Алексей Рудаков - Дальние Тропы

— В результате — все довольны. Марцелл имеет средства для своего флота, планета и планктон — гарантированы от орд страждущих, ну а я наслаждаюсь молодой силой, благо есть с кем.

— Веди! — Решительно поднявшись, Гай направился к двери зала: — Я жажду окунуться в ту грязь!

— Стой, — не оборачиваясь, Раск махнул рукой: — Тебе — нельзя. Садись назад.

— Что?! Ты хочешь сказать, что не подаришь своему другу горсть грязи?!

— Подарю. Но потом. И не другу Гаю — Императору Претории Гаю Аурусу милосердному. А пока ты просто сенатор — садись и пей вино.

— Ты нарушаешь нашу клятву! Фидес будет недовольна!

— Богиню раздора ты поминаешь зря! Я держу клятву молодости — ты всё получишь! Всё — но позже. Ни к чему тебе сейчас хоть малостью привлекать к себе внимание. Терпи, мой Император. Терпи — и тебе воздастся!

— Воздастся… — Недовольно буркнул Гай: — Со временем… Эх, приятель, мучаешь ты меня не хуже… — не договорив он махнул рукой и приник к кубку, пытаясь вином залить вспыхнувший в груди, да и ниже, чего уж там скрывать, пожар.

— Ничего, друг мой, ничего, — стараясь сохранять серьёзность, проговорил Раск: — Немного, совсем чуть-чуть тебе выстоять надо и тогда ты даже меня перещеголяешь своими подвигами на ложе!

— Изгнание, как я понимаю, ты на этом своём Тарвиусе проводить собрался? — Не отрывая взора от вина, поинтересовался Гай.

— Там. А скажи мне, куда ещё опальному сенатору податься? Только в такую глушь, к такому же, как и я, ветерану нашего легиона. Он сейчас Тарвиусом правит, так что да — к нему под крылышко. Думаю, он не бросит в беде брата-легионера.

— Ловко! Всегда тебе завидовал — так ловко всё продумать — не иначе хитроумный Меркурий с твоей прабабкой согрешил!

— Не согрешил, — поднял вверх свой кубок в шутливом салюте тот: — А улучшил породу! Уверен, если ты захочешь, то и в твоём роду найдутся связи с Древними — что по мне, так я просто уверен, что Марс изменил Венере, увидев женщин твоей семьи! Уж больно ты несдержан и яростен в бою. Был.

— То-то и оно, что был, — вздохнул в ответ Гай: — Было дело, были и мы…

— Не грусти! Примешь ванну с планктоном и вспомнишь молодость. Только ты не перепутай ложе с полем боя, грязь та силы даёт, но от маразма не лечит.

— По себе не суди, — рассмеявшись, он погрозил пальцем другу: — С будущим Императором шутки шутишь. И вот, кстати, как ты его сюда заманишь? Не пойдёшь же ты на приём с рассказом о грязи? Рассказать-то ты успеешь, но вот что останешься без планеты — точно. Во дворце, что не стена — ухо. И хорошо если одно, а не десяток.

— Именно этим я и собираюсь воспользоваться.

— Поясни?

— Охотно. Сейчас в той грязи плавает мой мажордом. Он встречал тебя и провёл сюда.

— Был какой-то старик, — безразлично пожал плечами Гай, но тотчас встрепенулся: — Раск! Если б я не знал тебя столько лет, то оскорбился бы! Раб купается в волшебном эликсире, а лучший друг должен ждать?!

— Угу. Подождёшь, — улыбнувшись, он продолжил: — Да и не раб он. Я его отпустил три года назад.

— Ну, вольноотпущенник, большая разница!

— Вдоволь наплескавшись, он пойдёт отдыхать, позвав к себе одну из новых рабынь — Агриппину, старик на неё глаз положил, едва та перешагнула порог этого дома. Отказать ему она не сможет — кто же будет противиться воле любимца хозяина, только что, при всех, дважды обласканному мной? Вот только её будет ждать сюрприз. Вместо семидесятилетнего старца, на ложе окажется неутомимый жеребец, так что девку ждёт длинная ночь — лишь бы сердце у Барринуса не подвело. Но, думаю, выдержит, он ещё крепок.

