Хэзер Чайлд - Смартфейс [litres]

– Похоже, придется притащить побольше воды, – улыбается она. – Тут у тебя что-то на руке.

На одно безумное мгновение Фрейя со страхом думает, что на коже снова появилась та отметина. Она подцепляет ее ногтем, но грязь легко отходит.

– Я потерялась, пока шла сюда. – Немного напитка выливается ей на пальцы, и она стряхивает капли, все еще не избавившись до конца от тревоги.

– Все иногда теряются. Мы все болтаемся в пустоте, без всяких удобств. – Ее голос звучит успокаивающе.

Пока они чокаются и выпивают, снова появляется мужчина в огромных ботинках. Он замечает их, одними губами произносит что-то вроде: «Ох уж эта Гейл» – и показывает Фрейе два больших пальца вверх, словно все это от и до было его планом. Появляется ощущение, что наступает ночь, все берут еще по напитку и остаются посидеть еще немного.

– Ты живешь в этом доме?

– Нет, мой на другой стороне, возле биогазовых станций. – Гейл трогает свой нос. – Я не шучу, запах отсюда чувствуется.

Это все еще звучит неприятно. Фрейя осушает кружку с сидром, чувствуя, как он бьет в голову. На кухонном оборудовании мигают светодиоды: встроенная станция по приготовлению напитков, автоматические кастрюли и даже магнитная тряпка устроились под рабочей поверхностью. Потерявшись в деревне, Фрейя чувствовала себя ребенком, забредшим в лес, беспомощным и без гаджетов. Теперь она снова вернулась в уютные объятия технологий.

– А я думала, тут будет что попроще, – бормочет она себе под нос. – Может, даже без электричества. – В действительности вид деревни слегка огорчил ее. Больше похоже на территорию фабрики, полной коварных стеклянных панелей, чтобы держать подальше нежданных гостей. Помимо запаха ферментированных яблок, в воздухе чувствуется что-то химическое, хотя это может быть просто запах новизны этого полудома-полутеплицы.

Гейл скользит к двери, очевидно, чтобы уйти, и Фрейя понимает, что даже не спросила, можно ли ей остаться.

– Я знаю, свалилась тут как снег на голову…

– Я уже постелила тебе на диване, – перебивает ее Гейл, – уж в вязаных одеялах недостатка у нас нет. – Она берет Фрейю за локоть и ведет ее, едва держащуюся на ногах, прямо на ночную улицу, выдыхая облачко с запахом сидра. – Утром ты проснешься и взглянешь на все другими глазами.

Утром она видит кошек. Рыжие и полосатые, в фигурных рамках; на закрытых жалюзи изображен сиамский котенок, а под дверью – ограничитель в виде черного кота, наполненный песком для тяжести. На одном из прикроватных столиков стоит лампа в форме кошки, освещая покрытое пятнами от чая блюдце, тоже с котятами, рядом с которым стоит большая кружка с рисунком в виде кота, пытающегося украсть чизбургер.

– Это мои соседи по комнате, – объясняет Гейл.

– А ты любишь кошек, да? – Фрейя вспоминает, как она взяла кошку на руки там, в Медиэвиле, возле «Черной дыры».

Она пожимает плечами.

– Я люблю всех животных. – Ее легинсы путаются, пока она пытается их снять, прыгая по комнате и едва не уронив несколько картин с кошками со стены. – Хотя, живя здесь, я, наверное, стала скорее кошатницей. Теперь кошки ассоциируются у меня с теплой уютной кроватью.

Вязанные крючком одеяла сложены в аккуратную стопку. Фрейя отлично выспалась, в тишине и темноте. Она уже и забыла, каково это. Теперь она погрузилась в раздумья, пытаясь отвести взгляд от Гейл, которая ходит по комнате полуодетая, снимает пижаму с кошками и ищет повседневную одежду. Видимо, соседка привыкла рано вставать и, на цыпочках выйдя из дома, идти купаться в ближайшем озере, даже зимой не переставая закаляться.

– Так, значит, у вас тут не совсем религиозная община? – спрашивает Фрейя, размышляя, позволит ли Гейл узнать себя получше.

– Нет, это так скучно. – Она накидывает рубашку, которая кажется на размер больше, как и вся ее одежда, и начинает расчесывать волосы, запустив в них пальцы. – У нас тут ничего странного, никаких религиозных фанатиков или наркотиков. Главное, не смывай в унитаз ничего, что для этого не предназначено. Я уж не буду тебе рассказывать, что произойдет.

Это уже звучит немного странно. Расчески у Фрейи при себе нет, поэтому она следует примеру Гейл, и между пальцев остаются две дужки. Девушка испуганно прячет их в сумку. Через все окна льется солнечный свет, и теперь она может разглядеть четыре другие спальни, выходящие в общий коридор. Дом построен из сосны, здесь пахнет лесной свежестью и часто что-то скрипит. Внизу расположены еще две гостиные и большая общая кухня, выходящая в теплицу с другой стороны дома.

– Минимум расстояния между грядкой и тарелкой. – Гейл берет тряпку и смахивает грибки, проросшие на одном из бревен. – К тому же так мы продлеваем садоводческий сезон.

Они завтракают жареными грибами с яичницей-болтуньей. После завтрака Гейл одалживает Фрейе резиновые сапоги и ведет ее во двор. То, что казалось устрашающим ночью, при дневном свете выглядит элегантным: прозрачные стеклянные теплицы так и манят Фрейю заглянуть внутрь и посмотреть на ряды листьев салата. Влажность в них поддерживается при помощи пульверизатора. Дальше стоят огромные аквариумы с живой тилапией и зеленоватой водой с водорослями. Фрейя вспоминает последний курс в институте, когда они проходили круговорот азота и фосфатов в искусственно созданной экосистеме.

– Все такое аккуратное.

Гейл кивает.

– Хоть сейчас засовывай в пузырь и отправляй на Марс.

Они идут по дорожке с искусственным гравием к саду с молодыми деревьями. На главной дорожке виднеется тележка, а рядом с ней стоит человек в плоской шляпе и кричит:

– Бутерброды! Обжаренные в масле с чесночком! Пальчики оближешь!

Фрейя чувствует аппетитный запах, хлеб с чесноком. Да у него же целая тарелка бутербродов, прикрытых золотистыми салфетками в масляном соусе. Она делает шаг к тележке. Гейл кажется удивленной.

– Хочешь перекусить?

– А что это?

– Жареные личинки львинок.

Фрейя отступает.

– Все равно у меня в карманах пусто.

Гейл смеется.

– У меня тоже. Придется поработать, если хотим купить ту пасту, что я приглядела на ужин.

В сезонном саду Гейл дает Фрейе кожаные перчатки. Она вспоминает Центр по охране природы, только лопатки и грабли уже совсем не детских размеров. Для них все это садоводство все равно в каком-то смысле игра, благодаря которой можно покупать вкусности в булочной, но для деревенских жителей выращивание овощей – дело серьезное. Наверняка здесь есть и другие работы, например, администраторы, уборщики, организаторы, да даже специалисты по связи и политики. Гейл рассказывает, что здесь, в отличие от Медиэвиля, деревенские не пытаются полностью оградиться от остального мира.