Каролина Бринкманн - Идеальные [litres]

– Время чего? – спросила она. Она попыталась сконцентрироваться, но ее тело было слишком расслабленным. Ее мышцы не были напряжены, только сплошная приятная вата под кожей. Диван казался очень мягким и уютным.

А эти стены… Такие… белые… Восхитительно!

– Мы должны показаться людям. – Тиберий встал, позволяя Дафне отряхнуть его одежду и напудрить лицо.

– Показаться людям? – Рейна заставила обмякнувшее тело встать.

– Мы понимаем твою ситуацию…

– Не думаю, – возразила она. – Те же самые люди хотели скормить меня акуле-мутанту или они просто шутили, по-вашему?

А теперь она должна была выйти в свет со своими родителями и притворяться, что ничего не произошло?

Да и что это такое происходит? Она чувствовала себя такой счастливой! Цветком, вытянувшим свои лепестки к солнцу. Она задумчиво вздохнула, не способная этому противиться.

– Это уже давно забыто. Ты теперь Благословенная, – объяснил Тиберий. – Авентин тебя боготворит! Я смотрел опросы. Они не знали, что это ты.

«Мне это не нравится», – думала Рейна. Она не скоро забудет то, как люди на нее смотрели. Она не простит им этого.

«А почему нет? – спрашивал чай с сиропом. – Все хорошо, просто улыбнись и радуйся тому, что ты живешь!»

Они направились к лифту, который спустил их вниз. Там их ждала платформа, которая разветвлялась на несколько тоннелей. Бишоп уже ждал ее. Пока представитель Аурелии следовал за ней, как огромная тень, Дафна без остановки одергивала робу Тиберия. Бишоп, как и всегда, смотрел в свой ТехДек. Даже когда они находились под землей, было светло, потому что каждый угол освещался неоновыми фонариками, висевшими на потолке.

Тихий шум и едва слышный стук сообщали о прибытии поезда. Рейна вспомнила подземные поезда в Сером округе, которые своим пыхтением и свистом возвещали о прибытии задолго до него. Они перевозили товары между заводами, транспортировали уголь и другие полезные ископаемые. Рейна однажды украла с одного такого канистру со свежей водой, но с тех пор тоннели стали патрулироваться гораздо тщательнее. Здесь же вагоны совсем бесшумно скользили по рельсам; точно так же бесшумно открывались их двери. Внутри красовались уютные сиденья и столики. Бишоп уселся в угол и позвал Рейну сесть рядом с собой.

– Ну и как они тебе? – спросил он, подмигивая.

В этот момент поезд тронулся, и скорость, с которой они летели мимо мерцающих фонарей на платформе, заставляла Рейну затаить дыхание. Будто какой-то военный снаряд, они залетели в темный тоннель. Снаружи будто ничего не было.

– Не знаю. – Она пожала плечами, потому что и вправду не знала, что думать о родителях после всей этой истории. – Они не такие, как я думала. Но этот чай… Это просто какое-то сумасшествие.

– Какой чай?

– Сладкий такой…

– А, чай с сиропом… – Бишоп нахмурился. – О да.

– Что у вас значит «о да»?

– Ничего. Забудь. Сейчас-то больше никто не хочет твоей казни. – Бишоп рассмеялся, и его глаза сверкнули. – Ты теперь самая интересная персона Авентина!

Ну, здорово.

– В медийной сфере очень любят необычные истории. А наша история даже больше, чем просто необычная.

– Наша?

– Ну, я как твой представитель тоже теперь на неплохом счету. Ты мой амулет удачи, мой билет в мир новых возможностей! Знаешь, какие двери нам теперь открыты? Влияние, власть. Кого любит общественность, того любит и вся страна!

– Да ты амбициозен, – сказала Рейна.

– А это плохо? – Бишоп одарил ее теплой улыбкой. – Если ты хочешь представителя вроде нее… – он указал на Дафну, которая сдувала пылинки с плеча Тиберия.

– Нет! Спасибо. – Рейна поморщилась. – Ее зад просто не может быть настоящим. Ну, или просто у нее есть какой-то специальный ген. Задничный ген?

Рейна ощущала себя так легко, будто у нее были крылья, и все плохие мысли улетучились.

– Я думаю, мы отлично друг другу подходим, – ответил Бишоп. – Так и должно быть, знаешь об этом? Представитель должен подходить своему Благословенному. Твоему отцу нужен безоговорочно верный, заботливый и обожающий его представитель. Поэтому Дафна прекрасный для него выбор. Твоей матери нужен тот, кто ее защитит и на кого она может безоговорочно полагаться. Немая гора мускулов, которая стоит с ней рядом.

– Мне нравятся горы, – сказала Рейна, прикусив губу. Она не была самой собой.

– А… что с тобой? Что нас с тобой объединяет?

– Мы с тобой одиночки. – И снова это повторилось. Эта таинственная и при этом приятная улыбка, которая так хорошо у него выходила.

Пока Бишоп рассказывал про Авентин, Рейна потянулась за своим браслетом. Она повязала его на запястье и погладила дождевой камень. Дождь! Шторми не хотела бы такой жизни для своей дочери, не правда ли? Действительно ли она ее украла? И если да, то почему? Рейна почувствовала, что она падает. У нее из-под ног ушла земля. И Рейна забрала с собой все, что считала непоколебимым. Все, что она принимала как должное, ускользнуло от нее.

Она больше не была призраком, даже человеком она не была. Девушка коснулась того места, где раньше выводила свою фальшивую татуировку. Как часто ей хотелось, чтобы она была настоящей! А сейчас?

«А теперь ты как птица! – шептал чай, вытаскивая ее из ямы грустных мыслей. Она провела по ткани платья и скорлупкам на юбке. – Расправь свои крылья и лети!»

Рейна ненавидела платья. Всегда. Шторми однажды принесла ей одно, но юбка ограничивала ее во всем: она не могла бегать, лазать, охотиться. Она не понимала, зачем вообще носить такие бесполезные вещи.

В Сером округе она редко видела платья. Неудивительно. Работающие люди предпочитают носить брюки.

– Я это не надену, – объявила Рейна. Ее мать не противоречила, а только посмеялась.

– Я сделаю из этого рубашку, хорошо? – Чтобы подтвердить свое обещание, она поцеловала Рейну в щеку.

– Вам что-нибудь нужно, госпожа? – незнакомый голос оторвал Рейну от мыслей.

Молодая женщина наклонилась к ней, робко улыбаясь.

Она носила желтую одежду, казавшуюся слишком большой для нее. Ее волосы были коротко пострижены.

– Нет, – сказала Рейна, устремив взгляд на татуировку на ее руке. Она была Двойкой.

Девушка поклонилась и пошла дальше.

– Это прислуга. Ее можно узнать по цвету одежды, – объяснил Бишоп. – Люди, родившиеся здесь, но имеющие гены хуже тех, что соответствуют Единице, должны либо покинуть Авентин, либо стать слугами. Они носят все желтое, цвета шафрана. Он считается немодным.

– А что насчет тебя? Ты родился здесь?

– Нет, я из провинции.

– Из Рубинового или Серебряного округа? – Оба региона были роскошными и славились тем, что их жители имели стабильно хорошие гены.

– Не угадала. Я из Питч-1.