Марина Эльденберт - Бабочка

Остальные рассредоточились по своим заданиям, нас же привели на третий этаж с отдельным залом для подводных обитателей, которые присутствовали в океанариуме исключительно в виде голограмм. Пол здесь был прозрачным, сквозь стекло было видно имитацию дна океана, по которому плавали виртуальные подводные жители. Компьютерная графика, и только.

— Раг’аэна, — объявил ньестр О’лэй, остановившись в центре зала. — Океанская бабочка, последние сто лет красующаяся на гербе вашего факультета, нисса Мэйс. Отыщите ее, понаблюдайте и подготовьтесь к защите. На протяжении всего курса у вас будет доступ к информации, как у настоящих подводных зоологов.

Вот это поворот! От такого задания я на некоторое время забыл про Мэйс. Доступ к данным, как для сотрудников океанариума! Да о таком можно было только мечтать! Я подошел к интерактивной панели управления залом, отыскал бабочку и «позвал» ее. Впрочем, Мэйс поспешила все испортить, напомнив о себе.

— Голограмма, — разочарованно пробормотала она, опускаясь на одно колено и всматриваясь в «дно».

— Если бы кое-кто не опоздал, могла бы изучать барунов или черепаху ерту.

— Черепахи ерту тоже интересны, но бабочка лучше. Вот бы ее увидеть.

— Ты вообще как школу закончила? — ядовито поинтересовался я.

— С отличием, — процедила девчонка, выпрямившись и сложив руки на груди. В безразмерной поношенной кофте она смотрелась как мелкий барун. Такая же жалкая.

— Но много прогуливала, наверное? Потому что раг’аэн уже сотни лет никто не видел.

В этот момент под нами проплыла бабочка, закрыв своими плавниками-крыльями большую часть дна. Мэйс даже вздрогнула от неожиданности.

— Огромная.

— На самом деле она больше.

Калейдоскопница фыркнула:

— Откуда тебе знать, какая она? Как будто ты ее видел.

Я хотел ответить, но вовремя заткнулся. Мэйс точно не та девушка, с которой можно делиться секретами. Вместо этого поинтересовался:

— Хочешь стать лиабиологом, синеглазка? Придется сильно постараться, чтобы удержаться в Кэйпдоре, да и на работе не жалуют тех, кто не выполняет своих обязательств.

— Я всегда выполняю свои обязательства.

Притихшее раздражение снова хлынуло наружу. Это же надо быть такой маруной, чтобы врать и не краснеть.

— Да ну? С памятью у тебя тоже проблемы. Боюсь, ты до конца первого курса не дотянешь.

— Куда мне до тебя.

Мэйс вздернула бровь, а у меня руки зачесались ее придушить. Либо послать импульс и раскрошить пол под ногами, чтобы стереть с ее лица эту спесь.

— Считаешь, что, если твое имя выпало в лотерее, ты самая умная? Открою тебе секрет, Мэйс: тебе просто повезло. Десятки таких же девчонок, а может быть, даже более достойных, могли получить твое место. Но получила ты.

Мэйс плотно сжала губы.

— Получила, потому что пахала с утра до ночи, — выдохнула она. — А вовсе не потому, что моя фамилия К’ярд. Легко прикрываться отцовской властью, правда?

Перед глазами полыхнул огонь, в пальцах заискрило, но едхова девчонка стояла, вздернув подбородок, и не отступила ни на шаг. А вот я шагнул вперед, так что ей пришлось задрать голову, чтобы смотреть мне в лицо.

— Что ты вообще понимаешь? — процедил я. — Я с детства тренируюсь каждый день по несколько часов. Мы заботимся о людях, чтобы даже такие, как ты, могли жить. Чтобы ты вдруг под землю не провалилась или твой дом не смыло в море.

— Не надорвался еще?

Мэйс отвернулась, и к счастью, потому что сила все-таки прорвалась, но я сцепил пальцы, пустив ее по замкнутому контуру. Внутрь тела, из-за чего каждая клеточка звенела, как натянутая от напряжения и ярости струна. Кто она такая, чтобы я выслушивал от нее это все?! Кто она вообще такая?! Никто. Просто зарвавшаяся, вконец охамевшая уличная девчонка. И кажется, пришло время ей об этом напомнить.

Я хочу спать. Нет, не так. Я ХОЧУ СПАТЬ. Эта мысль пульсирует в моей голове всю последнюю неделю, и меня определенно радует, что второе ночное «дежурство» в «Бабочке» пришлось на выходной. Все, что мне надо, я уже увидела — так сказала Дженна, поэтому теперь мне остаются только занятия с ней и просмотры видео. Впрочем, занятия с ней выматывают ничуть не меньше: она учит меня походке, пластике, как правильно поворачиваться, как правильно говорить, и по сравнению с ней тот вредный преподаватель из Кэйпдора — просто милаш.

Про случившееся в океанариуме я стараюсь не думать, равно как и о К’ярде. Он меня бесит так сильно, как никто и никогда за всю мою жизнь. До сжатых кулаков и яростного желания ему врезать. Этот богатенький мальчик считает, что ему все позволено по праву рождения. Наверное, мне бы стоило принять это как данность, но я не могу. Не могу, потому что, несмотря на незавидное положение людей в мире и на превосходство въерхов, суть которого мы впитываем с молоком матери, этот конкретный засранец меня бесит.

3. А. С. Р. А. Н. Е. Ц.

Последние несколько дней я испытываю перманентное желание подойти к нему и заявить это в лицо. К счастью, мозгов у меня больше, чем у него, поэтому я просто не появляюсь в тех местах, где бывает он. Не замечаю адресованных мне насмешек и подколок, которые звучат за моей спиной (вероятно, с его щедрой подачи), косых взглядов въерхов и прочего.

К счастью, его девица больше не пытается быть со мной любезной, а я сажусь от нее так далеко, как только возможно. То же самое делает Алетта по отношению ко мне. Да, мы так и не помирились, более того, она делает все, чтобы сталкиваться со мной по минимуму. Вплоть до того, что ждет, пока я хлопну дверцей шкафчика, и лишь потом подходит к своему в раздевалке.

Пару раз я загоралась было желанием подойти к ней и попытаться помириться. Снова. Но потом настроение проходило, потому что я круглосуточно хочу спать. Столько информации, сколько я запихиваю в себя в последние дни, может воспринять адекватно разве что искусственный интеллект. Не говоря уже о физических тренировках, тренажерах, плавании, модельной походке, этикету… и так снова и снова, по кругу. Поэтому сегодня из «Бабочки» я выползаю на автопилоте. До закрытия клуба еще час, но Дженна отпустила меня пораньше, потому что клиентов уже почти не осталось. Те, кто остались, сидят в ВИП-ках, а ВИП-ки, разумеется, не предполагают ничьего постороннего присутствия.

Зеваю и прикрываю рот ладонью. Да уж, Алетта здорово удивилась бы, узнав, что я «ночую у нее» (потому что у нас якобы лабораторная на двоих, над которой надо трудиться вдвоем вне занятий). Это единственная отмазка для сестер, которая пришла мне в голову, то же самое я сказала Вартасу. Пожалуй, ему можно было бы сказать правду, но я побоялась, что он просто-напросто проболтается. Случайно.