Павел Носов - Per rectum ad astrum.

Медики и медики.

Девица пришлёпнула ей под левую грудь какой-то датчик, прошлась по телу медицинским сканером, заглянула в левый глаз, раздвинув пальцами веки. Всмотрелась. Потом отвела руку к своему правому плечу, резко, неожиданно щёлкнула пальцами. Яна вздрогнула, моргнула, медичка сложила пальцы в фигу, нацелив её чётко в глаз, чем удивила несказанно. Яна даже дёрнулась — показалось, девчонка её сейчас этой фигой в глаз ткнёт. Медичку такая реакция устроила, она сложила большой и указательный пальцы в кольцо, повела рукой от правого к левому плечу. Джамбина непроизвольно попыталась проследить за рукой глазами…

— Яна! — она встряхнула её за плечи.

Джамбина снова дёрнулась, открыла глаза… глаз — левый.

— Я вколола тебе обезболивающее…

— Зачем?

— Надо! Регенераторы, ноотропы, противошоковое… в общем всё будет в порядке. Часа два придётся в пенке побыть, потом будешь как новая. Фиксаторы отойдут сами, как раз по истечении двух часов. Это время рекомендую не нагружаться ничем, лучше просто полежать. Лучше прямо здесь. Перемещаться до кубрика — только с сопровождением. В транспортной капсуле. Ясно?

Джамбина только согласно прикрыла глаз, на большее сил не хватило.

— Ну, и замечательно, — резюмировала девица и исчезла.

Что, вот так вот просто? Медицинское обслуживание на этом закончено? Ха! Ещё три раза «ха»!.. если с земным аналогом сравнивать. Там бы вокруг неё пару месяцев хороводы водили — просто так, для профилактики. «Починили» бы, на самом деле, так же быстро. Но — поухаживать, понаблюдать, время потратить… важность и нужность свою продемонстрировать — тут не меньше двух месяцев надо. Плюс консилиумы… международные. А как же!? Такой тяжёлый случай! Платите денежки…

Яна снова открыла глаз, приподняла голову… трудно-то как — голова не поднимается, шея словно деревянная. И вообще, когда это она улечься успела? С какой это стати? Только что сидела, вроде…

Общая слабость раздражала, валяться тут, на лавке не хотелось совершенно. Она попыталась опереться правой рукой, встать… правое плечо запенено фиксатором. Что это? Перелом? Вряд ли. Яна толкнулась левой, поднялась на лавке, неловко села. Так, что тут у меня? Голова в пене — хреново. Хорошо, что только справа. Шея не вся в пене, значит — цела, ещё лучше. Левая нога — зафиксирована от пальцев до колена, неужели сломала? Скверно. И зудит страшно, такое ощущение, что кости зудят, нервы. По сухожилиям мелкие противные щекотки ползают… так, что и захочешь теперь отключиться — не получится. Значит всё-таки перелом — нано ботов ввели. Вытерпеть бы всё это. Может обезболивающего попросить… ах-да…

Так, а это ещё кто? Как неудобно-то с одним глазом, не сразу и поймёшь, кто перед тобой стоит. А-а-а… Северцев. Мнётся, пыхтит, не знает, что делать с руками… что это с ним?

— Привет, Ян. Прекрасно выглядишь…

Джамбина искренне считала, что чем-то подобным её, по жизни, и не удивить больше. Ну, не сопливая двадцатилетняя девчонка, в самом деле.

— Антош, ты сдурел? Ты чего городишь-то?!

Северцев помялся, постеснялся ещё минутку, потом выдал:

— Я не знаю, что сказать… и как именно сказать… Ну, в общем… не могли бы мы с тобой… понимаешь… ты мне нравишься — очень. Вот я и подумал, что мы с тобой могли бы… это…

Джамбина почувствовала, как губы сами собой расползаются в предательски-довольной улыбке. Она села удобнее, привалившись спиной к стене. Удовлетворённо вздохнула:

— Ну-ну, продолжай. Что ты там говорил про «это»?

