Александр Колупаев - Завещание великого шамана. Книга 2

— Еще с вечера, милостью создателя, все на борту! Вот только жаль, что в железной клетке нет этого отщепенца веры, предателя и еретика монастырского настоятеля Шитапа!

Котел с кипятком ждет не дождется его жалкого тела!

— Ничего, придет время и на этого еретика и отступника! Орден умеет ждать и ничего не забывает и ничто не прощает! — Жедал оперся на руку матроса и степенно зашагал по трапу, жалобно скрипнувшему под его весом.

Капитан Азигет приветствовал его, словно это был сам король или, по крайней мере, адмирал флота. Шедший следом Ифат опасливо покосился на холодную сталь блеснувшей шпаги и попросил принести в каюту холодного вина. От впечатлений сегодняшнего дня во рту у него было сухо, словно в пустыне жарким полднем.

— Прошу высокочтимых монсеньоров пройти в мою каюту! — капитан ловким движением бросил шпагу в ножны, — там ждет вас достойный обед и великолепный выбор вин!

Обед и вправду оказался достойным: жаренный на вертеле поросенок, отжатое в ягодном уксусе мясо крокодила и особый деликатес — отлично просоленный и прокопченный на холодном дыму свиной окорок. Соль все ещё была очень дорогой на этом берегу.

После пары вместительных кружек вина мрачное настроение легатов сменилось благодушным и немного высокомерным. Они отогнали прочь мрачные мысли о могущественном враге и вполне надеялись на пушки и шпаги капитана и матросов фрегата. Едва только прислуживающий матрос налил по третьей порции вина, как раздался мелодичный звук. Капитан мгновенно вскочил, схватил со столика два пистолета и, взведя курки, приготовился всадить хорошую порцию свинца в любого, кто рискнет встать на его пути. Ифат, брякнув кружку на стол, торопливо читал очищающую молитву и осенял себя знаками, отгораживаясь от дьявола. Один Жедал замер словно истукан, в сильном смятении: отчего это вдруг в его животе возник такой звук. Затем, что-то вспомнив, хлопнул себя ладонью по лбу, достал из кармана сутаны дьявольскую коробочку, что дал ему Алекс. Примерился, ткнул пальцем в красный выступ и осторожно спросил:

— Кто здесь?

Слегка отпрянул от громкого и веселого голоса:

— Друг мой, любезный Жедал! Не позволишь ли мне проводить тебя в дальнюю дорогу?

— Мой друг, высокородный Алекс! Это будет так любезно с твоей стороны! Я весь в ожидании и непременно встречу тебя у трапа. Тем более, что мы ждем портового инспектора и отправимся в путь, как только он даст добро и предоставит нам таможенную декларацию!

— Хорошо! Тогда я выезжаю к вам на пристань, буду через пять минут.

Жедал взглянул на часы, негромко тикающие на стене каюты — есть ещё время выпить за здоровье присутствующих за столом и приготовиться к встрече высокого гостя.

— Тысяча акул! Да сожрет меня морлот вместе с потрохами! — разразился капитан проклятьями. — Не будь я капитаном Азигетом, если не проткну этого выскочку шпагой, как только он шагнет на борт моего корабля!

— Храбрейший капитан Азигет, — голос епископа Жедала был настолько вкрадчив, что даже брат по вере Ифат оторвался от кружки с вином, — не забывайте, что у нас здесь в порту всего лишь одно судно с преданными нам матросами! И вашей доблестной шпаги будет недостаточно, чтобы противостоять дьявольским пушкам форта. Кроме того, что скажет их святейшество председатель сената Фаран, если мы, в вашем лице, потеряем будущего адмирала королевского флота?

Подействовало.

Капитан плюхнулся на стул, затеребил кружева ослепительно белой рубашки и потянулся к окороку. Отхватив острым кинжалом здоровенный кусок, сопя от гнева и обиды, стал жадно поедать мясо, запивая его белым вином.

— Капитан! — завопил вломившийся в каюту матрос. — На площади показалась дьявольская повозка приспешников сатаны! Боцман срочно зовет вас на палубу! Мы зарядили пушки по правому борту!

— Отставить пушки! — гаркнул капитан. — Это друг монсеньора Жедала! Встретить со всем почтением и смирением!

— Отлично, капитан! Твоей мудрости и выдержке можно только позавидовать! — Жедал стремительно вышел из каюты.

К трапу быстро и бесшумно подкатила легкая и красивая повозка. Одно не нравилось в ней Жедалу — слишком много окон и они такие широкие, что пропускали море света. И где скажите лошади?! Козни, снова козни дьявола! Но тут же он прогнал эту мысль: эти выскочки из логова сатаны умели усмирять полуденный жар великого Солима.

— Это высокая честь для меня! — почти сбегая по трапу, зачастил Жедал. — Мой друг решил проводить своего верного и преданного друга в дальнюю дорогу! Прошу взойти на борт славного фрегата доблестного королевского флота!

— Благодарю за приглашение, но сочту это неуместным. Все ли припасы и товары загружены и не больны ли матросы перед дальней дорогой?

— Хвала создателю! И товары, и припасы взяты нами полностью! Команда здорова и полна решимости отправиться в дальнюю дорогу! Ждем только таможенного инспектора.

— Это превосходное известие! Мы сейчас поторопим его! — Алексей достал из кармана плоскую коробочку, проделал какие-то замысловатые движения пальцами рук и спросил невидимого собеседника:

— Декларации королевского фрегата готовы?

Уверенный и бодрый голос немедленно ответил:

— Всё в полном порядке! Сейчас мы вручим необходимые бумаги капитану судна!

— Монсеньор Жедал, как вы слышали из разговора, все в порядке, однако я вижу: вас что-то беспокоит?

— Мой друг, благородный Алекс! Чем я вызвал такую немилость?! Почему вдруг со мной не на «ты»? И тон такой официальный?

— Не надо расстраиваться, друг мой Жедал! Я, как официальное лицо республики Афеция, провожая столь высоких и дружественных гостей, просто обязан соблюдать дипломатический этикет и официальный тон!

— Ну вот, когда все законы и правила этикета соблюдены, скажу тебе, мой благородный Алекс, — я буду торопить тот день, когда смогу заключить в свои объятья тебя и предложить фужер доброго, старого вина с королевских виноградников! Поверь, оно не хуже чем то, что мы пили у славной Тиассы!

— Поверь и ты, мой друг Жедал, я сам просто горю желанием увидеть города славного королевства! Как мы и договорились — через три дня, в монастыре Бернадта, я надеюсь лицезреть своего благородного друга Жедала! — Алексей посторонился, пропуская вперед таможенного инспектора.

В отличие от прежнего инспектора, разжиревшего на взятках да подношениях, новый инспектор был строен, молод и источал дружелюбие. Он не стал даже спускаться в трюм, а просто вручил пакет документов боцману и, получив от него замысловатую закорючку на бумаге отправления, развернулся, сбежал по трапу, лихо откозырял дежурному матросу и удалился в сторону здания таможни.