Александр Колупаев - Завещание великого шамана. Книга 2

— Однако, какое легкомыслие со стороны нового инспектора, — заметил Жедал, — не проверить трюм, не потребовать построения команды! А вдруг на судне укрылся опасный государственный преступник?

— Нет оснований для проверки! Фрегат Азигета находился под постоянным наблюдением, и ничего предосудительного замечено не было! В добрый путь, мой друг! И пусть волны плещут в вашу корму, и ветер наполняет паруса!

— И над вашими домами пусть не погаснет великий Солим! — эхом откликнулся на традиционные слова прощания епископ. Они обнялись, словно старые друзья, и Жедал, пятясь, поднялся по трапу.

Поднялась суета: судно готовилось к отплытию. Вот уже убрали трап, откинули швартовые канаты, и ничего более не связывало стремительное судно с берегом.

Упали серые от соленых брызг и штормовых ветров паруса, плеснулись по ветру и, схваченные за нижние реи веревками, лениво выгнули свои спины навстречу океану.

Алексей стоял на пирсе и смотрел, как фрегат выходил за пределы портовой гавани. Вот он миновал боны: две огромные просмоленные бочки, вот развернулся боком и враз окутался дымом. Грянул прощальный королевский салют. Откуда было знать Алексею, что капитан Азигет, скрипя зубами, с трудом подчинился приказу Жедала — зарядить десять пушек. «Хватило бы и одной», — раздраженно буркнул он.

Крайние башни форта Горни ответили залпом из шести пушек.

— Не сильно они нас жалуют! — заметил боцман, — могли бы поболе пушек зарядить!

— Хвала создателю, что отсалютовали из простых орудий! — отозвался капитан Азигет, — а то могли бы и из вон тех, с длинными стволами шарахнуть!

— Ты знаешь, монсеньор, наши матросы сдружились с канонирами, обслуживающими эти пушки. Представляешь легкомыслие этих кретинов — они позволили осмотреть и сами пушки и капониры, где они стоят!

— Нет, они не кретины, — задумчиво ответил Жедал, — это очень даже хороший ход, благодаря этому мы знаем, что их пушки могут свободно разворачиваться и подниматься в высоту, так же и опускаться вниз. Они за минуту нащупают твой фрегат, благородный Азигет, и превратят его в груду щепок!

— Ну, это мы ещё посмотрим! — капитан схватился за рукоятку кинжала, словно собираясь испугать невидимого врага.

«Ну, ну — посмотри!» — усмехнулся про себя Жедал и, нащупав в кармане волшебную коробочку, что дал ему Алекс, направился в каюту капитана.

Ветер был попутным, и зеленый берег все дальше и дальше уплывал за горизонт. Вот только полоса белых и кучерявых облаков показывала, что там, вдали есть земля.

Через пять часов, почти перед самым заходом солнца, Жедал вышел вслед за капитаном. Тот неторопливо разложил нехитрые навигационные инструменты на палубе и стал устанавливать компас. Жедал и раньше видел эти приборы, но вот такой компас — впервые. Довольно грубо сработанная фигурка дракона с острым, словно жало змеи языком, упрямо показывала своей головой в сторону движения корабля, как её ни крути на тонкой и острой спице.

— Мудрый капитан Азигет, я буду признателен за те пояснения, которые ты изволишь дать мне. Хочу понять, в чём смысл твоих исканий!

— Монсеньор! По этим приборам я определяю, как далеко мы отошли от берегов Афеции и насколько приблизились к родному берегу! Вот, взгляните сюда, — Азигет пропустил епископа к хитроумному прибору, — вот в эту трубочку мы ловим лучи благословенного Солима. Затем направляем их вот сюда, — капитан ткнул пальцем в дугу, сработанную из белоснежной кости, — они показывают: на какое деление мы сместились к югу. Так высота светила над горизонтом объяснит нам, что мы приближаемся к дому.

— А как же вы ориентируетесь, когда Солим закрыт тучами? — удивился Жедал.

— Ночью — по яркой звезде, а когда тучи — у меня есть магический кристалл, он покажет светило, даже когда на небе самые черные и самые грозные тучи!

— И как высоко должен подняться великий Солим, когда мы приблизимся к дому?

— На траверзе Лаймовых Островов он будет светить вот на эту отметку. А там всего сутки пути до дому! Но это ещё так не скоро! Пять месяцев пути. Пять! — Азигет растопырил перед носом монаха пятерню, — да еще как мы пересечем Великую Реку! Порой она так далеко уносит судно к северу. А это ещё семь дней надо добавить!

— Да поможет нам святая Африне, покровительница всех мореплавателей и путешествующих! — Жедал забормотал слова благодарственной молитвы, направляясь в каюту капитана. Там блаженствовал за столом благочестивый епископ Ифат. Он сам себя причислил к лику благочестивых, когда осушил седьмую кружку вина.

Уставившись на вошедшего Жедала, он, подняв правую руку, назидательно изрек:

— Иногда и дьявол может принять монашествующий образ! Изыди! А впрочем — останься, мне будет с кем поговорить! — и, уронив отяжелевшую голову в тарелку с объедками, громко захрапел.

«И это мне дано в наказание на долгие месяцы пути!» — с грустью подумал Жедал, откинувшись на решетчатые перила кровати.

Переживания последних дней так сильно утомили его, что он заснул сразу, едва коснувшись грубой подушки. Впрочем, так же стремительно заснули и остальные члены команды, включая и старого морского волка — боцмана. Тот едва успел зажечь сигнальные огни, два на носу и три на корме. Так и уснул возле рулевого, даже не успев зажечь масляную лампу. В набежавшей темноте некому было заметить, как над кораблем нависла темная громада грузового гравиелёта. Четыре телескопические штанги опустили вниз платформы с гравитационными панелями, и фрегат легко поднялся в воздух вместе со многими миллионами литров воды. Вся эта нелепая конструкция некоторое время повисела в воздухе, затем покрылась тысячами маленьких огоньков и, когда они слились в один светящийся желто-красный пузырь, стремительно понеслась на юго-запад к берегам Унерландии.

Прав был старый Батхед, когда направил свою фелюгу мористее Лаймовых Островов.

Мелкие кальмары, привлеченные красноватым светом масляных ламп, вырывающимся из слюдяных окошечек, так и сновали вокруг. Ловко подхваченные сачками с длинными рукоятками, они ненадолго замирали, оказавшись в тесноте садков, но потом пытались найти хоть маленькую щелочку, чтобы удрать в простор океана.

Тщетно.

Глупые создания, они не знали, что их ждет мучительная смерть в крепком растворе соли. Потом их тела высушат безжалостные лучи Солима и продадут их сухие, словно хворост, щупальца на базаре.

Четверо рыбаков, не отрываясь, вглядывались в черноту океанских вод, стараясь перехватить сачками стремительные черточки проплывающих головоногих.

— Смотрите, что это?! — изумленно воскликнул самый младший из рыбаков.