— Про что? — растерялся Северцев.

— Антош, не морочь мне голову! Я и так чуть живая сижу.

Северцев с трудом переживал своё смущение, хватал сам себя за руки, или прятал их за спину, но тоже ненадолго. Наконец начал коситься по сторонам.

Э-нет. Так дело не пойдёт. Сейчас найдёт повод и вообще удерёт. Фигу. Жди потом, пока снова решится. И решится ли вообще. Тут девицы быстро просекли ситуацию, холостых мужиков налету отлавливают. Вон Криста — Лузгина, хоть и измором, но взяла — влюбился ведь, хоть сам этого не понял. Так и этого уведут, моргнуть не успеешь. Насколько же проще на Земле было — берёшь понравившегося мужчинку за шкирку… ниже пояса, и говоришь: «пойдём-ка, дружок, со мной…». Главное — в специально отведённом для этого мероприятия месте, чтоб с судебными исками потом не возиться. И всё. Никаких «замуж». Здесь-то парней так просто, «голыми руками» не возьмёшь. Что-то придумывать приходится.

— Ты лучше договаривай-давай. Я не очень поняла, что ты имеешь в виду. Но, начало мне понравилось, Антон. Правда. Продолжай.

— Да?! — воодушевился Северцев, — Вот я и говорю — ты мне очень нравишься… как женщина… ты такая красивая! Понимаешь, — заторопился он, сообразив, наконец, в каком она состоянии, — Думаю о тебе всё время, даже… — он сильно покраснел, — даже… мечтаю… Мне кажется, я в тебя влюблён — вот! Поэтому…

Яна прикрыла глаз, начала мелко вздрагивать от смеха, ей почему-то стало нестерпимо смешно. Хорошо хоть сил смеяться в голос не было, хохотала «а ля Лузгин». Ну, правда, ситуация чудная: сидишь тут, вся в медицинской пене. И взмыленная после полосы препятствий. Немытая, поломанная, в синяках и ссадинах — и на тебе! Ладно бы где-нибудь на вечеринке, при полном марафете, в вечернем платье, красавица вся из себя!.. или нормальным мужчинам, на самом деле, вся эта мишура нафиг не нужна? Неужели им, вот такое всё яркое, красивое, сексуально выделяющее и подчёркивающее — как собаке калейдоскоп? Чудно!

Северцев обескураженно посмотрел на неё, потёр лоб рукой, сделал шаг назад:

— Извини, я не вовремя, — он развёл руками, — Тебе сейчас не до этого… не сообразил, лучше пойду… извини, если что не так…

— Подожди, — она вздохнула, прислушалась к себе, — Подожди Антон. Ты не поверишь, но более приятных слов, мне в жизни никто не говорил. Правда. Странно, да?

— То есть как это? — Северцев растерялся, но уходить передумал.

— А вот так. Честно. Сама верю с трудом, но, похоже, это действительно так. Нравится мне то, что сейчас происходит. Так что — я согласна… наверное…

— На что согласна? — не понял Северцев.

— Не тупи, Антош. Ты что-то предложить хотел?

Он хмыкнул, присел рядом. Его смущение, кажется, прошло.

— Хотел? Да — точно. Яна, только я так хотел… так сильно хотел предложить, что, похоже, и сам толком не знаю, чего именно предлагать теперь и как…

— Вот тебе и раз! Интересно, на что же я согласилась?!.. почти.

— Давай поженимся! — выдал Северцев.

Яна фыркнула:

— Жениться? Не, не тянет. Вот замуж я бы попробовала выйти! Лучше поздно, чем никогда. Хоть попробовать что это такое — быть замужем! А то девки мои, того и гляди меня бабкой сделают, а я ещё и замужем не была ни разу… зря я, наверное, так сказала… Я ведь старше тебя. На десять лет почти. Тебя это не смущает?