Рэй Брэдбери - Полуночный танец дракона [litres]

– Нет-нет, ничего не говорите.

Он почувствовал, что она придвинулась к нему поближе.

– Скажите мне только одну вещь.

Он кивнул, недоумевая, что это может быть.

– Скажите… – очень тихо сказала она.

Ему по-прежнему было не видно ее лица – его черты расплывались, как в окне трамвая, несущегося от станции к станции в бесконечном телевизионном сериале.

– Скажите мне… – повторила она. И он снова кивнул. – Сколько вам лет?

От неожиданности у него отвисла челюсть. Мозг в панике забился, пытаясь отыскать нужный ответ. Она повторила свой вопрос – и явно ждала от него чего-то определенного… И вдруг ему открылась эта абсолютная и удивительная истина. Он закрыл глаза, откашлялся и, наконец, обрел дар речи.

– Мне… – начал он.

– Ну же…

– Мне – восемнадцать. В августе исполнится девятнадцать, рост – метр семьдесят три, вес – шестьдесят восемь, темный шатен, глаза голубые. Свободен.

Ему показалось, он слышал, как она шепотом повторяет за ним каждое слово.

И чувствовал, как ее потерявшее вес тело придвигается к нему все ближе и ближе.

– А теперь скажи это еще раз, – прошептала она.

В тот осенний вечер он ехал по извилистым улочкам, наслаждался погодой и любовался покрывшим все газоны фиолетовым снегом из лепестков палисандровых деревьев. Конечно, исподволь, боковым зрением он замечал их, эти штуки, прибитые возле каждого гаража. Про себя он даже никак не называл их – да и, собственно, к чему ему было про них думать?

Ну, баскетбольные щиты с кольцами. Ну, висят возле гаражей.

Ничего особенного. Никакого скрытого подтекста.

До тех пор, пока не подъехал к своему дому и не обнаружил на тротуаре жену, которая стояла, сложив руки, и наблюдала за неким молодым человеком, который лез на стремянку с отверткой и молотком в руках. Оба были так увлечены, что не замечали его – до тех пор, пока он не хлопнул дверцей машины. Как только молодой человек и жена обернулись, он тут же потребовал объяснений.

– Очень интересно… И что здесь происходит? – резко спросил он, с трудом узнавая собственный голос.

Жена, впрочем, была абсолютно невозмутима.

– Да ничего особенного, – сказала она, – мы просто хотим ее снять. Висит тут непонятно зачем, вот мы и…

Муж снова перевел взгляд на стремянку.

– А ну, слезай оттуда, – сказал он.

– Это почему еще? – спросила жена.

– По кочану – понятно? Слезай – и все!

Молодой человек нервно закатил глаза, но потом кивнул и начал спускаться.

– А теперь отнеси стремянку на место! – сказал муж.

– С каких это пор ты стал набрасываться на людей? И перестань кричать, в конце концов! – сказала жена.

– Я – кричу? О’кей. Пожалуйста, уж будьте добры, уберите отсюда стремянку… Большое вам спасибо.

– Ну, вот так-то получше, – сказала она.

Молодой человек занес лестницу в гараж, после чего молча сел в машину и уехал.

Муж и жена остались стоять посреди дороги – и при этом оба, не отрываясь, смотрели на баскетбольный щит.

– Ну, и что все это значит? – спросила она, когда машина скрылась за поворотом.

– А то ты не знаешь! – выкрикнул он, но тут же сбавил тон. – Ну вот, опять… – Он вдруг понял, что не может удержаться от слез. – Просто черт знает что!

– Черт, может, и знает. А ты сам – не очень-то. Да еще требуешь от других, – сказала она, смягчаясь. – Пойдем-ка лучше домой.

– Нет, мы еще не закончили.

– А что тут заканчивать? Стремянки все равно нет, кольцо висит на своем месте. Во всяком случае, пока.

– Что значит – пока? – вскипел он. – Не пока, а навсегда.

– Но зачем?

– Пусть будет. На всякий случай.

– На какой случай?

– Черт возьми, ну должно же быть на этой гребаной планете хоть одно место – чисто его! Оно же отсутствует, как класс. Его нет – ни на кладбище, ни вообще хоть где-нибудь. Тем более в Сайгоне… Когда я смотрю на него, здесь… ну, в общем, ты понимаешь.

Она подняла взгляд и посмотрела на баскетбольную сетку и кольцо.

– Да-да, понимаю. Потом ты начнешь приносить сюда цветы…

– Плохая шутка!

– Прости. Просто я вижу, ты никак не можешь это отпустить.

– А почему я должен это отпускать?

– Тебе же самому легче будет.

– А ему?

– Ну, это уж я не знаю. И ты тоже не знаешь.

– Неважно. Надоело. Где эта гребаная лестница? Сейчас раздолбаю ее к чертовой матери…

Он зашел в гараж, откопал в завалах старых газет баскетбольный мяч, выглянул наружу, бросил взгляд на кольцо и вдруг… успокоился.

– Голодный? – спросила жена, обращаясь к темноте внутри гаража.

– Никакой я не голодный, – устало сказал он.

– Пойду что-нибудь приготовлю.

Из гаража ему было слышно, как она поднялась на крыльцо и закрыла за собой дверь.

– Спасибо, – сказал он.

Он вышел и немного постоял под кольцом, глядя, как ветер треплет сетку.

– Почему? – еле слышно произнес он. – Ну почему?

Он посмотрел на ряды гаражей вдоль улицы – сначала в одну сторону, потом в другую. Там было полно баскетбольных щитов с кольцами – и тот же самый ветер теребил на них сетки. Никому не приходило в голову их снимать. У каждого находилась своя причина. Чтобы не снимать.

Он насчитал два щита на одной стороне улицы и три на другой.

И подумал, что по щитам можно сразу очень многое понять про людей, которые там живут.

Он стоял бы так и еще, если бы не заметил шевеление за стеклом входной двери – это была жена. Тогда он запер гараж и пошел в дом.

На столе он увидел вино – такое случалось нечасто. Она наполнила до краев два бокала.

– Ладно, прости, – сказала она. – Но тебе просто необходимо было это осознать… Что он не вернется. Больше никогда.

– Нет! – Он вскочил, опрокинул стул и швырнул на скатерть нож и вилку. – Не говори так!

– Кто-то же должен был произнести это вслух.

– Нет!

– Тем более что все уже давно говорено-переговорено. Столько лет прошло.

– Какая разница, сколько лет…

Она уткнулась в свою тарелку и сказала:

– Ладно, пей вино.

– Не командуй, что мне делать. – Хотя и не сразу, но он все же поднял свой бокал. – Спасибо тебе за все. – Он выпил.

Повисло долгое молчание, после чего она сказала:

– Сколько это еще будет продолжаться?

– Так ты сама первая начала.

– Ничего я не начинала. Я просто нашла стремянку и вызвала мастера.

– Просто нашла… Даже слишком просто.

– Но ты же не спишь ночами. С этим надо что-то делать, как-то приводить тебя в норму. И я подумала, что если я… Я ничего плохого не имела в виду. Ты посмотри на себя – ты ведь уже еле ходишь.

– Я? – Он почувствовал, как у него затряслись коленки. – Хотя… да, ты права, – кивнул он.

– Такое ощущение, – помолчав, продолжала она, – что ты ждешь чего-то. Но чего?