Иван Беденко - Код человеческий [litres]

– Сегодня меня пожурили за нарушение дисциплины, не вовремя принял пилюли, – усмехнулся старик на вопрос Игоря о делах.

Кремов прекрасно знал, как относились в госпитале к пациентам вроде профессора – как к балласту, занимающему полезную площадь. Лечить полагалось организмы, еще пригодные для боевого применения, или молодых ребят, пусть и списанных с шахты, но вполне способных дать народному хозяйству что-то еще: пару рабочих рук, здоровые органы, потомство, на худой конец. Былые заслуги не в чести в меняющемся мире, на конвейер поступают новые и новые герои, перемалывая ветеранов в утиль со скоростью электрической мясорубки. Правда, для виду рухлядь надрывно силятся чинить и уважать, но, боже мой, как это нудно, как противоестественно! Ценность молодого проходчика без ноги или головы на порядок выше, чем такого же проходчика, и даже с ногами и головой, но старого. Старики – сплошной убыток, понятно же: ухаживай, плати пенсии, пляши перед ними за голоса на выборах, а они еще фортель выкинут и поучать примутся, хлопотная публика. С молодежью проще. Той некогда задумываться о сути происходящего, еще есть запал размножаться, спускать время в обмен на барахло, платить налоги – идеальный электорат. Молодость беспощадна к старикам. Когда же к самим вчерашним молодым поспевает старость, они со скорбью запоздало взывают к справедливости. Куда там! Свежая смена бесцеремонно теснит. Замкнутый круг.

– Как я хочу домой, Чижик, – вздохнул Казимиров во время прогулки сквозь хлороформное облако. – Наверное, уже не получится вернуться к нормальной жизни, но и влачить существование здесь – та еще мука.

– Вы еще поправитесь, Евгений Митрофанович, – подбодрил старика Игорь.

– Увы, нет. Я чувствую, как иссякает внутренняя энергия. Сплю очень долго, тяжело пробуждаюсь, аппетит пропал безвозвратно, и от лекарства толку никакого. Знаешь, появилась… фатальная усталость. Только твои визиты да еще нескольких ребят приободряют.

Он посмотрел на ученика так, что у Кремова сжалось сердце.

– Мы можем молчать все время, ты понимаешь без слов, – произнес профессор, опершись на трость, – это так хорошо! Одно мучает постоянно: я чувствую невероятную силу Бюро. Откуда она?

– Может, предатель? В прошлый раз мы даже предположили, кто именно.

– Очевидно. Но только ли в этом проблема? – В рассуждениях Казимиров становился привычным сосредоточенным аналитиком. – Скорость, с которой Бюро проникает во все щели, поражает. Где им взять стольких Нервов, чтоб контролировать психофон на площадях? Сейчас мышь не проскочит, чтоб о ее мыслях не узнали яйцеголовые. Тут что-то не то, Чижик. Я отказываюсь верить, но, возможно, появился некий сверхспособный Нерв, до которого нам расти и расти.

– Это не вяжется с природой наших способностей, профессор, – возразил Игорь, – нельзя же видеть следы с расстояния в несколько километров.

– Знаю, знаю, Чижик, но что тогда? Явно психоконтроль существующего уровня нельзя обеспечить, даже если заставить каторжно трудиться весь Улей в полном составе, включая курсантов и уборщиц. Может, наркотики вроде Хижэ Клура? Какие-нибудь чудища, напичканные химией и не знающие усталости? И сколько их? – Казимиров задумался.

Они еще некоторое время ходили по дорожкам госпитального сквера молча. Вряд ли профессор все время размышлял над происками Бюро или анализировал возможность накачки Нервов химией, скорее, он просто дышал воздухом.

– Чуть не забыл, – спохватился профессор, – когда твоя поездка? И как там Дроздов?

– Дроздова больше нет, но он подбросил на прощанье ребус. Только с поездкой пока неясно, нехорошие предчувствия. В любом случае через месяц-другой отправлюсь к родственникам.

– Передай им мои извинения, – тускло попросил Казимиров, – у тебя могла получше сложиться жизнь, если б не Улей.

Игорь впервые почувствовал, что учитель не излучает привычного психофона.

Спайке Юкэ и Игоря предстояло доставить пакет в Юго-Западный Мегаполис. Накануне они обсудили поездку, и оба сочли, что давно мечтали о таком задании. Еще бы, Юго-Запад – это как другая вселенная: ровные дороги с идеальной разметкой, дисциплинированные водители и изнеженные копы, доверчивые, словно дети. Тем более тамошняя полиция раскатывала на огромных неуклюжих машинах и таких же неповоротливых мотоциклах с кучей бирюлек типа рации и мигалок – поди на таких угонись за ребятами из «Пули». Все это сулило приятную покатушку без нервотрепки.

Юкэ даже предложила навестить какой-нибудь фастфуд. Игорь согласился: чего-чего, а гамбургеров он не ел уже сто лет, наверное, со времен супружества с Ланой.

Рано утром тронулись в путь.

В семь часов они миновали «мост дружбы», еще не сильно забитый транспортом, в семь сорок добрались до пропускного комплекса Линии свободы и, благополучно пройдя досмотр, въехали на территорию Западного Мегаполиса.

Игорь отметил про себя, что контроль на КПП превратился в формальность, никто не останавливал машины, не рылся в вещах и не считывал коды ХАЭН ручным детектором – так, мимолетное сканирование какой-то рамкой величиной с пролет моста, и все. Говорили, будто в нее встроены анализаторы, позволяющие на расстоянии определять свежую окраску транспорта, алкоголь, наркотики и прочее, но не личность водителя. Это походило на правду с вероятностью 99 %. Действительно, зачем нужен персональный контроль, если современные границы, по сути, стерлись? Впрочем, даже если «персоналка» поддерживалась новой аппаратурой, ситуация для курьеров не усложнялась, Илья давно «скрутил мозги» ХАЭНам Юкэ и Игоря, да так, что теперь мороженое, например, покупали мисс Джонс и герр Поль, а за топливо через каких-то полчаса расплачивались сеньора Лаура и месье Делано. Поэтому, кто сейчас проехал через КПП, знала только программка Ильи, да в случае надобности – сами курьеры.

За Линией свободы мир ощутимо изменился. Архитектура, планировка города, лица людей – все стало другим, однотипно-ухоженным. Юкэ неторопливо катила впереди, Нерв без труда поддерживал с ней визуальный контакт. В динамиках звучало радио. Игорь слушал музыку, прерываемую изредка новостными сообщениями. Юкэ выходила на связь пару раз: в первом случае интересовалась, не отстал ли напарник, а во втором – не заметил ли чего-нибудь необычного.

Приехав по адресу, Юкэ и Игорь никого не застали. ХАЭН показывал шестнадцать тридцать четыре, идеально попадавшие в условленный интервал для встречи с получателем. Игорь набрал сообщение в офис, через несколько минут пришел ответ: «Вручение переносится на завтра, точное время 7:45, место прежнее». Вторично продираться из Защекинска на «прежнее место», безлюдную зону пакгаузов Юго-Запада, Юкэ сочла нереальным. Игорь после недолгих раздумий с ней согласился. Выходило, что только на дорогу домой они затратят уйму сил, заново преодолевая пробки и невыносимое летнее пекло, а воротившись, не отдохнут – придется немедленно трогать в обратный путь. Ситуация явно не требовала такого бессмысленного подвига.