Бернар Вербер - Зеркало Кассандры [litres]

Кассандра чесалась со всё большим ожесточением. Чесалась сама того не замечая.

Как-то вечером, когда она расположилась на ночлег под одним из мостов Сены, к ней подошла компания из трех бомжей.

– У меня ничего нет. Все уже украли, – сообщила Кассандра, с опаской поглядывая на бандитские рожи.

– А нам нужна ты сама, красавица! Мы с тобой славно позабавимся.

Так. Они уверены, что им известно ближайшее будущее.

– Что ж, господа, я совсем не против, чтобы вы со мной славно позабавились, как вы изволили выразиться. Я знаю, жизнь у бездомных совсем невеселая, тем более что у них нет никаких культурных развлечений.

Бомжи в недоумении переглянулись.

Действует сила слова.

– К тому же ваша жизнь однообразна. А как известно: «Рутина – первый враг творчества».

Главное говорить без пренебрежения и уважительно. Правильно выбирать слова. Каждое обладает весом.

– К сожалению, хоть я и полностью расположена, сегодня вечером я занята. У меня много дел. Может, вы мне не поверите, но я должна заняться спасением человеческих жизней.

Попробую правду.

Бомжи смотрели на Кассандру с недоумением, удивляясь ее нежданной говорливости. Но уходить не собирались. Один из них, глядя на нее, уже шумно дышал.

Тем хуже, придется прибегать к доисторическим методам воздействия, более подходящим их уровню сознания.

Кассандра сделала вид, будто отворачивается, и ударила ногой в промежность первого, прошлась ногтями по лицу второго и укусила третьего. Какой отвратительный привкус! Она сплюнула на землю и убежала. Как лисица от трех неуклюжих медведей.

Бродяжническая жизнь открыла Кассандре, что солидарность чужда отщепенцам. Они воспринимали ее как возможную добычу. Она научилась осторожности, спала вполглаза, сохраняла дистанцию и никогда не подходила близко к существам, для которых братство – привилегия богачей.

Погода между тем опять испортилась. Снова вспышки молний, снова ливень.

Спасибо – душ!

Но громыхало и лило так, что Кассандра все же поспешила укрыться в метро. Она едва успела проскользнуть до закрытия. Сиденья отстоят друг от друга так, что бездомному на них не улечься. Но Кассандра слишком устала, чтобы искать другое место. И она все же ухитрилась уснуть, положив голову на одно сиденье, ноги на другое, и повиснув попой в воздухе.

Кассандре снится сон. Перед ней огромное лимонное пирожное. Она забирается на него и садится на марципан. Пирожное поднимается в воздух, и она видит под собой целую страну всевозможных пирожных. Между ними уступами течет река из розового с ликером крема.

Мост из «Мирабелей» протянулся между двумя скалами-меренгами. Шарлотта, оседлав эклер с кофейным кремом, подлетела к Кассандре.

Кассандра посмотрела вверх. Там плывут облака из сладкой ваты. Воздух благоухает карамелью. Неожиданно небо темнеет. Сладкая вата темнеет и превращается в шоколадный мусс. Начинается дождь из жидкого шоколада. Он темнеет, потом алеет, потом ранит острыми осколками. Кассандра понимает, что красная жидкость, которая на нее льется, не шоколад, а кровь.

Глухой топот ног. Кассандра проснулась и увидела, что из открытых дверей со всех сторон хлынули люди. Вокруг нее завертелся водоворот, люди спешат, боятся опоздать на работу. Кассандра поднялась и побрела наугад по подземным переходам. Ей очень захотелось есть.

Невозможно жить совсем без денег. Будь у меня хотя бы пять евро. Без денег, как будто голышом.

С тех пор, как она сбежала из интерната «Ласточки», она сама живет, как птица. Без денег. Без документов. С пустыми карманами. На пустой желудок.

Люди огибают ее, словно неведомо куда текущая вода.

Они даже не понимают своего счастья: едят каждый день, едят что хотят, едят все свежее. Им в голову не приходит радоваться деньгам в кошельке, крыше над головой, теплой постели… Нужно всего этого лишиться, чтобы понять: тебе повезло, если все это у тебя есть.

Бродя по подземным коридорам, Кассандра поняла, что метро – идеальное место для нищих. Она уселась на пол и протянула руку. На ладонь упала монетка в 50 сантимов, кто-то, не глядя, спеша, опустил ее. Как же обрадовалась Кассандра! Она поблагодарила от души – «Большое спасибо, месье!» – и даже слегка поклонилась.

Все, оказывается, так просто. Протяни руку, и упадет денежка.

Но тут к Кассандре подскочила цыганка и показала ей жестом: мол, убирайся. Кассандра поднялась, собираясь постоять за себя. Но за спиной у нее встала другая цыганка и показала ей нож. Кассандра раздумала настаивать.

Теперь Кассандра поняла, что нищенство – это профессия, и профессионалы защищают свою территорию. Как пауки свою паутину. Особо ценятся «удобные уголки», где скапливается много народа, где люди невольно замедляют шаг. Кассандра решила, что все же найдет для себя свободное местечко. Но ничего не нашла. Стоило ей пристроиться, как появлялся хозяин в рванье и грубо прогонял ее.

Кассандра попробовала ремесло бродячих нищих. Пошла по вагонам поезда. «Подайте, люди добрые!» Добрые люди делали вид, что ничего не слышат. Она попробовала просить по-другому. «Подайте на хлеб», «меня обокрали». Тот же результат. Она стала приглядываться, как просят другие, и поняла, что просить – это искусство.

Были попрошайки с длинными монологами, они рассказывали свою жизнь: «Доброго здоровья, мадам-месье, заранее спасибо за внимание. Никогда бы не стал вас беспокоить, если бы не заставила жизнь. На работе попал под увольнение, жена меня вскоре бросила, и вот…»

Не годится. Люди не любят жалоб и чужих бед.

Попадались юмористы: «Знаю, что вы не подаете, прошу по привычке, кто знает, а вдруг?»

Встречались грубияны: «Я заслуживаю лучшего! Не я, а вы должны быть на моем месте! Вы должны подыхать с голоду!..»

Иногда стихотворцы: «Дайте монетку – куплю себе котлетку; подадите евро – сбережете нервы; ваши улыбки – бодрящие напитки!»

Чаще всего встречались любители историй: «Все началось прошлым летом. Меня ограбили. Я жил тогда в Марн-ла-Валле. Все свои сбережения держал в жестяной коробке в шкафу среди белья. Воры ее унесли. Я все потерял».

Изредка появлялись «страдальцы»: «Поверьте, если раскошелитесь, потрачу на сугубо личные нужды! Куплю травки или бухла лучшего качества! Клянусь!»

Бывали и шутники-насмешники: «Мадам-месье, мелочи не беру, подавайте купюрами. Чеки не предлагайте, бывают фальшивые, больше не доверяю».

В конце концов, Кассандра отработала собственный текст, короткий, убедительный, подходящий для ее возраста: «На билет домой, к родителям, подайте, пожалуйста!»

Пусть народ думает, что раскаявшаяся беглянка жаждет вернуться в семью. Формула не подкачала, кое-что подавали пожилые люди и родители. Они представляли своих детей и желали про себя, чтобы, если вдруг они пустятся в бега, люди дали им денег на возвращение. Пожертвования, таким образом, становились чем-то вроде заклятий от злых духов. Примерно так же люди жертвуют деньги научным сообществам, занимающимся раковыми опухолями, надеясь заклясть злую судьбу.