Ричард Морган - Рыночные силы [litres]

Он услышал обо всем в главных новостях по радио, когда ехал домой. Репортаж с места событий вела женщина, но не она…

«Так, забыли».

«…были шокированы террористической атакой в самом сердце лондонского Вест-Энда. Я нахожусь у знаменитого отеля «Браунс», всего в нескольких метрах от того места, где меньше часа назад на главу государства Эрнана Эчеварриа, находящегося в Великобритании с визитом, и его помощника, подполковника Рафаэля Карраско, было совершено вооруженное нападение. Пока мы не располагаем подробностями, однако, судя по всему, по генералу Эчеварриа открыли огонь двое мужчин, вооруженных автоматическими пистолетами, когда он подъезжал к отелю на лимузине корпорации «Шорн». Помощник генерала, а также неназванный сотрудник «Шорн» получили ранения при выходе из автомобиля. После террористы бросили противопехотную гранату в салон лимузина и скрылись на мотоцикле. Троих мужчин и водителя срочно доставили в отделение интенсивной терапии…»

Крис выключил приемник. Остальное он знал и так. Майкла Брайанта чудесным образом отбросило в сторону и не зацепило взрывом – сейчас он лежал в больнице и приходил в себя после ранения. Водителя лимузина защитила бронированная перегородка: он отделался ожогами, ссадинами и шоком. Генерал Эчеварриа и его помощник отправились домой в мешках – обожженные и изуродованные шрапнелью и нашпигованные пулями так, что проводить вскрытие не было необходимости. Далее – государственные похороны со всеми военными почестями. Торжественные залпы, рыдающие женщины. Закрытые гробы. Все в черном.

В горах повстанцы Барранко зашевелились, получив новое вооружение.

«Ты меняешь корпоративный мир, Крис».

Он ощутил, как внутри всколыхнулась волна, напомнив суровые взгляды мужчин и женщин из КЭСА. Он увидел себя. Воплощение цели, прорезающей тьму на «Саабе», указывая путь яркими фарами, яростная аватара сил, которые он приводил в действие на другой стороне земного шара. Вот он мчится в ночи, тихо гудит мотор, мягкий свет приборной панели озаряет его лицо. Ему не страшны ни пули, ни машины – его ничто не остановит.

Крис позвонил Барранко в «Хилтон».

– Слышали?

– Да, во всех новостях только об этом и говорят. Как раз смотрю выпуск. – Впервые в голосе Барранко слышалась неуверенность. – Вы в порядке?

Крис ухмыльнулся в темноту:

– Да, все нормально.

– Я бы не поверил. В такую-то историю… Поступить, как вы. Да еще перед коллегами в вашей ситуации. Я не ожидал…

– Проехали, Висенте. Старый пердун сам напросился.

Барранко ответил не сразу:

– Да, вы правы.

Снова повисла тишина, будто снег прокрался на другой конец света. На мгновение Крис ощутил, словно холод стал живым и искал его.

– Я видел, как он умер.

Крис встряхнулся.

– Я. Э-м-м… хорошо. Я надеюсь, для вас это что-то значило, Висенте. Надеюсь, вы чувствуете себя… отмщенным.

– Да. Хорошо знать, что он мертв.

Когда стало ясно, что колумбиец не собирается продолжать разговор, Крис прочистил горло и продолжил:

– Послушайте, Висенте. Отдохните как следует. В грядущие недели вам будет не до этого, а силы пригодятся. Самолет вылетает в полдень. Поспите. Лопес разбудит вас заранее.

В трубке повисла тишина.

– Крис?

– Еще здесь.

– Они ведь вас не накажут?

– Никто не станет меня ни за что наказывать, Висенте. Все под контролем. Мы с вами ключевые фигуры в этой ситуации. Помяните мое слово – пройдет полгода, и вы торжественно пройдетесь по улицам Боготы. А теперь отдыхайте. Увидимся завтра.

Крис подождал ответа. Когда его не последовало, он пожал плечами и повесил трубку, затем полностью сосредоточился на дороге.

«меняет корпоративный мир!»

Он съехал с развязки на Элзенхем и двинулся на восток, сильно разогнав «Сааб». Машину трясло на выбоинах, двигатель пронзительно вопил, когда Крис слишком поздно понижал передачу на повороте. Свет фар выхватывал дымчатые силуэты деревьев, растущих на обочине. В Хокспур Грин он чуть сбросил скорость, хотя продолжал гнать. Когда повернул на подъездную дорожку, двигатель сердито ворчал. Крису пришлось ударить по тормозам.

Он выключил дальний свет, и в воцарившейся темноте вспыхнули огни сигнализации на доме. Крис нахмурился и взглянул на идентификационный транслятор. В ответ ему успокаивающе подмигивал крохотный зеленый огонек. Страх закрадывался, щекоча нервы. А что если Нотли решил воспользоваться старым проверенным способом и прислать к нему ночных визитеров, вооруженных пистолетами с глушителем. «Сааб», шурша шинами, ехал по извилистой дорожке. Крис потянулся и открыл бардачок. В руку лег немекс. На рукоятке остались следы масла от заводской упаковки. Крис снова выпрямился и преодолел последний поворот.

Карла ждала его, завернувшись в банный халат, мокрые волосы развевались на ветру. В свете прожекторов охранной системы она походила на утопленницу. Он едва не подскочил, когда Карла нагнулась к окну машины: только из душа, без макияжа, она напоминала скелет.

Крис резко остановил машину и открыл окно.

– Ты что здесь делаешь? Заработаешь себе воспаление легких.

– Васвик, – сказала она. – Только что звонил.

Остаток недели промелькнул, как картинка за окном поезда.

Крис вывез Барранко из страны, по дороге в аэропорт получил последние подписи на соглашении об условиях введения нового режима. Зажатый между Крисом и Лопесом в вертолете, Барранко вывел росчерк так, будто находился под действием успокоительного. Крис помахал ему на прощание со взлетной полосы.

На обратном пути он заглянул в больницу к Майку. Брайант отделался большими синяками на ребрах, куда попали пули, но его решили подержать в интенсивной терапии еще несколько дней для создания видимости. В коридоре столпились репортеры, но служба безопасности «Шорн» с ними справлялась.

– Теперь ты чертова звезда?

Майк расплылся в улыбке, сидя на стуле рядом с кроватью. На лице осталось несколько царапин, левая рука на перевязи. Брайант встал и поморщился.

– Видел там Лиз? – поинтересовался он.

– Нет. А ты ее ждешь?

– Ну, никогда не знаешь, – Майк налил себе напиток из графина. – Если честно, только ее мне не хватало. Мне и дышать-то тяжело. Хочешь?

– А что это?

– Ты как думаешь? Сок, конечно.

– Не сейчас. Что с твоим лицом?

– Да так, – отмахнулся Майк. – Это я сам себя покалечил, горлышком разбитой бутылки. Мне показалось, будет здорово, если журналисты увидят парочку настоящих ранений.

– А с рукой что?

Брайант нахмурился:

– Потянул запястье, когда упал на асфальт. Идиот несчастный. Пытался держать Карраско прямо под дулом пулеметов – вот так. А потом они бросили гранату и пришлось уворачиваться. Вышло нелепо.