— Развлечения твоих рабов мне не интересны, — маскируя свою зависть недовольством, скривился Гай: — К делу!

— А это и есть дело, — подмигнул ему старый друг: — Я дам этим голубкам дня два, а после Агриппина будет отправлена на Преторию Прайм, в мой дом — для подготовки его к моему возвращению. Старика, конечно, жаль — глянулась она ему, но думаю, он быстро найдёт замену.

— Смотри, чтобы он твоих наложниц не покрыл, — хмыкнул Гай: — А то, на радостях, разойдётся.

— Он не дурак, границы знает. Но — вернёмся к делу. Как думаешь — долго девка молчать будет? Как я думаю, так уже на второй день все в моём доме будут знать о той ночи любви, да простит меня Венера! Еще неделя и по Городу поползут, обрастая подробностями, слухи. Две — и в стенах Дворца эту новость не будут обсуждать только глухие. Месяц — не более того, и наш Божественный узнает, как старый раб из моего дома за ночь, своим естеством, ублажил с десяток юных дев и не менее пяти матрон, доведя их всех до полнейшего безумия.

— Он не поверит.

— Конечно, не поверит, но в голове — останется. А когда ты, видя желания граждан Империи спасти своих братьев на Зее от гнусных тиранов, придёшь к нему с предложением по финансированию наземной операции, упомянув, что я готов оплатить флотскую часть — вот тогда он вспомнит. После — наша победа. Заметь — Я даже не сомневаюсь в ней, твои орлы из Шестого Легиона сметут варваров с поля боя, а флот над их городами превратит сердца туземных лидеров в пригоршни воска. А далее всё просто. Ты доложишь Императору о Победе, упомянув, что пленные вожди варваров томятся в подвалах сенатора Раска. Я не сомневаюсь, что Величайший с радостью примет твоё предложение полюбоваться на них в этом доме. Особенно — помня, что именно здесь старик обрёл вторую молодость. Ведь наш Император не молод, а тут шанс лично проверить слухи, наградой за которые может стать весьма желанный приз. Вот он и прибудет сюда до Триумфа. Другого шанса у него может и не оказаться, а годы-то летят.

— Император может и официально прибыть — он наш господин.

— А мы все его верные слуги, — склонил голову Раск: — Но ему? Чистейшему? Светлейшему образу — и ко мне, к развратнику? Нет, что ты. Официально ему сюда путь заказан. Только тайно, без огласки. Вот к тебе он может официально завалиться, но ко мне — исключено.

— Но если Император будет здесь неофициально, тогда о какой прямой трансляции может идти речь? А без неё — кто поверит, что его убил варвар, а не…

— А не мы? — договорил за него Раск: — А что если в этот же момент, конечно, чисто случайно, здесь окажутся журналисты? Они прибудут взять у нас интервью — у тебя, меня, Легата Шестого и Наварха? Почему мы все здесь оказались? А где ещё мужикам отметить конец кампании, если не у такого развратника как я?! В конце концов, все мы мужчины, воины и ничто человеческое нам не чуждо, не так ли? Твой повар стол организует, я — девиц — картина отдыха героев будет что надо. Великие мужи, победители и притом — такие же простые, как и все добрые граждане Империи. Пьют, едят, косятся на девок, невпопад отвечая на вопросы… Каждый обыватель, прильнувший к экрану, увидит в нас себя, понимаешь? Кто же против этого трио — бухло, жратва и девки?! И тут — Император! Собственной персоной! Ты представляешь, сколько зрителей ринется к экранам?! Это будет сенсацией! Известие о старте его корабля я получу сразу — едва он оторвётся от посадочного стола. Журналисты будут ждать заранее. Картинка пойдёт в прямой эфир минут за пять до Его прибытия — аудиторию я подготовлю и обеспечу рекламу.