Иван Охлобыстин - Улисс [litres]

Мотокросс с Николаем принципиально отличался от всех предыдущих – своей невозможностью и оттого какой-то почти наркотической притягательностью. Мимо пролетал знакомый, но чужой мир. Мир, где он погиб в автомобильной катастрофе. Где он никогда не целовал ни одной женщины, никогда не брал взаймы, никогда не прыгал с тарзанки в деревенский пруд и много чего «никогда». Как-то этот мир просуществовал без него и ничего не потерял от этого.

Мысли кружили причудливой вязью на самой окраине его сознания, словно столбы дыма по огромному пожарищу.

Перед въездом на территорию речного порта Николай затормозил у продуктового магазинчика, оставил мотоцикл на попечение Павлу и скрылся в дверях. Откуда вскоре вышел с двумя бутылками пива, одну из которых он протянул новому знакомому.

– А вдруг полиция тормознет?! – усомнился Калугин.

– Не бзди, – отверг его страхи байкер. – Нас не останавливают. Президент нашего клуба со здешним президентом вась-вась. Среди нас много парней из горячих точек. Мы любим родину не за деньги. Это ценится.

И он сделал крупный глоток из бутылки. Достал пачку сигарет и предложил спутнику.

– Это точно не буду. Еле бросил, – твердо отказался тот и, вдохновленный «примером» Николая, тоже отпил из своей бутылки.

Байкер прикурил сигарету от бензиновой зажигалки, глубоко затянулся и блаженно сощурился на сверкающие в лучах холодного октябрьского солнца купола церкви на другой стороне реки.

– Как живется-то?! В принципе? – сердечно поинтересовался он у Павла.

– Чаще – скучно, лишь бы день прошел, – искренне ответил тот.

– Это хорошо, живи и дальше скучно, дольше проживешь, – порекомендовал байкер и отхлебнул еще раз из бутылки.

– А вы как? – решил соответствовать мгновению Калугин.

– На спидометре делений не хватает. Так я живу, – как-то по-родственному, без особого чванства оценил свой стиль жизни Николай. – Ты помнишь, у Пушкина, в «Капитанской дочке» притчу Емельян Пугачев рассказывал? Про орла и ворона.

– Я, наверное, ворон? – догадался Павел. – А вы орел?

– Как ни крути! – довольно кивнул байкер.

Когда мужчины благополучно вернулись из своего залихватского мотокросса, Елизавета не отказала себе в удовольствии поинтересоваться у спутника:

– Паша, как тебе Николай?

– Лихой мужик! – честно констатировал тот. – Так сказать, не бздит, – и он невольно улыбнулся.

– И с бабами ему везет! – дополнила характеристику Лиза.

– С тобой точно повезло, – подтвердил Калугин и почему-то спросил: – А он… и в той, обычной жизни такой же?

– В определенной мере, – вздохнула она. – Точнее: без меры, но в духовной теме. Там он у меня приходской активист. Концерты любит устраивать по религиозной тематике. И спектакли – по ней же.

– Как, если не секрет, с ним встретились? – быстро спросил Павел.

– Честно?! – пристально взглянула ему в глаза Лиза.

– Как удобно, – смутился от ее взгляда Калугин, интуитивно чувствуя, что невольно затронул больную тему.

– По безнадеге, – просто сказала Елизавета. – Уже тридцать стукнуло, а семьи не было. У него тоже так. Священник посоветовал подумать о создании семьи на взаимовыгодных – в духовном смысле – условиях.

– Разве так бывает? – удивился Павел.

– Всяко бывает, когда изо дня в день, из года в год тебя только кошка дома ждет, – грустно улыбнулась женщина и тут же добавила: – Но ни о чем не жалею. Дети!

– Дети! – задумчиво глядя в окно, повторил за ней спутник. – Дети вырастают и уходят. Как у меня. Теперь остались одни обязательства.

– Жалеешь?! – спросила у него Елизавета.

– Начинаю жалеть, – признался он. – Жалеть и корить себя за эту жалость. Пакостные ощущения. Предательские!

– Понимаю, – горько усмехнулась Бородина и предложила: – В гостиницу?

– Голая и в бриллиантах?! – тоже улыбнулся Павел. – Ванна из шампанского, вместо ковра – лепестки роз?

– И не только, – прибавила газу Елизавета. – По колючкам голыми ногами. Чтобы в кровь!

– Звучит волшебно! – поддержал Калугин.

– Какая у нас самая-самая гостиница? – задумалась Лиза. – Со всеми излишествами?

– Мы в России, дорогая. Чем ближе к Кремлю, тем больше излишеств, – шутливо продолжил Павел.

Хорошо зная город, Елизавета ловко объехала все проблемные участки дороги и, оказавшись в самом начале Тверской, свернула на подземную стоянку не так давно построенной и оттого вдвойне роскошной гостиницы «Континенталь». Припарковав автомобиль на первой свободной разметке, они поднялись в лифте в холл и подошли к стойке администрации.

– Номер можно снять? – протянула красавцу-портье свой паспорт Бородина.

– Секундочку! – отчего-то смутился тот и исчез за массивной дверью.

Однако вскоре появился в сопровождении элегантного пожилого господина, в котором Калугин тут же опознал Белянского.

– Юрий Павлович! – представился тот и галантно поклонился гостям.

– Белянский?! – не сдержался Павел.

– Мы знакомы? – тот удивленно вскинул правую бровь.

– Один мой друг вас знает, – лукаво вывернулся гость.

– Да, мы номер хотели на ночь, – решительно вмешалась в их разговор Елизавета, выручая импульсивного Калугина.

– Конечно-конечно, – засуетился Белянский. – Буквально через десять минут вас проводят в президентский люкс. Его готовят. Недавно в нем останавливался арабский шейх и премьер-министр одной европейской державы.

– Хмм… – начала входить в роль и во вкус Бородина. – Мне бы хотелось расплатиться заранее, – попросила женщина. – Мы очень рано уедем. Сейчас я вам дам свою карточку.

– Не надо карточку, – покачал головой директор.

– Странно. Почему не принимаете? – не поняла Елизавета.

– Это наш подарок. Небольшой презент от отеля, – галантно пояснил Юрий Павлович. – Для нас огромная честь то, что вы выбрали наш отель. О журналистах беспокоиться не стоит. Я уже распорядился вдвое увеличить охрану и закрыл отель для всех, кроме наших гостей. Милости просим!

– Как-то неудобно, – в свою очередь засмущалась Бородина.

– Мы, работники гостиничного бизнеса, тоже люди и имеем полное право иметь, простите за пафос, своих кумиров. Вы наш кумир, – объяснил директор.

– Понятно! – усмехнувшись, кивнула Елизавета.

– Простите! – вмешался в разговор Павел и продемонстрировал упакованный в ящик часовой механизм. – Можно ли от вас отправить посылку?

– Конечно, – уверил его Белянский и протянул гостю бланк через стойку: – Заполните. Мы вызовем посыльного почтовой службы и всё отправим.

– Ручечки не найдется? – забирая бланк, благодарно взглянул на него Павел.

– Будьте любезны! – протянул ему свой золотой «паркер» директор и добавил, задумчиво вглядываясь в Калугина: – У меня такое странное ощущение, что мы действительно могли встречаться. Но не в городе. Ладно, это неважно.