать вчерашним ужином. На кухонном столе она нашла чизкейк и кружку давно остывшего чая, заботливо заваренного для нее.

Позавтракав, с чашкой чая в руках Аня направилась было к себе, но что-то заставило ее остановиться перед комнатой отца. За приоткрытой дверью виднелся письменный стол, где поверх горы бумаг лежал листок, поблескивавший золотом в рассветных лучах.

Аня решила рассмотреть необычный листок поближе. На первый взгляд – какой-то красивый чертеж. По краям витиеватые узоры, а в центре начертано нечто, напоминающее схему части города или большого здания. Неизвестный художник аккуратно вывел все линии золотой краской, что и придавало рисунку некоторую сказочность.

Но внимательнее вглядеться в изображение не удалось, потому что неожиданно раздался звонок в дверь.

– Пап, ты? – удивившись, крикнула Аня и пошла к входной двери. – Забыл что-нибудь?

Она заглянула в глазок. От увиденного по всему телу пробежали ледяные мурашки, а кружка с чаем выскользнула из рук прямо на пол и разбилась на мелкие осколки.

Звонил вовсе не отец.

За дверью стояли несколько человек в черной одежде. На одном был скрывающий лицо капюшон, еще двоих рослых парней Аня не знала, но другую парочку сложно было перепутать с кем-либо. В гости наведались Лир с Чарной, прихватив с собой друзей.

Аня в ужасе попятилась назад, не замечая осколков на полу. В дверь нетерпеливо ударили кулаком, затем послышался гневный басистый голос. Наверняка они слышали ее крик и звон разбившейся чашки, а значит, знали, что она дома.

Охваченная паникой девушка помчалась в свою комнату, оглядываясь по сторонам в поисках телефона. Снова послышался удар в дверь, затем противно заскрежетал замок. Аня быстро захлопнула за собой дверь комнаты, продолжая искать мобильный. Его, как назло, нигде не было видно.

Дверь в квартиру скрипнула, и по коридору разнесся звук тяжелых шагов. Аня скользнула в угол за шкафом и замерла, затаив дыхание. Бежать ей некуда, а просить о помощи некого.

Кто-то остановился за ее дверью. Только в эту минуту Аня увидела, что телефон мирно покоится на кровати среди подушек, но бежать за ним уже было поздно. Дверная ручка начала медленно поворачиваться.

Аня непроизвольно вжалась в стену и обреченно уставилась на дверь. Сердце билось как бешеное, и каждая секунда длилась невыносимо долго.

Наконец дверь распахнулась. В комнату шагнул Лир. Его темные глаза окинули все цепким взглядом и остановились на стеллаже с книгами, стоявшем как раз у стены за дверью. Аня готова была поклясться, что он видит ее боковым зрением. Однако фомор внимательно просмотрел книги, сохраняя каменное выражение лица, и молча вышел, закрыв за собой дверь.