Чэнь Цюфань - Мусорный прибой [litres]

– …инфразвуковой удар… проклятье…

Кто-то вопил, кто-то стонал.

– Вызываем подмогу! Вызываем подмогу!

Пронзительные звуки из полицейских раций, казалось, били прямо в раскалывающуюся от боли голову Ло Цзиньчена.

Фигуры искалеченных полицейских постепенно стали четче, входя в фокус: некоторые лежали без сознания, у других шла кровь из носа и ушей, некоторые, все еще в панике, искали, куда спрятаться, другие пытались вызвать подмогу. Все выглядело каким-то совершенно алогичным фарсом.

Ло Цзиньчен стряхнул с волос и костюма осколки стекла, вытер с лица кровь, медленно встал, пошатываясь, и снова вошел в палату. Светодиодная табличка, висевшая над дверью палаты, теперь повисла на проводе, мигая зеленым и покачиваясь. Ло надо было убедиться в своем предположении, совершенно абсурдном.

Он остановился перед защитным барьером из медицинского оборудования, будто страшась, что это безжизненные машины способны пробудиться в любой момент и броситься на него с открытыми пастями. Однако ничего не произошло. Все стояло на месте, мигая огоньками и издавая неритмичное жужжание, свидетельствующее о поломках. Кайцзун стоял в месте, казалось, избежавшем воздействия стоячей волны, невредимый, но события последних минут совершенно ошеломили его. Он явно не понимал, что ему делать, его лицо одеревенело, но он бессознательно встал спиной к кровати, пытаясь заслонить собой лежащее на спине тело Мими.

– Это она, – сказал Ло Цзиньчен.

Кайцзун уставился на него, его тело стояло неподвижно, но на лице появился страх. Ужас, не только от двусмысленных слов Ло, но и от немыслимой бездны смысла, за ними скрытой, за пределами всякого воображения. Логика и интуиция боролись за власть в его голове, он открыл рот, но не сказал ни слова.

Ло Цзиньчен сделал нерешительный шаг вперед, потом еще один. Ничего не произошло. Он уже собрался пройти между медицинским оборудованием, но раздались резкие щелчки. Все трубки и провода, присоединенные к телу Мими и маске на ее лице, резко отцепились и за счет силы упругости полетели в Ло, будто кнуты, свистя в воздухе.

Ло был готов к этому и увернулся. Провода, трубки и маска упали на пол, будто обмякшие щупальца. Ло посмотрел на Кайцзуна, лицо которого переменилось, но не посмел идти дальше.

Кайцзун внезапно вскочил, как от удара, и отшатнулся от койки.

Тело девушки, мгновение назад неподвижное, как труп, слегка задрожало. Чень Кайцзун и Ло Цзиньчен, еще минуту назад бывшие смертельными врагами, теперь стояли с одинаковым выражением лиц: ужасом, подозрением и надеждой. Похоже, что в это мгновение они в глубине души поняли друг друга. «Мусорная девушка», которую когда-то звали Мими, превзошла все, что они, да и любой человек могли бы себе представить.

Бледное лицо Мими, покрытое шрамами, дернулось, правый уголок ее рта приподнялся, будто в загадочной и зловещей улыбке, которая мгновенно исчезла, как рябь на воде. Ее глаза, закрытые веками, дрожали, будто в любое мгновение она могла открыть их, чтобы посмотреть на жестокий и бессмысленный мир вокруг. Кайцзун ждал, сжав кулаки, его ладони покрылись потом. Дрожь продолжалась не один десяток секунд, быть может, несколько минут, но для двоих мужчин, стоящих в палате, это была целая вечность.

Дрожь прекратилась, и полупрозрачные веки успокоились, прикрывая глазные яблоки, будто розовые лепестки цветов. Кайцзун и Ло Цзиньчен шумно выдохнули, почти одновременно.

Три секунды спустя дрожь возобновилась.

Скотт вышел из такси, пригибаясь, застегнул молнию на непромокаемой куртке «Нортфэйс» до самого горла и пониже натянул шляпу, чтобы хоть как-то скрыть свое приметное европейское лицо. Быстрыми шагами пошел к причалу, едва освещенному утренним светом солнца, уворачиваясь на ходу от торговцев, предлагающих свежий улов, от запаха рыбы. И принялся что-то искать среди плотных стай толкущихся у причала рыболовных лодок и сампанов.

Он сразу нашел свою цель: старенький скоростной катер, только что приставший, чтобы разгрузиться. Краска на катере облупилась, сквозь нее проступали пятна ржавчины, будто на теле большой белой акулы, покрытом ранами после множества столкновений. Лодочник что-то кричал рабочим на причале на местном диалекте, а корпус катера высоко сидел в воде, слегка покачиваясь от волн на покрытой мусором поверхности.

Скотт с грохотом спрыгнул на палубу. Лодочник недовольно поглядел на него; он уже хотел сказать Скотту все, что он о нем думает, но слова застряли у него в горле, когда он увидел перед носом пачку купюр.

– У тебя достаточно топлива? – спросил Скотт на ломаном Мандарине. Ему пришлось еще пару раз повторить вопрос, пока лодочник не приспособился к его странному акценту.

– А куда вам надо?

– В открытое море. Просто немного прогуляться.

Скотт сделал беззаботное выражение лица. Небрежно огляделся по сторонам; никто не обратил на них внимания.

– Я не могу слишком далеко уходить. Надо домой вернуться, к завтраку.

Лодочник завел мотор, и раздался оглушительный рев. Вода у кормы катера вспенилась.

Всего несколько дней назад температура была под сорок градусов, но теперь стало прохладнее после тропического шторма. Холодный морской ветер нес в лицо Скотту капельки воды, и было сложно понять, дождь это или брызги с верхушек волн. Посмотрев на карту навигатора на телефоне, Скотт попытался жестами объяснить лодочнику, куда держать курс. Земля исчезла из виду, над поверхностью океана торчали лишь верхушки рифов, будто собачьи зубы.

– Еще немного, и у нас не хватит топлива на обратную дорогу, – сказал лодочник. Он уже, судя по всему, пожалел, что согласился. Сбавил ход катера, весь в напряжении, ощущая стоящего у него за спиной иностранца.

– Вон туда, – сказал Скотт, глянув на карту на телефоне и показывая вперед в открытое море. Лодочник что-то пробормотал на местном диалекте и нехотя повел катер вперед.

– Все, хватит.

Рев мотора стих. Катер по инерции прошел немного вперед и почти остановился, качаясь на волнах между морем и небом.

Лодочник настороженно глядел на Скотта, будто уже готовый схватить с палубы аншпуг, хоть иностранец и был его больше чем на голову выше ростом.

Скотт ухмыльнулся. Похлопал по карманам, но сигарет не было, чтобы предложить их в качестве дружеского жеста. Пожал плечами и развел руками, надеясь успокоить лодочника. Пора уже. Он прищурился и огляделся по сторонам, но море было пустым.

У лодочника, коренастого мужчины с темным оттенком кожи, похоже, кончалось терпение – в любой момент он мог начать махать на Скотта аншпугом, чтобы скинуть его с катера и отправиться назад, к причалу. Но позади послышался тихий рокот мотора. К ним приближалось двухпалубное грузопассажирское судно, выкрашенное в бледно-зеленый цвет. Но на палубе никого не было.