Чэнь Цюфань - Мусорный прибой [litres]

– Сюда.

Брат Вэнь удивился.

– Все обычно хотят наклеить пленку так, чтобы ее лучше видно было. Зачем тебе она там, где ты ее даже сама видеть не будешь?

– Другим хочется риска, а мне хочется спокойствия.

Вэнь настроил телесную пленку так, как она сказала. В отличие от пленок у других, эта будет светиться золотым иероглифом «ми», тем, что в ее имени, и только тогда, когда мышцы будут полностью расслаблены. Большую часть времени этот треугольный кусок пленки, похожий на кусок непроявленной фотопленки, будет тусклым и темным.

Она сама толком не понимала своих мотивов. Хотела ли она просто показать этим, что не такая, как все? Не совсем. Она не могла совладать с напряжением, в котором постоянно находилась с тех пор, как очутилась на Кремниевом Острове; даже во сне она чувствовала уколы боли в напряженной спине. Мими постоянно приходилось следить за дыханием, чтобы расслабить тело. Причины этого напряжения она тоже не могла понять. Быть может, незнакомая обстановка. Быть может, враждебное отношение местных, на которое все окружающие отвечали тем же. Быть может, злобные взгляды местных хулиганов.

– Наверное, тебе вот это нужнее, – сказал Брат Вэнь.

Мими увидела предмет, который он ей показывает, – очки дополненной реальности. У многих такие теперь есть. Говорят, что люди в больших городах давно отказались от такого старья, пользуются контактными линзами, намного более легкими и гибкими, или даже идут на хирургические операции, чтобы образы напрямую проецировались им в сетчатку. Однако «мусорные люди» могли позволить себе только секонд-хенд, да и устройства дополненной реальности значили для них нечто иное, чем для жителей современных больших городов с неограниченной скоростью доступа в интернет. Там за пару сотен юаней в месяц можно было получить доступ к любой информации, в зависимости от своих прав доступа – погода, дорожное движение, покупки, сравнение цен, игры-симуляторы, кино с погружением, социальные сети. Можно было даже подключиться к прибору дополненной реальности своего мужа, уехавшего по делам в какое-нибудь красивое место, если он не возражал.

Но все это ничего не значило для «мусорных людей». У них ни одного лишнего юаня не было, как не было и надобности в мусорной информации. Им хватало того мусора, с которым им приходилось иметь дело ежедневно.

Серебристые куполообразные наушники прижались к височным костям Мими; контакные сенсоры, находящиеся внутри, были способны улавливать волны ее мозга, а простейший чип преобразовывал их в простые команды. Тонкие легкие линзы из углеродных наноструктур соединяли наушники между собой и легли поверх ее узкого носа, будто арчатый мост. Ионное напыление давало слегка синеватое отражение.

После определенной настройки очки могли распознавать основные ритмы мозговых волн Мими. Брат Вэнь ухмыльнулся.

– Только посмотрите. Только моя младшая сестра может быть такой красивой, надев нечто подобное.

Он достал небольшую черную коробочку, вытащил из нее провод и присоединил его к очкам. Спустя где-то полминуты отсоединил провод.

– Загрузка закончена. Новичкам обычно лучше начинать с «Дней Халкиона».

Он немного помолчал.

– Пообещай мне, что если еще захочешь, то обязательно придешь ко мне. Удержать тебя ото всех искушений я не смогу, но, по крайней мере, постараюсь уберечь тебя от необратимого вреда.

Мими кивнула, понятия не имея, что ожидать дальше. В наушниках зашуршало что-то вроде «белого шума», но она начала улавливать ритм; и вдруг, безо всякого предупреждения, у нее сильно закружилась голова, будто она оказалась в эпицентре восьмибалльного землетрясения. Брат Вэнь придержал ее и помог сесть на землю; она смотрела на него непонимающе. Тошнота продолжалась, но что-то начало меняться.

Мир, который она видела сквозь очки, окрасился в тона сепии, будто на закате, но как-то более тонко; очертания и края всех предметов слегка расплывались и искрились; из сердца будто вырвался мощный поток эмоций, будто открылся давно погребенный в земле источник. И она вдруг поняла, что чувствует ностальгию.

Рациональная часть ее сознания понимала, что она все так же находится на Кремниевом Острове, но все вокруг изменилось, наполнилось прошлым, будто две точки в пространстве-времени соединились и слились в одну. Небо, деревья, земля и даже мусор, казалось, зажили новой жизнью, испуская нечто теплое и чудесное. Мими показалось, что рядом с ней мама, что она обнимает ее, что она каким-то образом снова стала ребенком, и мама гладит ее. Она ощутила еле уловимый запах матери, похожий на запах листьев бамбука. В ней не осталось ни тревоги, ни напряжения. Ей хотелось вечно пребывать в этой галлюцинации.

И с той же резкостью эти золотые очки воспоминаний вдруг будто сорвало с ее глаз, и все вокруг снова стало беспощадно тусклым, банальным, уродливым и раздражающим настоящим. Мими подняла голову и увидела, что Брат Вэнь придерживает ее. Должно быть, она упала, хотя и не помнила, чтобы с ней это случилось. Ее снова захлестнула тошнота, подбираясь к горлу.

– Все будет нормально, – сказал Брат Вэнь, пытаясь ее успокоить и ободряюще улыбаясь. – Такое бывает. Это пройдет.

Однако бесплатных завтраков тут не было. Каждая загруженная доза действовала всего пять минут, поскольку предполагалось, что большее время может нанести вред вестибулярному аппарату пользователя. Конечно, были и безумные наркоманы, которые не обращали внимания на эти предосторожности. Электронные наркотики создавали по всему миру, и те, кто отчаянно желал сбежать от реальности или нуждался в стимуляторах, по большей части беднота стран третьего мира, отчаянно желали этого. На черном рынке талантливые программисты лихорадочно искали все новые способы взлома, чтобы получить свои любимые программы бесплатно или сделать их более сильнодействующими, создавали и экзотические варианты, действующие в сочетании с традиционными, химическими наркотиками. Так что использование электронных галлюциногенов стало делом опасным и непредсказуемым.

Чтобы избежать проблем с законом, торговцы электронными наркотиками обычно держали свои серверы на орбитальных комьютерных фермах. Оттуда товары передавались на наземные станции и распределялись между конечными пользователями. Наркоманы обычно называли наркотики с этих ферм «Бриллиантами Люси».

Мими осмеливалась покупать эти «цифровые грибы» только у Брата Вэня. Она верила, что он не даст ей ничего слишком опасного. Испробовала несколько вариантов. От одних возникали безумные галлюцинации, другие были в определенной степени управляемы сознанием пользователя, будто путешествия внутри себя. Одна программа просто показывала западную женщину с загадочной улыбкой, но больше ничего не делала. Брат Вэнь сказал, что эта программа называется «Экстаз HEMK» и, по всей видимости, сделана в Восточной Европе, но, кто эта женщина, он и сам не знает. Некоторые программы были такие, что Мими поклялась больше никогда к ним не прикасаться, раз попробовав. Но она не могла забыть «Дни Халкиона», которые возвращали ее в детство, возвращали домой, к матери.