Вадим Астанин - Откровение Валерия Сидоркина

— Нет, не слышал, — сказал Кайсар. — Наверно потому, что это секретные сведения?

— Если их больше не существует, значит, нет и никакого секрета. Так вот, эти отряды, в отличие от формирований ССЭВ, занимавшихся тем, для чего их, собственно, и создавали, то есть спасением и эвакуацией, называли отрядами тотальной зачистки. Они приходили в зону Инцидента и уничтожали там все живое… Зачем? Ну, знаете, вирусы, пагубные тлетворные мутации, опасные хищники, бактерии, паразиты всякие… Агрессивное воздействие чужой биосферы на на наш с вами организм, одним словом. Если не удавалось устранить опасность, приходили эти самые отряды тотальной зачистки, ОТЗ, или как их называли на жаргоне «кракен-отряды» и тотально зачищали. Абсолютно безупречная дезинфекция. Поэтому, официально, они просто никогда не существовали. Да. А ведь я тоже служил в одном из таких отрядов. «Чёрный Феникс». Нас распустили много раньше остальных. После инцидента с «Мэри Энн Роуз». «Мэри Энн Роуз» — это грузо-пассажирский трансгалактический паром. Наш отряд расформировали, меня перевели в другое подразделение. Позже я уволился и ушёл в Дальний космос. Думалось, навсегда.

Старик расстегнул клапан нагрудного кармана.

— Вот смотрите, — он положил перед Кайсаром кокарду чёрного цвета, — взлетающая из языков пламени птица феникс. Оставил у себя, когда нас разгоняли. На память. В нарушении устава.

— Да, настоящая пища, — старик блаженно откинулся на спинку стула. Раскурив сигару, он затянулся и выпустил струю сизого дыма. — Как мало нужно человеку, чтобы почувствовать себя счастливым.

— Прощайте, молодой человек, — сказал старик, внезапно поднимаясь. Он быстро пошёл к выходу, почти побежал, оставив кокарду на столе. Кайсар бросился за ним, чтобы вернуть старику забытую впопыхах реликвию. Выскочив на улицу, он огляделся, ища глазами знакомый силуэт. Старика нигде не было. Он исчез, словно растаял в воздухе.

Вернувшись в кантину, Кайсар сразу же направился к стойке.

— Дружище, ты видел старика, сидевшего за моим столиком?

Шлегель, не отрываясь от работы, кивнул.

— Часто он бывает здесь?

— Сегодня, — кратко отвечал Шлегель. — В первый раз.

— А что ты скажешь об этом? — Кайсар выложил на стойку кокарду.

Шлегель повертел штампованный кругляш в руках и вернул Кайсару.

— Никогда такой не видел, Лу. Многие сюда заходили, но с подобной штучкой никто. Зачем тебе нужен этот старик? — спросил в свой черёд Шлегель, — Он тебя обманул, или просто хочешь вернуть вещь хозяину?

— Не знаю, — Кайсар задумчиво постукивал кокардой по столешнице. — Как-то неожиданно он сбежал. Словно испугался чего-то, а может быть кого-то.

Шлегель пожал плечами.

— Сумасшедший старик, случайно забрёл в этот район. Зашёл на огонёк, ушёл не прощаясь. Забудь о нём, Кайсар, а эту штуку выброси.

— Может ты и прав, Папаша, но все равно странно. Ладно, пойду я, пожалуй, домой. Вот, держи. Сдачи не надо.

— Чаевые, значит, — пробурчал Шлегель, утягивая банкноту, — жалкая мелочь, а не чаевые.

— Жадность, Папаша, человека не красит. Жадность человека губит.

— Ну да, будешь добрым, сожрут мигом, с костями и дерьмом…

— А ты попробуй, Шлегель, — сказал Кайсар, направляясь к выходу. — Может, понравится?

«Парфянская стрела». Кажется, так называли в древности подобный способ общения.

