Александра Бракен - Темные отражения. Темное наследие

– Роман и При говорили об этом, – вспомнила я. – Извини, но я совсем не понимаю твоего отца. Он экспериментировал на других детях, но он сделал это и с тобой, с родным сыном.

– Вообще-то у него не было выбора, – сказал Макс, обхватив себя руками. – Помнишь обязательные проверки для детей, у которых еще не проявились способности? Папа работал в корпорации «Леда», в старой лаборатории в Филадельфии, которую потом закрыли, и он привез меня на работу, чтобы провести проверку, а потом подменил результаты. Все выглядело так, будто болезнь меня не затронула. Тогда я был Одаренным. – Он помолчал, а потом сдавленно выдохнул. – Ух ты. Я никогда не признавался в этом даже Приянке или Роману.

– Почему? – спросила я.

– Я и так чувствовал себя изгоем из-за того, кем был мой отец. Я не хотел давать им еще один повод возненавидеть меня. – Я открыла было рот, чтобы возразить, но Макс помотал головой. – Как бы то ни было, у меня было хорошо с математикой и запоминанием. Было достаточно легко сделать вид, что я просто такой способный. Папа – самый умный человек, кого я знаю. В глазах многих людей выглядело вполне естественным, что я взял это от него или от мамы, которая была профессором математики.

Ужасное « была».

– Что с ней стало?

Макс еще крепче обхватил себя.

– Мерсер приказал ее убить. Ее и мою сестру, хотя я думаю, что сестра случайно попалась под горячую руку. Той ночью она должна была работать. Она всегда работала во вторник ночью.

– О боже, – проговорила я. – Мне так жаль. Зачем же ему это понадобилось?

– Когда мы четверо пережили преобразование, Мерсеру показалось, что папа специально испортил часть результатов, чтобы нельзя было создать Корректора – его собственную Руби, – сказал Макс. – Убийство члена семьи было сигналом другим: ничто не останется безнаказанным, постоянным напоминанием об угрозе, нависшей над ними. Очень в духе Мерсера. Но никто из них не сказал бы мне об этом – я отказался бы помогать Мерсеру, а я был для него полезен.

– Как же ты тогда узнал?!

– Я видел, как это случилось, – хрипло произнес Макс. – Когда я пытался разобраться, как использовать мою силу, я догадался, что могу подсоединиться к маме. Чтобы увидеть ее и Нив. Как только контакт установлен, я всегда мог им воспользоваться. И потом, однажды ночью…

– Макс, – остановила я парня, уже зная, что он скажет.

– Ну что, пора начинать? – спросила Милашка, подходя к нам. – Ночь не будет длиться вечно.

– Не могла бы ты высказывать немного меньше нетерпения, пожалуйста? – попросил Макс с болью в голосе. – Я понимаю, что ты ненавидишь меня, но…

– Я не ненавижу тебя, Монах, – сообщила ему девушка. – Ты просто меня бесишь.

– Я вовсе не… – начал Макс. – Забудь. Не важно.

– Ты готова? – спросила я. – Если что-то пойдет не так…

– Тогда я погибну, как герой, до того, как кто-то успеет растоптать меня, как червя, – закончила Милашка мою фразу. – Мы знаем, что произошло в Термонде, и я позабочусь о том, чтобы люди точно так же запомнили, что случилось здесь, в Бездне.

Я повернулась к Максу, но он уже откидывал полог палатки, готовясь к началу представления. Немного помолчав, парень все же договорил:

– Я знаю, что не должен этого хотеть… и что отпустив всю ненависть, можно обрести покой… но некоторые люди – настоящие монстры. Их единственная цель – пожирать нас.

– Что ж, тогда Мерсер скоро подавится, – сказала я.

Слабо усмехнувшись, Макс выскользнул из палатки.

– Ты не похожа на человека, чей гениальный план вот-вот будет запущен, – сказала Приянка. Ее зрачки снова приобрели нормальный размер, и она больше не переминалась с ноги на ногу. Ей удалось отчасти выпустить пар, обежав Бездну по периметру.

– Я нервничаю, – призналась я, наблюдая за тем, как Милашка проходит по палатке, дружески пихает кулаками своих ребят и хлопает их по плечам, говоря им что-то ободрительное. – Я немного удивлена, что она так легко согласилась. Я готовилась долго ее уговаривать.

– Она живет в яме с нечистотами, в буквальном смысле, – отметила Приянка. – Скорее всего, она вообще не думала.

Я обеспокоенно закусила нижнюю губу.

– Мне показалось, что мы можем ей доверять, но, исходя из последних событий, я бы не стала слишком полагаться на свою интуицию. Она все еще может предать нас.

– Если хочешь, я могу предать ее первой, это упростит ситуацию, – предложила Приянка.

– Что я в тебе особенно люблю, так это твою удивительно избирательную совесть, – сообщила я ей. – Но не думаю, что до этого дойдет.

Я посмотрела на При, потом на Милашку, которая украдкой мазала свое лицо грязью. На засохшую корку, похожую на маску, было жутко смотреть – думаю, такого эффекта она и добивалась. Ее команда начала делать то же самое.

– Слушай, – проговорила Приянка. – Она и не должна нам нравиться. Достаточно, чтобы она хотела выбраться отсюда сильнее, чем сдать нас.

– Ребята занимают исходные позиции, – сказал Роман, быстрым шагом подходя к нам. – Где нам лучше расположиться, При?

– Я буду наблюдать. Мы сможем проникнуть в систему, если у них окажется какое-нибудь устройство, которое связывается с сервером в главном здании, – ответила Приянка и перед тем, как выйти, крепко обняла нас обоих. – Будьте великолепны, друзья.

– Не проблема, если у тебя не все получится, – сказала я ей. – И если подниматься наверх окажется слишком опасно…

Эта часть плана строилась исключительно с расчетом на удачу, и она мне не нравилась. После того как нам удастся опустить ворота, они с Романом должны были найти в здании контролирующий центр. Нам нужны были улики, доказывающие, что Мур врал насчет своей программы обучения, и если там обнаружатся съемки с камер наблюдения за последние несколько дней, на них мог попасть Мерсер. Связать их имена было решающим моментом. Без конкретных улик наша версия событий будет выглядеть не более чем очередной теорией заговора.

Приянка лишь отмахнулась.

– Мне не нужны способности, чтобы сохранить на флешку записи с камер наблюдения. Всe будет в порядке, – фыркнула она и ткнула в меня пальцем. – Вместе пришли, вместе и уйдем.

– Вместе пришли, вместе и уйдем, – повторила я.

Роман двинулся следом за ней, но внезапно остановился. Он повернулся ко мне и поднял руки, будто хотел положить их мне на плечи, но тут же снова уронил их. Его взгляд наполнялся болью, он то смотрел мне в лицо, то опускал глаза, словно видел на земле что-то более интересное.

Наконец он протянул мне руку, и я не сразу догадалась, что должна ее пожать.

Мы оба подпрыгнули, когда я случайно ударила его током, но он не разжал пальцы.

Я не хотела оскорблять его, проверяя, скажет ли он то же, что и Приянка. Однажды он уже произнес эти слова, и этого было для меня достаточно. Но Роман всe равно будто прочитал мои мысли.