Роберт Янг - Великанша [сборник]

Ясным погожим днем Шейда нагрянула к худжири, уселась возле деревушки и стала играть домами и спрятавшимися в них людьми. Она переворачивала жилища вверх дном, поднимала туземцев высоко над землей и швыряла головой вниз. Катала телеги взад–вперед, пока не отваливались колеса. Вырывала с корнями деревья и пересаживала их на сельскую площадь. Посреди священной аллеи усопших вождей прорыла канал, перенаправив ручей, веками омывавший окрестности деревни. Разрушила ротонду — усладу и гордость местных вождей, разнесла в щепки сарай, где хранились инструменты общины. Наигравшись вволю, Шейда зевнула и улеглась спать, напоследок сбив ногами чудом уцелевшие постройки. Голову пристроила на кургане, где покоились десять поколений усопших вождей. Проснувшись после обеда, великанша отыскала новую деревню и её тоже смела с лица земли, сокрушаясь, что не нашла ни одного человечка поиграть. Перевернув силосную башню, она вернулась в долину.

За первым набегом последовали другие. Деморализованные худжири побросали дома и разбежались по лесам, пещерам и лощинам. Шейда выслеживала беглецов и снова начинала свои жуткие игры.

Наконец весть о бедах худжири достигла отделения Галактического Совета. Оттуда она попала прямиком в штаб.

Изучение космоса в последние годы привело к открытию целого ряда сверхсуществ. Для борьбы с ними был создан специальный отряд. Кроме того, после досконального и кропотливого исследования истории человеческой расы выяснилось, что фантазии примитивных народов зачастую становились явью, и многие мифические персонажи существовали в реальной жизни. После убийства одного из них Галактический Совет и придумал название для бойцов спецотряда.

Когда поступил сигнал о проказах Шейды, под началом Галактического Совета служило с десяток «беовульфов». Как назло, большинство находились на задании, из свободных сумели разыскать только Нормана Хилла.

Итак, знакомьтесь: Норман Хилл, убийца гогмагогов. гренделей и фафниров. Завсегдатай межгалактических борделей, мазохист…

Безумец Норман Хилл.

Строфа

В проблесках сознания Хиллу чудилось, будто он лежит в тесной колыбели, подвешенной к огромному маятнику, который раскачивается с угрожающей амплитудой. В такт покачиванию слышались глухие удары, напоминающие раскаты грома.

Хилл боялся открыть глаза и разрушить иллюзию — единственное, что еще спасало его от безумия.

Когда туман в голове рассеялся, нахлынула боль. Ломило грудь, особенно левую половину. Внезапно «маятник» остановился, и «колыбель» сменилась чем–то твердым. С ритмичными интервалами дул ветер, но израненное тело не ощущало заветной прохлады

Хилл лежал, не шевелясь, и мучительно вспоминал. Надо признать, он облажался: наверное, Шейда засекла «мотылька», пока собирала ягоды, проследила, куда он сядет и, быстро сообразив что к чему, притворилась спящей, чтобы заманить незваного гостя в долину. Сам виноват — слишком буквально воспринял россказни худжири о несмышленом дитя. Шейда оказалась неглупа, даже очень, и вдобавок обладала развитой интуицией: сразу поняла, что, увидев ее, Хилл не поверит собственным глазам и предпочтет реальности стереотип.

Смирившись с поражением, Хилл разлепил веки.

Была глубокая ночь. Он лежал в огромном коробе с прутьями вместо стен. Судя по характерному запаху, клетка служила темницей уже не в первый раз. Сквозь прутья можно было видеть залитую лунным светом густую листву. Превозмогая боль, Хилл встал. Прутьями оказались стволы, расположенные почти вплотную. Пол и крышу заменяли перевязанные лианами сучья.

Внезапно его осенило: он в клетке, подвешенной на дереве. Далеко внизу, на расстоянии километра, в мерцании звезд знакомо поблескивало озеро. Выходит, Шейда пронесла пленника через всю долину.

Но где же сама тюремщица? Отправилась навестить худжири?

Услышав ритмичные завывания ветра, Хилл опустил взгляд. От подножия дерева к лесу тянулся гладкий гранитный монолит. На равнине он примыкал к поистине гигантскому массиву с двумя выпирающими вершинами. Оттуда уходил на север, к озеру, где разветвлялся надвое; на юге его венчал огромный валун, окаймленный густой чащей…

Снова подул ветер; величественные вершины вздымались и опускались. Сегодня худжири повезло — Шейда осталась дома.

Хилл перетянул ноющие ребра пластырем, найденным в походной аптечке. По счастью. Шейда не забрала ни рюкзак, ни пояс, только вдребезги разбила рацию. Он откопал сухпаек, молча поел и запил водой из фляги. Потом снова закинул за спину рюкзак и принялся изучать темницу.

Выводы напрашивались неутешительные. Стягивающие стволы лианы оказались на удивление прочными, а ножа под рукой не было. Прутья намертво крепились к крыше и полу и никак не желали ломаться. После тщательных поисков обнаружилась дверь: шесть вертикальных бревен, еще два поперек, на петлях из прочных лиан.

Хилл понимал, что впустую тратит время. Даже сумей он выбраться из темницы, с такой высоты ему не слезть.

Осознав всю тщетность своих усилий, он растянулся на полу и забылся беспокойным сном. Утром его разбудил громкий всплеск и оглушительное фырканье. Шейда купалась в озере. Вода струилась по необъятной груди, густые волосы рассыпались по плечам. Алебастрово–белая, как у худжири, кожа была неподвластна палящему солнцу.

Стоя по пояс в воде, великанша принялась расчесывать спутанные пряди «позаимствованными» у крестьян пахотными вилами. Длинные, но очень редкие железные зубья не справлялись с буйной гривой девы. Кое–как пригладив шевелюру, Шейда швырнула «гребень» на берег и по горло погрузилась в воду. Волосы ровной пелериной накрыли поверхность, и прическа приказала долго жить. Почувствовав на себе пристальный взгляд, Шейда подняла голову… и улыбнулась.

Наконец она выбралась на сушу: потоки воды сбегали по обнаженному телу и срывались с крутых бедер. Попрежнему улыбаясь, Шейда двинулась к клетке. Хилл испуганно прижался к стенке. На фоне насыщенных утренних красок лицо тюремщицы казалось совсем огромным. С высоты горного хребта она смотрелась юной красавицей, в озере плескалась прелестная великанша, вблизи же Хилл увидел чудовище Брови — как поросшие чащей гранитные уступы. Нос точно отвесная скала. Родинка на щеке походила на язву, за массивными губами хищно поблескивали желтоватые зубы.

В следующий миг огромная ладонь заслонила свет. Хилл, не в силах пошевелиться, наблюдал, как длиннющие пальцы распутывают лианы, подпирающие дверь.

Створка распахнулась. Шейда достала пленника и осторожно поставила на землю Взгляд охотника скользнул по бледным столпам ног, по темнеющему бугорку Венеры, поднялся по необъятному животу к алебастровым холмам грудей и уперся в улыбающееся лицо.