— Ха-а-а, — шумно выдохнул ему в спину старина Шлегель, вложив в свой выдох всю мощь кипящих в его душе чувств. Кайсар выбросил вверх правую руку с поднятым средним пальцем. Дверь за ним гулко захлопнулась, чувствительно наподдав по заду.

— Вот и поговорили, — откомментировал про себя Кайсар довольно болезненный удар по мягкому месту.

Окинув тоскливым взглядом унылый пейзаж предместья, Кайсар побрёл к себе в офис. Делать ему было решительно нечего.

Поднявшись на второй этаж, он открыл офис, уселся в кресло, закинул ноги на стол и, не удержав равновесия, повалился назад, больно ударившись выставленным локтем о паркет.

— А, чёрт, — ругнулся он, отпихивая от себя кресло.

— Больно? — участливо спросили у него над головой.

— Есть чуть-чуть, — ответил Кайсар, притягивая назад упавшее кресло.

Он встал на ноги и обнаружил сочувственно глядящего на него посетителя.

— А я к вам. По делу, — сообщил Кайсару посетитель и вежливо улыбнулся.

— Присаживайтесь, — сказал Кайсар.

— Благодарствую, — ответил посетитель, ища на что бы присесть.

Обнаружив стул, прислонённый к стене, визитёр перенёс его ближе к столу, брезгливо скривившись, протёр сиденье белоснежным носовым платком, кинул платок в урну и по-хозяйски утвердился на стуле. Не уселся, а именно утвердился, основательно и непоколебимо. Кейс он устроил на коленях, бережно придерживая его ладонями.

— Любопытно, что у него там лежит, — неторопко размышлял Кайсар, следя за манипуляциями потенциального клиента. — портативная ядерная бомба, смертельный вирус в ударопрочном термосе, вынесенный из секретных лабораторий или дежурный набор серийного убийцы? А что? Не женские же трусики у него там. Трусики более уместны в кейсе фетишиста, а на фетишиста наш господин не тянет. Учитывая его чрезмерную аккуратность, можно вполне предположить в нём тщательно скрываемые наклонности маньяка. Тихий такой, основательный маньяк, любящий помучить после опостылевшей работы несовершеннолетних девочек, эдаких провинциальных рано созревших телесно лолит. Он подманивает их леденцами в разноцветных шуршащих обёртках, сажает в неприметный грузовой фургончик, увозит за город, где у него есть доставшийся в наследство деревенский дом с огромным бетонным подвалом, и сладострастно мучает их месяц за месяцем. Много-много счастливых ночей, прежде, чем он лишит окончательно жизни надоевшую игрушку и отправится на поиски следующей неиспорченной страданием красоты. Они никогда не ошибается, но последней его жертве удалось спастись и вот он, терзаемый неутолённым вожделением, собирается нанять частного детектива, чтобы отыскать предмет своего извращённого обожания, потому что не может отыскать его сам. И когда я, соблазнённый до неприличия приличным гонораром, найду ему бедную спасшуюся девочку, он предательски вонзит в меня огромный острый тесак и потом не торопясь расчленит моё безжизненное тело, а терзаемая страхом жертва будет в это время сидеть в узкой бетонной клетушке и прислушиваться к звукам, приникающим сквозь дверь. Жуть как страшно!

— Итак, господин детектив, — сказал посетитель, у меня к вам дело.

Он улыбнулся неуверенной улыбкой и с надеждой посмотрел на Кайсара. Кайсару показалось, что если он в сию же минуту ничего не предпримет, посетитель непременно расплачется. Кайсар извлёк из ящика стола большой блокнот, незаметно для визитёра сдув с обложки пыль, ловко выхватил из стаканчика карандаш, закинул ногу на ногу, сразу став похожим на модного психотерапевта из бесконечного сериала, идущего по широковещательной телесети пополудни семь дней в неделю, без перерывов и выходных. Раскрыв блокнот, он нацелил карандаш на девственно чистый лист и приготовился слушать.