Александра Бракен - Темные отражения. Темное наследие

Мне хотелось, чтобы он прекратил произносить мое имя и имя Розы своим гадким ртом. Роза жила в Канаде и ходила в школу там после того, как кто-то попытался похитить ее по дороге домой.

– Нам не нужна новая американская мечта – нам нужно вернуть ту, которую украли у нас в тот день, когда мы позволили миру решать наши проблемы. Первый шаг – это клятва верности! – Я вздрогнула, услышав одобрительные возгласы, последовавшие за этими словами. – Да! Именно! И – дайте мне закончить, дайте мне закончить – второй шаг должен гарантировать всем: атака, подобная той, которую устроили Кимура и ее сородичи-дегенераты, никогда не повторится снова.

Дегенераты.

Ярость пожирала меня. Вся моя работа… все мои выступления… каждое оскорбление, которое я принимала, в ответ лишь подставляя другую щеку… оказалось, что сделан был лишь один шаг вперед и тысяча шагов назад.

Снова заговорил ведущий:

– Хотя администрация президента неоднократно отвергала требования партии «На страже свободы» о введении клятвы верности как чрезмерные, атака на Пенсильванский университет, кажется, заставит их изменить свою политику.

Я проползла немного дальше и выпрямилась лишь тогда, когда добралась до двери уборной. С этого места мне было видно, как в окне отражается экран телевизора.

На трибуну конференц-зала вышла пресс-секретарь. Ее слова звучали напряженно. Они с Мэл были близкими подругами. И она знала многих журналистов, которые участвовали в освещении того мероприятия:

– Чтобы гарантировать безопасность граждан и сотрудничество со стороны «пси», с понедельника вводятся две новые меры. Во-первых, ко всем «пси», даже к тем, что находятся на содержании своих семей, со стороны местных властей будет прикреплен консультант, который будет обрабатывать любые запросы на пересечение границ зоны, а также решать другие юридические вопросы. Во-вторых, на первой встрече с этими консультантами все «пси» должны будут подписать документ – гарантию того, что они обязуются не совершать в какой бы то ни было форме актов насилия или государственной измены против Соединенных Штатов.

Это была клятва верности. Я сделала шаг вперед, не веря своим ушам, я хотела сама увидеть экран, просто чтобы убедиться, что это не кошмарный сон.

Пути назад не будет даже после того, как я докажу свою невиновность.

– Это, возможно, не удовлетворит партию «На страже свободы» и другие организации, которые озвучивали свое беспокойство насчет того, что меры контроля за «пси»-населением Америки являются недостаточными, а также высказывали желание обязать их проходить военную службу…

Я увидела, как на другой стороне улицы мигнули фары. Я испуганно повернулась к машине и увидела, как Приянка ударила кулаком по рулю, так что рев гудка разорвал ночь.

– …да! Она здесь! Говорю же вам!

Крутанувшись на месте, я взглянула на освещенный зал закусочной. Белая женщина за стойкой кричала что-то в свой мобильник, а мужчина рядом вскочил и бросился к боковой двери – туда, где стояла я. Официант вытащил из-за стойки дробовик и прицелился в меня сквозь стекло.

На раздумья не было времени. Я уцепилась за раскаленное добела напряжение, текущее сквозь светильники на потолке и неоновые знаки, и дернула. Стекло с ревом разлетелось, и люди внутри закусочной закричали.

Взвизгнув тормозами, машина затормозила у обочины. Я побежала к ней, не обращая внимания на грохот шагов у меня за спиной, глядя только на Романа, который открыл окно и целился из пистолета куда-то мне через плечо.

Я распахнула заднюю дверь и ввалилась в салон. Приянка тут же выжала газ, и створка закрылась сама, почти прищемив мне ноги.

Никто ничего не говорил. Я свернулась клубком, тяжело дыша и ощущая, как меня сотрясают волны адреналина и запоздалого страха.

Наконец Приянка весело сказала:

– Ну что, теперь все проснулись?

Я приподнялась, слишком расстроенная, чтобы ответить на встревоженный взгляд Романа. Глупо… Так глупо…

Примерно через минуту телефон Приянки издал знакомый громкий звук. Система Сообщений о Чрезвычайных Ситуациях.

Роман не стал зачитывать сообщение вслух, но я разглядела его, посмотрев ему через плечо.

БЕГЛАЯ «ПСИ» СУЗУМИ КИМУРА

ЗАМЕЧЕНА В ОКРУГЕ.

СЕРЕБРИСТАЯ «ТОЙОТА»,

НОМЕР ОКАНЧИВАЕТСЯ НА D531.

БУДЬТЕ НАЧЕКУ. НЕ ПРИБЛИЖАЙТЕСЬ,

ЕСЛИ УВИДИТЕ. СООБЩИТЕ 911.

Показавшийся в тeмном небе беспилотник с визгом пронесся над нами и направился в сторону закусочной. Послышались сирены. Они звучали где-то вдалеке, но их вой прочно засел в моей голове, даже когда позади остались часы и километры дороги. Даже когда мы оказались достаточно далеко, чтобы я могла отпустить случившееся, чтобы оно стало просто воспоминанием.

Но я не могла. Прошлое сталкивалось с настоящим, и единственное, что я могла сделать – это бороться со сном достаточно долго, чтобы пережить этот кошмар наяву.

Мое лицо было повсюду.

На бесчисленных рекламных щитах. На телеэкранах в домах, мимо которых мы проезжали, в новостных рассылках, приходивших на мобильник Приянки, и на тысячах листовок, расклеенных на фонарях, на витринах, на заправках.

Несколько часов назад мы остановились, чтобы заправиться, и Роман принес нам одну посмотреть. Фотография и текст были такими же, но появилось одно важное отличие: новый контактный телефон, а строчка внизу мелким шрифтом: «Это сообщение отпечатано для вас компанией Moore Enterprises , в рамках кампании „Мур – за Америку“».

А потом мы слушали выступление Мура по радио:

«Если Круз не найдет Кимуру, несмотря на все те огромные ресурсы, которые у нее есть, то это сделаю я».

Это прозвучало как прямая угроза.

– Думаю, нам стоит изменить внешность, – проговорила я, покосившись на своих попутчиков.

– Наконец-то мы решили обсудить ситуацию! – воскликнула Приянка. – Лично я выгляжу как живой мертвец! Может, тебе и все равно, а вот мне уже надоело.

Мы мчались так, что я не успела прочесть название маленького городка, в котором оказались. Потом Роман поехал помедленнее – надо было найти, где остановиться. Наш «универсал» жалобно поскрипывал, отзываясь на каждое действие водителя. Оставаться в «седане» было слишком рискованно, и нам повезло: кто-то бросил эту машину рядом с сортировочной железнодорожной станцией.

Проехав по нескольким улочкам, укрывшимся в тени разросшихся деревьев, мы стали замечать признаки жизни. Рабочие чинили оборванные линии электропередачи и увозили мусорные контейнеры, набитые хламом и обрезанными ветками. Дома стояли свежевыкрашенные. Машины были припаркованы рядом с домами, а не брошены в канавах вдоль дорог. Жители прогуливались по лужайкам, общались с соседями или выгуливали собак.