Скотт Александер - Реверсивная психология

I

Всё началось, когда я решила сделать этот телефонный звонок.

Мне было очень плохо. Все мои заявления на должность преподавателя вежливо отклонили, и будущее в науке постепенно от меня ускользало. Накануне вечером мой парень сказал, что нам, возможно, стоит начать расширять свой круг общения. Я даже не знала, расстались мы или нет, и в тот момент мне было всё равно. Я долго сидела на кровати, всё обдумывая, и наконец позвонила на горячую линию для самоубийц.

— Добрый день, — ответил женский голос. Почему-то, просто услышав кого-то другого, я почувствовала себя в пять раз лучше.

— Здравствуйте, — ответила я несколько более уверенно. — Я хочу покончить с собой. Мне нужна помощь.

— Хорошо, — сказала она. — У вас дома есть пистолет?

— Нет.

— Ладно. Первое, что вам нужно сделать, это его найти. Передозировки лекарств часты, но почти никогда не работают. Вы можете приобрести огнестрельное оружие почти в любом большом магазине спортивных товаров, но если у вас поблизости их нет, можно подумать о том, чтобы спрыгнуть с высокого…

— Какого хрена? — прервала я её, и была скорее сердита, чем подавлена. — Вы должны были сказать — не делайте этого!

— Это горячая линия для самоубийц, — смущённо пояснила девушка. — Вы уверены, что не имели в виду линию по предотвращению самоубийств?

— Хватит! На старших курсах у нас была психология, я знаю, что такое горячая линия для самоубийц!

— Мне жаль, что вы расстроены, но это линия для самоубийц. Это похоже на то, как есть марш в поддержку рака груди и марш против рака груди.

— Есть что? Но… я была на этом марше! Я думала…

— Похоже, у вас некоторые проблемы, — вежливо сказала девушка.

— Эм, — ответила я, — ага.

— Вы чувствуете, что вам нужна профессиональная помощь?

— Да.

— У меня есть возможность записать вас на приём в бесплатную клинику завтра в три часа дня, вас это устроит?

Наверное, вы задаётесь вопросом, с какой стати я вообще записалась на приём с помощью горячей линии для самоубийц, которая не предотвращала самоубийства. Ответ: вы вообще слушали? Бесплатная клиника? С приёмом на следующий день? В обычной ситуации мне бы повезло, если бы я нашла место с приёмом не меньше чем через два месяца и доплатой, которая не разорила бы меня целиком. Будьте уверены, я записалась на приём до того, как такую возможность урвал кто-нибудь ещё.

Офис доктора Трауэра выглядел обнадёживающе нормальным. Там были комнатные растения, схема черепных нервов, реклама препарата Abilify®, а на стене висела стереографическая картина, которая складывалась в трёхмерное изображение человеческого мозга. Сам доктор Трауэр выглядел как обычный врач — немного старше среднего возраста, слегка тучный, с короткой седой бородой. Он жестом пригласил меня сесть и взял бумаги, которые я заполняла.

— Хм-м, — сказал он, изучая их, — двадцать девять лет, степень по биохимии, недавние проблемы в отношениях… м-м-м… вы поступили правильно.

— Что пришла сюда?

— Нет, что думали о самоубийстве. После того, как вам отказали в должности, очень похоже, что ваша жизнь кончена.

— Что?

— Я хочу сказать, что у вас сотни тысяч долларов долгов и единственная область специализации, где вас отвергли. Я полностью понимаю, почему хотите покончить со всем этим.

— Но… есть ещё много чего, что я могу сделать! Я могу найти работу на каком-нибудь предприятии! Я могу работать где-нибудь ещё! Даже если я не смогу сразу найти работу, мне могут помочь родители.

— Предприятия! — доктор Трауэр и слышать об этом не хотел. — Кучка кровопийц. Понимаете ли вы, насколько плохо в наши дни работать в частном секторе? Они будут дурно с вами обращаться, а затем вышвырнут вон, и если вы закончили университет слишком давно, вас больше никто не возьмёт.

— Многим людям нужны биохимики! Может быть, если я проработаю в компании несколько лет, у меня будет больше опыта, и это сделает меня более привлекательной для работодателей. Что… что вы за психиатр такой?

— Синди вам не сказала?

— Синди?

— Девушка, с которой вы говорили по телефону.

— Она мне ничего не говорила!

— Ну, — сказал доктор Трауэр, — отвечу на ваш вопрос: мы психиатры тёмной стороны. Это единственная тёмная психиатрическая клиника в штате.

— Психиатрия тёмной стороны? В самом деле?

— Мы… ну, некоторые скажут — секта, но я предпочитаю думать о нас как о гильдии… посвящённой улучшению негативного психического здоровья. Посмотрите на это так: когда вы загнанная обезьяна-убийца, которая мчится к своей неизбежной смерти, здравомыслие — совершенно нелепая вещь. И когда наблюдаемая вселенная представляет собой замёрзшую пустоту радиусом в пятнадцать миллиардов световых лет, идея о том, что люди должны иметь «навыки преодоления трудностей», просто не укладывается в голове. Эмоционально здоровый человек — это тот, кто не обращает на это внимания, и наша задача — вылечить их.

— Вас больше одного?

— Да, у нас на тёмной стороне процветающее психиатрическое сообщество. Есть тёмные психофармакологи — вас поразит, что несколько доз дурмана могут сделать с человеком. Есть тёмные психотерапевты, которые анализируют и разрушают позитивные установки людей. Есть тёмные детские психиатры, которые пытаются перехватить людей, пока они ещё молоды и здравомыслие не успело в них укорениться. И есть тёмные геронтопсихиатры, которые ходят от одного дома престарелых к другому, следя за тем, чтобы старики на попечении государства не оставались без присмотра в то время, когда особенно важно, чтобы инсульт или слабоумие не защищали их от острого осознания близости смерти.

— Это ужасно! — воскликнула я.

— Правда? Посмотрите, до чего вас довело здравомыслие. Вы хотите покончить с собой, но у вас не хватает на это смелости. Поработайте со мной десять сеансов, и я обещаю, что смелость у вас появится.

— Вы хренов шарлатан, — сказала я. — И если вы думаете, что убить себя — это так здорово, то почему вы до сих пор живы?

— А кто сказал, что я жив? — спросил доктор Трауэр.

Он поднёс руку к лицу и вырвал свой правый глаз, за которым оказалась пустота, окружённая выцветшей белой костью. Я закричала, выбежала из клиники и не останавливалась, пока не оказалась дома и не заперла за собой дверь.

II

— И это практически вся история, доктор, — сказала она мне. — Затем я стала искать настоящих психиатров, и меня направили к вам.

— Ну, — сказал я с непроницаемым лицом, — конечно, я понимаю, почему вы жалуетесь на, как вы выразились, «депрессию и острое стрессовое расстройство».

— Уже не такое острое. У меня ушло два месяца, чтобы попасть на приём в вашу клинику.