Владимир Алексеев - Чудо [litres]

– Акции снова растут, – спокойно сказал Мухаммед.

– Еще три шара, – крикнул Шуи.

– Кому? – спросил я.

– Мухаммеду.

– Послушай, – сказал Мухаммед, – зачем ты ждешь Лазарева? Если купишь его акции, они будут твои.

– А если установят, что он умер до одной из сделок, – сказал Шуи, – они окажутся недействительными.

– Об этом можете не переживать, – напомнил о своем присутствии президент, который до сих пор увлеченно беседовал с Еленой Романовной. – Если он не выживет, то время смерти мы укажем после торгов.

– Да, – разгорячился Шуи, – но мои источники окажутся у его наследников. А я их не знаю. Или будут вообще выставлены на биржу. Это плохо.

– Почему? – спросил Мухаммед.

– Достаточно того, что мы так не договаривались. Покажите мне Лазарева, иначе я больше не куплю ни акции.

В этот момент включилась дополнительная камера под водой, и стало видно, что сотни паломников погружаются в глубину Разлома. Это было по-настоящему эпичное зрелище. На паломниках не было ни аквалангов, ни простейших газовых баллонов. И эта картинка теперь транслировалась на весь мир. Я несмело перевел взгляд на котировки. С ценой на Иисуса происходило что-то нехорошее. Единица SC стоила теперь более тысячи долларов. Я посмотрел на акции iStar. Они начали заметно прибавлять и стоили теперь полторы тысячи. Шуи сам их разгонял, совершая покупки, но похоже, что он был уже далеко не один. В игру вступили деривативы, эксперты, рейтинговые агентства. Поэтому Шуи сильно нервничал. При таких объемах покупки любой рост акций теперь, с одной стороны, наращивал его пакет, с другой – делал дальнейшие покупки все более дорогими и невыгодными.

– Еще девять шаров на Мухаммеда, – скомандовал Шуи.

– Вот и все, – сказал Мухаммед. – Я вне игры.

– Ну почему же? – сказал Шуи хитро. – Если теперь акции обвалятся, ты, может быть, захочешь выкупить их обратно.

Мухаммед посмотрел на него странно и не ответил. Тем временем в ВИП-зону вкатили носилки на колесах с Лазаревым, который действительно был без сознания и под капельницей. Аппарат показывал частоту его сердцебиения – сорок ударов в минуту. Рядом с Лазаревым шел врач.

– Проверь его! – скомандовал Шуи своему охраннику.

Тот подошел к Лазареву, проверил пульс на другой руке, посмотрел на зрачки и сказал:

– Это он. Без сознания.

– Хорошо, – сказал Шуи, – тогда четыре шара на Лазарева.

Я повиновался. У миллиардера оставалось теперь тридцать шаров для покупок. Он выкупил всю долю Мухаммеда и начал покупать долю Лазарева. И уже внес четыре миллиарда. Всего-то! Впереди было еще три десятка.

– Господин Шуи, – начал я свой вопрос, одной рукой отпивая виски, а другой перенося еще три миллиарда в корзину Лазарева, – а зачем вам колония на Марсе? Источники воды здесь, на Земле. Это же ресурс. Ресурс! А Марс далеко. Инвестиция, конечно, монументальная, но что вы будете с ней делать? Рискованно. Не рис же там выращивать… – Я помялся и, заметив всеобщее неодобрение, не стал развивать свою мысль.

Надо было видеть, как на мое невинное любопытство отреагировали присутствующие. Мухаммед впервые громко засмеялся и погрозил мне пальцем, мол, шалите, Борис Андреевич. Он, как человек, чьи акции уже были проданы, чувствовал теперь облегчение и мог позволить себе эмоции. Несчастная Армстронг, до сих пор апатично смотрящая вдаль, изобразила всем своим видом великое разочарование и снова отвернулась. В ее глазах проект колонизации Марса был делом всей жизни и не мог рассматриваться в такой приземленной форме. Президент, чьи интересы я понимал еще недостаточно глубоко, подарил мне такой интенсивный взгляд, что я невольно вжал голову в плечи. Пафнутий сделал вид, что не слышал. Даже Елена Романовна не была готова к моему вопросу и нервно дернулась. Только Лазарев лежал спокойно и едва ли меня слышал. Но я уверен, что мой миллиардер оценил бы мой изощренный способ прощупать аудиторию. Вряд ли мои замечания способны повлиять на эту глыбу азиатского бизнеса. В то же время они могли кое-что прояснить.

– Борис Андреевич, может, вам больше не пить? – осведомился юрист Шуи.

– Нет-нет, – отозвался сам Шуи, – все в порядке. Я отвечу, тем более что Борис Андреевич говорит разумные слова.

– О, я польщен, – ответил я, слащаво улыбаясь и замечая, как публика в зале заволновалась еще больше.

– Если бы мы не спешили совершать покупки, я мог объяснить вам подробнее.

Всем видом я показал, что на это даже не смею надеяться.

– Дело в том, что я наполовину китаец и наполовину сюнну. Как китаец, я вижу, что пришло время смены династий. Начинается новая эпоха и империя. Красный цвет должен смениться черным – цветом неба, по правилам смены династий. Это уже известно. Поэтому мы все смотрим на небо и ищем ответы там, в глубинах Космоса.

Как мало мы знаем о Китае, в очередной раз поразился я. Шуи говорил гордо и прекрасно, его слова вызывали восхищение. В них, безусловно, были и коммерческий расчет, и самолюбование, но за ними стояла история. А это большая редкость даже для таких людей.

– Кто я? – неожиданно спросил он.

– Простите. – Я не нашел сразу, что ответить.

– Я человек, – сказал Шуи. – Всего лишь маленький человек, не способный понять и одну из десяти тысяч мудростей. Поэтому я, как и все, слежу за волей неба, которое дает свой мандат. – Он сделал короткую паузу. – Но как сюнну, я не готов ждать и просто смотреть в небо. Мне нужны действия.

– Какие действия? – спросил я осторожно.

– Великое переселение! Мои друзья Мухаммед и Лазарев оказались немного быстрее и успели подготовить свой проект раньше, но в этом деле нельзя быть вторым. – Он закрыл глаза. – Представьте, что экономика Земли в ее самом великом расцвете – это лишь один процент того, что можно получить в Солнечной системе. Это значит, что нам будут доступны в миллионы раз более дорогие космические программы, чем сегодня. Делая этот шаг, мы не можем даже вообразить, что это будет. Наша фантазия заканчивается на порядках в триллионы долларов, но уже наши правнуки смогут думать порядками квинтиллионов. И это совсем не фантастика.

– Браво! – сказала Армстронг и начала аплодировать. – Браво!

– Отлично сказано! – поддержал президент.

– С Божьей помощью, – неловко изрек Преподобный.

Все, кроме Шуи, снова выпили. Ну, раз уж все так удачно сложилось, я решил, что надо еще пощекотать нервы собравшихся.

– Господин Шуи, это одна из самых вдохновляющих речей, которую я слышал. Но, простите, на Марсе нечего есть. Вообще-то на Марсе совсем нет воды, ничтожное количество кислорода и огромный перепад температур. Чем кормить толпы ваших поселенцев?

– Мы не будем сажать рис, если вы об этом, – продолжил миллиардер. – Новым людям он просто не нужен. Наверное, как непосредственный участник нашего эксперимента, вы уже заметили, что паломники почти ничего не едят.