Ричард Морган - Рыночные силы [litres]

– Как представитель отдела инвестиций в конфликты корпорации «Шорн», я даю вам слово, что до тех пор, пока эти перемены не наступят, вы получите полноправный доступ к тайным экспортным маршрутам, на которые в данное время закрывает глаза Эрнан Эчеварриа.

– Собираетесь представить меня ребятам из Лэнгли? – Барранко переводил взгляд с Криса на Брайанта. Тон его стал выше, выдавая удивление.

– Конечно. – Майк тоже изумился. – А вы думали, о ком я? Они же – главные дистрибьюторы запрещенных наркотиков в обеих Америках. В «Шорн» мы ничего не делаем наполовину и, естественно, свяжем вас с другими заказчиками в Европе и Азии. Но, если честно, никто из них по уровню не дотягивает до Лэнгли. Кроме того, вы, скорее всего, в любом случае будете сбывать большую часть товара на заднем дворике Лэнгли, а они, кстати, могут успешно организовать перепродажу в западные регионы юго-восточной Азии, если вас это заинтересует. Еще вина? Кто-нибудь хочет?

Домой их везла Карла. Она полностью сосредоточилась на дороге. В теплом салоне «Сааба», освещенном огоньками приборной панели, от нее волнами распространялось молчание. Крис еще дулся за то, что она встала на сторону Барранко. Он отвернулся и глазел в боковое стекло на проплывающие мимо огни города.

– Было здорово, блядь, – наконец выдал он.

Карла выехала на подъездную полосу. Она ничего не сказала. Если бы Крис сейчас взглянул на нее, понял бы, насколько их отношения близки к катастрофе.

– Майк, мать его, пудрит в туалете носик кокаином, Барранко распинается на всякие политические темы, а ты поддерживаешь его гребаные…

– Только не начинай про меня, Крис, – «Сааб» набирал скорость и ровно ехал по въезду на шоссе. В голосе Карлы слышались предупреждающие нотки, заставившие его, наконец, перевести на нее взгляд.

– А что, скажешь, нет?

– Ты должен радоваться, что я так поступила. Разве не в этом заключалась моя работа сегодня? Заставить твоего клиента чувствовать себя в своей тарелке, расслабиться. Не это ли ты мне сказал?

– Да, но это не означало, что нужно бросать меня одного.

– Тогда тебе стоило четче изъясняться. Я твоя жена, не забыл? А не шлюха из службы эскорта. Таким дерьмом на жизнь не зарабатываю.

– Да ты наслаждалась тем, как Барранко на меня набросился!

Карла искоса взглянула на него. Целых две секунды она молча смотрела на мужа, затем снова перевела взгляд на дорогу.

– На Майка Брайанта тоже завтра будешь так кричать? – тихо спросила она. – За его туалетные похождения?

– Не увиливай от ответа, Карла!

– А ты задал мне вопрос?

– Ты наслаждалась тем, как Барранко на меня набросился, верно?

– Ты и без моего ответа в этом убежден.

– Просто, мать твою… – Крис сжал кулак и заткнулся. Потом усилием воли заставил себя понизить тон и заговорить нормальным голосом. – Просто ответь на мой вопрос, Карла.

– Сперва ты ответь на мой. Ты когда-нибудь так орал на Майка Брайанта?

– Майк Брайант на моей стороне. Что бы он ни вытворял и какие бы проблемы у него ни были, я уверен в его поддержке. И мне не нужно на него кричать.

– Не нужно? Или не посмеешь?

– Да пошла ты, Карла, – он почти прошептал эти слова. Пелена ярости концентрировалась внутри, но не исчезала. Внезапно Крису стало холодно, что сильно его напугало. Мороз по коже вызвал ощущение, будто что-то медленно умирало.

– Сам иди, Крис. – Она говорила не громче, чем муж, но в ее голосе звучали шипящие интонации. – Тебе нужен ответ на вопрос? Пожалуйста. Да, я наслаждалась сегодняшним вечером. Знаешь, чем конкретно? Тем, что человек, который борется за нечто большее, чем ежеквартальная премия, получил преимущество. Я радовалась, что Барранко есть дело до других людей и он открыто говорит все, что думает о вашем тошнотном маленьком мирке и его принципах.

– Есть дело до других, – Крис слегка сжал пальцы и слабо ударил по стеклу. – Ну, конечно. Он собирается продавать кокаин и эдж детям в зонах. Герой, каких поискать, твой Барранко. Ты же слышала, что он сказал.

– Да, как и то, что Майк Брайант обещал свести его с людьми из Лэнгли, которые поставляют восемьдесят процентов наркоты в города Северной Америки. Лэнгли, с которым вы сотрудничаете постоянно. А в эти выходные вы везете Эчеварриа и Барранко – обоих – на «Северный мемориал», чтобы продать им оружие, которым они будут убивать друг друга. И ты еще что-то говоришь о морали? Господи боже, да ты самому Симеону гребаному Сэндсу можешь преподать урок лицемерия. Какой выбор мы оставили этим людям, Крис? Что за услугу оказали? Почему бы теперь им не затопить наш рынок кокой?

– Я не говорил, что им не стоит так поступать.

– Нет, потому что тебе, по большому счету, насрать. Тебе уже на все плевать. Единственное, что тебя волнует, – как бы так провернуть сделку, чтобы остаться на коне, рядом с большими игроками. Вот в чем дело, верно, Крис? – Она засмеялась, но смех больше походил на рыдание. – Крис Фолкнер, могущественная фигура на мировой арене. Глядите, какого кроя у него костюмы, как величаво и сдержанно он идет к столу. Монархи и президенты жмут руку и умолкают, стоит ему заговорить. Нефть течет туда, куда он пожелает, по его команде люди берутся за оружие и идут сражаться…

– Да заткнись ты, Карла. – В нем снова вскипел гнев, распаляя и ища выход наружу. – Я смотрю, Барранко тебя, бля, зацепил. Чего ж ты не пошла с ним в номер, а поехала со мной домой? Может, совестливый мужчина завел бы тебя куда лучше меня.

Внезапно на грудь надавило, стало почти больно. Ремень безопасности удержал его на месте. Он услышал, как взвизгнули шины – «Сааб» резко остановился.

– Ты гребаный ублюдок, Крис. Гребаный кусок дерьма.

Карла стискивала руками руль, склонив голову. Автомобиль замер, чуть развернувшись, под ярким светом натриевых ламп. Гудел двигатель. Крис глядел на супругу – Карла медленно покачала головой и посмотрела вверх. На ее губах играла неуверенная улыбка, вызванная приливом адреналина. Она вновь помотала головой и прошептала фразу так, словно это было открытие:

– Ты кусок дерьма.

Прежде Карла обзывала его так лишь играючи, и это была самая жесткая фраза, какую она использовала. За семь лет отношений она так окрестила только шестерых своих приятелей. Пятерых мужчин и всего одну женщину. Причем если Карла кого-то так называла, это значило, что она хочет вычеркнуть этих людей из своей жизни и, в большинстве случаев, так и делала. Карла не просто начинала относиться к ним с презрением – они переставали для нее существовать.

Крис сидел, ощущая, как эмоции скатываются с него будто капли.

– Лучше бы это были не пустые слова.

Она не подняла на него глаз.

– Мы вышли на иной уровень, Карла. – Он уставился на свои руки – сквозь лобовое стекло на них падали пятна оранжевого света. Его охватило сильное возбуждение, и он боялся присмотреться к тому, чем оно вызвано. – Мы в последнее время не очень ладили, но… Это совсем иное. Это…