Александр Афанасьев - Враг за моей спиной

Он увидел Борисюка, спешащего с пакетом, отвернулся от ларька – хотел какую-нибудь книженцию купить себе почитать. И просто из интереса – пошел наперерез этим странным, проверить у них документы.

– Граждане… документики.

Тот, которого он определил как русского – посмотрел на него ошалевшими от анаши глазами – и молодой полицейский все понял. Отшатнулся, хватаясь за кобуру образца сорок лохматого года – а в живот ему уже смотрел обрез помпового ружья, выхваченный из сумки вторым.

– Аллах Акбар!

Ружье грянуло картечью – и он полетел на асфальт. Спиной вперед. Закричали люди.

– Аллах Акбар!

Трое террористов, которые не дошли до цели совсем немного – они хотели подняться на платформу и открыть огонь по ожидающим поездов людям – открыли шквальный огонь во все стороны. Целей хватало – целая площадь, за спиной оживленная улица, впереди лестница на платформу, тут же – ряд киосков, около которых постоянно полно народу, дальше дом – и к дому пристрой, тоже торгуют снедью, какими-то товарами, игральные автоматы… тьфу, лотерейные. За спиной – книги продают. И что самое страшное – даже услышав грохот, люди будут продолжать идти по улице к вокзалу, они не поймут, что тут убивают. Не укладывается это в постсоветском нашем сознании – что прямо посреди улицы кто-то может взять и начать убивать.

Ружья отработали по магазину – и асфальт окрасился кровью, около киосков лежали убитые и раненые люди. Один из террористов – развернулся на сто восемьдесят градусов и открыл огонь по людям, идущим по улице, покупающим книги, второй открыл огонь по магазинчикам – пристроям. Третий – перезарядив, рванулся к платформе и нарвался на выстрел…

Борисюк – как и все обычные люди, попав в перестрелку – только через несколько секунд понял, что происходит. Две секунды у него ушло, чтобы бросить пакет со снедью, еще пять – на то чтобы открыть кобуру, три на то, чтобы достать пистолет и передернуть затвор. Прицелившись, он бахнул в того, кто показался ему наиболее опасным – того, кто бежал вперед, на него. Ответный сноп дроби попал в верхнюю часть бронежилета, в шею, в подбородок – и полицейский упал, истекая кровью. Но еще – трижды выстрелил, и тем самым – отпугнул террориста от платформы.

Трое сотрудников полиции – выскочили из машины, услышав выстрелы, побежали вокруг вокзала. Увидели тела на площади у вокзала, стрелков с рюкзаками – но открыть огонь сразу не решились. Потому что – рядом с террористами были мечущиеся люди, за спиной ларьки, можно было попасть в гражданского. Террористы же такой проблемы не испытывали – они могли стрелять куда угодно и в кого угодно. Один повернулся, увидел людей в форме, открыл по ним огонь – и только тогда они открыли огонь в ответ. Через пару секунд – у полицейских один убитый и один тяжело раненый, у террористов – один легко раненый. Третий полицейский – бросился к машине вызывать помощь, но на деле – просто струсил…

Пятеро полицейских – пробивались через панически мечущуюся на перроне толпу. Крики, грохот… все смешалось. Как и в Хромой лошади [43] Пожар в клубе «Хромая Лошадь», Пермь (5 декабря 2009 года) – одна из трагедий современной России; тогда из-за пренебрежения всеми правилами пожарной безопасности, во время праздника от фейерверков загорелся потолок – и больше ста человек задохнулись в дыму. По воспоминаниям выживших – все просто тупо рванули к выходу, который был один, мужики отшвыривали женщин и более слабых, чтобы вырваться самим. – все было предельно жестко, люди топтали вещи, других людей, отшвыривали с пути тех, кто мешал, пинали и топтали слабых. Под напором толпы – лопнула часть остекления вокзала – и осколки стекла полетели на людей…

Двое пробились через толпу, вскинули автоматы. Стреляли на поражение, сразу – и это принесло результат – раненый террорист был убит наповал, получив в голову целую очередь, второй террорист так же получил ранение…

В следующее мгновение – сотрудник полиции, укрывавшийся за высокой стеклянной колбой ларька «Пресса» увидел, как его коллега, стрелявший из автомата – падает и из головы его – летят какие-то куски. И услышал приглушенный, но четкий и хлесткий как удар кнута винтовочный выстрел. А через секунду – под ударом пули лопнуло стекло и он полетел вниз сам, зажимая брызгающее кровью лицо…

Из полуавтоматического Вепря с оптическим прицелом и глушителем, заказанным и привезенным за 12 тысяч рублей [44] Цена реальная на 2012 год, автор знает, где, при необходимости можно это заказать. Должен предупредить, что владение глушителем незаконно. – прячущийся в кузове фургона террорист выстрелил и с радостью увидел, как плеснуло красным из головы полицейского, и как он упал – через 9-кратный оптический прицел это было отлично видно. Он перевел прицел на другого полицейского – тот прятался за ларьком с прессой, но забыл, что ларек, тем более с таким большим остеклением – это укрытие от обнаружения, а не от огня. Он увидел, как стекло – брызнуло полицейскому в лицо, и он упал.

Двести десятый. Двести одиннадцатый.

Это был еще один опытный боевик, настоящий воин джихада. Он прибыл вместе с Амиром из Сирии – но другим путем. Двести одиннадцать человек – вот сколько он убил на пути Аллаха, и это при том, что он считал только тех, относительно которых он мог быть точно уверенным в том, что он убил их. Наверное, их было больше…

Как и любой опытный снайпер – он вел счет и отлично, до мельчайших деталей помнил всех, кого он убил, и как он это сделал. Ерунда, когда говорят, что снайпер не помнит тех, кого он убил… обычно снайперы все прекрасно помнят. И все глупые слова про раскаяние – все это ерунда. Раскаяние – касается только тех, в ком нет веры. Снайпер же твердо верил в то, что он делал, ислам как религия давал ему необходимое оправдание тому, что он делал. Джихад. Священная война на пути Аллаха. Война, которая прекратится только тогда, когда будет убит последний неверный.

Он стрелял в грузинов в Абхазии, потом в русистов в Чечне, потом в неверных в Афганистане, потом в американцев и иракцев в Ираке, потом в неверных в Сирии – и вот снова он стрелял в русских ментов. Еще с девяносто второго года, когда он примкнул к отряду Шамиля Басаева он, сван, горный охотник, отрекшийся потом от веры отцов и принявший ислам – предпочитал использовать оружие калибра 7.62-39. Он привык к этому калибру с детства, отец учил стрелять его из старенького СКС, потому что другого не было – и он научился справляться с этим убойным, хотя и с крутой траекторией патроном. Его коньком было – подобраться поближе, сделать серию быстрых выстрелов, а потом уносить ноги. Еще – он часто делал два выстрела, чтобы положить цель наверняка. Это уже высший пилотаж – быстро восстановить положение оружия после выстрела и произвести повторный. Он предпочитал оружие стандартного армейского калибра еще и потому, что выстрел из винтовки более крупного калибра выделяется, и все кто есть в поле зрения прицела – начинают либо прятаться, либо охотиться на него.