Эми Эвинг - Черный Ключ

Я пережевываю эту информацию, поднимаясь по лестнице. Я прохожу мимо разговаривающих Третьего и Первого, грузного Ратника с бритой головой. Я слышу, как Третий говорит: «…размещены у всех входов, так что, по крайней мере, это двенадцать дополнительных людей» — прежде чем они исчезают в другом коридоре.

— Кухня сходит с ума, — говорю я Корал, когда прихожу, потому что ей нравится, когда я каждое утро доношу до нее новости. — Герцогиня планирует грандиозную вечеринку для вашего мужа.

— Я знаю, теперь она будет еще грандиознее, — говорит она, делая глоток апельсинового сока. — Элизабет все еще сохнет по Уильяму?

— Почему вечеринка теперь будет грандиознее, мисс? — спрашиваю я, чувствуя, что в этом комментарии что-то есть.

Корал улыбается мне заговорщической улыбкой, и я наклоняюсь к ней, делая вид, что мне очень хочется услышать — я знаю, она это любит, когда рассказывает секреты.

— Я разговаривала с Герцогиней вчера вечером перед ужином, и я сказала, что было бы очень мило, если Жемчужина снова увидела бы суррогата. В конце концов, она вынашивает будущую Курфюрстину этого города. Это был бы такой подъем морального духа, учитывая все происходящее в низших округах. И Герцогиня сказала, что предложить это было очень продуманно с моей стороны и, конечно, кажется таким жестоким лишить этот город прославления следующего поколения его лидеров. Так что суррогат придет на вечеринку после церемонии! Это ли не увлекательно! — Она бросает на меня свой самый серьезный взгляд. — Я не должна была никому рассказывать, но ты ведь сохранишь это в секрете, не так ли, Имоджен? Обещай мне.

Я не могу дышать. Я не могу думать. Почему? Почему сейчас, после того, как Хэзел все это время была взаперти? Она даже не беременна — неужели люди этого не заметят? Мольбы Корал не имели к этому никакого отношения, я уверена. Герцогине вдруг захотелось видеть Хэзел на людях. В этом есть угроза, очень реальная, мощная, но я не вижу ее, я не могу понять ее.

Все, что я могу сделать — это соврать девушке, которая искренне смотрит на меня.

— Да, — отвечаю я. — Я обещаю.

ЦЕРЕМОНИЯ ПРОХОДИТ в Жемчужине на лужайке перед главным штабом Ратников.

День не по сезону жаркий, и фрейлины должны стоять позади, так что я не могу ничего ни услышать, ни увидеть. Мой разум поглощен мыслями о вечеринке и о том, почему после столького времени герцогиня позволит Хэзел появиться на публике.

Как только церемония заканчивается, далее следует небольшой прием, но герцогиня подлетает к Коре, ее семья тянется за ней.

— Мы уезжаем, — говорит она. — Сейчас.

В тишине мы вместе с Корал, Гарнетом, Карнелиан и Раем возвращаемся к машине. Когда мы подъезжаем, входные двери во дворец открыты, а в залах полно слуг. Корал тащит меня в бальный зал и ахает от восторга.

Сад преобразился.

На деревья были нанизаны маленькие цветные фонарики. Имеется шоколадный фонтан с грудами крупной красной клубники рядом, подносы с канапе, ожидающие подачи, и бутылки шампанского, охлаждающиеся в серебристых ведрах со льдом. Неподалеку разогревается струнный квартет. Мое сердце сжимается при виде женщины, настраивающей свою виолончель. Повсюду находятся дополнительные Ратники. Вся задняя стенка бального зала состоит из множества маленьких стеклянных дверей, так что паркетный пол ведет прямо в сад. По всей комнате расставлены столы для напитков, явно задуманные, как первая остановка на пути к главному ряду, где состоится представление.

Побегав от одного украшения у другому, Корал уносит меня прочь, чтобы сменить свое одеяние. Я выбираю мерцающее платье цвета морской волны с закрытыми рукавами, однако она едва может устоять на месте, пока я его зашнуровываю.

— Сад великолепен, — фонтанирует Коралл. — Как герцогиня все это делает и так быстро? У нее безупречный вкус. И моя прическа сегодня выглядит потрясающе, ты просто лучшая. Я говорила тебе, что ты самая лучшая, Имоджен? Потому что это правда!

Я не могу не улыбнуться, хотя я вся на нервах.

— Благодарю вас, госпожа.

Она продолжает болтать, пока я не объявляю, что она готова; затем мы спускаемся по главной лестнице в бальный зал.

Мои глаза сразу ищут Хэзел, но в бальном зале находятся только Гарнет и его отец. Гости еще не приехали.

Герцог уже хорошо приложился к виски. Гарнету наше появление явно приносит облегчение.

— Корал, ты — абсолютная мечта, — говорит он.

Она сияет.

— Где герцогиня?

— Ты знаешь мать. Она любит показной выход.

— Посмотрите, кто говорит, — язвит Карнелиан, когда присоединяется к нам; Рай рядом с ней. Он одет в смокинг. Мне это так напоминает об Эше, о вечеринках, которые он посещал под руку с Карнелиан.

— Ну, кузина, ты же знаешь, что я по крайней мере дней пять не делал показных выходов, — говорит Гарнет, подмигивая.

Рай смеется.

— Вот это достижение.

— Что я хочу знать, — говорит Карнелиан, — это где суррогат?

Именно тогда мне приходит в голову, что Карнелиан знает, что я не суррогат. Она думает, что герцогиня просто украла случайную, ничего не подозревающую девушку, чтобы заменить меня? Или она знает, как Хэзел относится ко мне? Я не могу понять как, если только Гарнет не сказал ей. И зачем ему это делать?

В это время прибывает несколько королевских пар, которых проводит в бальный зал один из лакеев. Гарнет предлагает Корал руку, чтобы пойти и поприветствовать их.

— Пойдем, — говорит Карнелиан Раю. — Мне нужно выпить.

Они отходят к одному из многочисленных столиков, нагруженных шампанским, вином и виски. Мне остается лишь неловко стоять у стены.

Однако вскоре гости начинают прибывать, и ко мне присоединяются другие фрейлины. Многие из них знают друг друга — они собираются вместе и шепчутся, пока их госпожи болтают и потягивают шампанское. Струнный квартет негромко играет в углу. Открытая задняя стена впускает теплый апрельский ветерок с ароматами жасмина и жимолости.

— Привет, — говорит мне молодой фрейлина-мужчина. У него темная кожа и голубые глаза — поразительный контраст — и он не может быть намного меня старше. Его улыбка теплая и искренняя. — Не думаю, что мы встречались. Я Эмиль.

Эмиль! Это фрейлина Рейвен, тот, что заботился о ней. Он помогал ей не терять разум настолько, насколько мог. Что означает… теперь я вижу Графиню Камня, ее крупную фигуру, прорезающую широкий путь через зрителей в бальном зале, когда она пробирается к Гарнету и Корал. Ненависть в моем желудке сворачивается в кулак. Эта женщина пытала мою подругу.

— А где Фредерик? — напрямик спрашиваю я. Фредерик — фрейлина графини, и даже больше садист, чем сама графиня. Рейвен рассказала мне о стене орудий пыток в темнице, где графиня держала ее, и о том, как Фредерик сам создавал каждый инструмент.