Антология - 2084 [сборник, litres]

Однажды мы легли спать, а когда наутро проснулись и вышли из теплых коконов наших домов, чтобы отправиться на работу или в школу, все пестрело комбинацией цифр: стены и уличные фонари, дорожные знаки, тротуары и бордюры, рекламные щиты и даже некоторые транспортные средства. Три парных числа. Дата, как мы вскоре поняли. 10.12.84.

В правительственных кругах громогласно возмущались тем, что, в сущности, было вандализмом. «Сенека» утверждала, что не несет ответственности за появление цифр. Мехта снова выступил в прямом эфире, чтобы раскритиковать претензии, предъявленные международной кампанией граффити, одновременно подтвердив, что да, это была официальная дата запуска. «Информация, должно быть, каким-то образом утекла в массы», – улыбнулся он. Мы лишь недоверчиво кивали, слушая такую явную ложь. Мы не ожидали никаких перемен к лучшему, и в этом была проблема. Стало легко игнорировать то, что они делали, притворяться, что это не имеет значения.

Вероятно, везде происходило примерно одно и то же, но в нашем городе «Друг» был единственной темой для разговора. Казалось, он связан с любым мало-мальски заметным событием. Битвой за Пиренейские горы, все такой же нестабильной, сомнительной экономикой, гигантскими расходами и осадками, как в буквальном, так и переносном смыслах, и межпланетными путешествиями. Повышением температуры Земли, безработицей, иммиграцией. Мы бесконечно обсуждали новости и спорили, и вечером наши охрипшие голоса звучали в кафе, барах и ресторанах, в бильярдных, ночных клубах и переулках, на фабриках, игровых площадках и в общественных местах, где собирались взбудораженные люди всех возрастов, с лицами, сияющими от едва сдерживаемой надежды. Это был наш самый счастливый период, мы бесконечно обязаны «Сенеке» за подарок – осуществленную мечту, плод воображения из крови и плоти. О, какой восторг от предоставленного шанса стать надеждой, полученной возможности быть чем-то большим, чем мы являлись сейчас, дара идеализма! В конце концов, это могло изменить все. Программисты канала «VS», как кабельного, так и спутникового, почувствовали этот новый голод, эту нашу надежду, и начали показывать старые фильмы прошлого века и более поздние картины: «Неделя Андроидов», «Вечер ИИ» (искусственного интеллекта) или «Сезон Киборгов». Жажда подобного искусства не отпускала нас до тех пор, пока мы не начали понимать, что многие сюжетные линии имели пессимистический конец, о котором никто не решался даже помыслить, не говоря уже о том, чтобы рассуждать вслух. Ходили шепотки, что вмешалась «Сенека», и никто не мог с уверенностью сказать, что именно произошло, но один за другим тиражи фильмов были отменены, оставив по себе смутное чувство тревоги, которое никто не осмеливался объяснить.

Прошли месяцы. Рекламы становилось больше, а плакаты и онлайн-ролики стали неизбежным злом. «Сенека» подготовила грандиозное освещение запуска новой модели, транслировавшегося бесплатно по всем каналам. В нем приняли участие известнейшие в мире кинозвезды, модели, певцы, королевские особы, президенты и премьер-министры. Наш город, как и многие другие, устроил уличную трансляцию запуска, проецируемую на побеленную стену. Пришли все. Мы смотрели в прямом эфире репортаж, в котором ведущая Би-би-си Летиция Дейли перенесла нас в центр распределения «Сенеки», чтобы мы могли увидеть тысячи коробок размером с человека. Коробки ползли по конвейерным лентам, напоминающим миниатюрные автомагистрали из какого-то фильма-антиутопии, ожидая загрузки в кузова высокотоннажных тягачей слепыми роботами «двухтысячниками». Мы комментировали ее мягкую, интимную интонацию, открытый взгляд, бледность кожи, метаморфозы, происходившие с ее кокетливой улыбкой. Затем на экране снова возник процесс запуска, знаменитости и музыка, белозубый оскал генерального директора Рави Мехты, и Летиция Дейли была забыта.

Мы предположили, что событие транслируется в дома по всему миру. Что переживаемое нами, отображалось на миллионах экранов, например склад «Сенеки», построенный из гигантских зеркал высотой с лунный шаттл. Коробки с «Друзьями» вывозили через вход «двухтысячники», одетые в униформу цвета хаки. Вот коробки раскрутили, осторожно очистили, как счищают кожуру с неземных плодов, и показался мягкий, полупрозрачный пузырь, в котором над серой гущей проплывали молочно-белые облака. Серая консистенция поражала своей текучестью и вместе с тем была способна удерживать яйцевидную форму. Вся масса дрожала как желе еще до того, как «двухтысячники» выпустили режущие лезвия из кончиков заостренных пальцев. Медицинские работники, находившиеся среди нас – врачи, медсестры, фармацевты, – не могли не заметить, что яйцевидное образование похоже на амниотический мешок [16] Одна из зародышевых оболочек у эмбрионов пресмыкающихся, птиц, млекопитающих. В процессе эволюции амнион возник для защиты эмбрионов от высыхания при развитии организма вне водной среды. . Кое-кто поделился этим наблюдением с соседями. Другие молчали и просто смотрели, как роботы обретают твердую плоть, как растекается желе яичного белка, и вся масса рушится, чтобы явить нашим взорам «Друзей», почти обнаженных, за исключением нижнего белья, скрывающего их интимные части тела. Никто и не подумал спросить, зачем машинам вообще нужны такие органы.

И запросто занималась заря новой эпохи. Премьерное поколение «Друзей» вышло далеко за рамки того, что обещала «Сенека», и в течение первых нескольких недель машины, снующие повсюду, не вызывали удивления. И хотя было трудно управлять ими издалека, особенно когда они пребывали в режиме покоя, вы всегда узнавали роботов, видя их вблизи. Было что-то эдакое в их глазах, выражении лица. Никаких эмоций, никакой жизни, никаких чувств. Словно бы посмотреть на человека, пребывающего в коме. Они были теплыми на ощупь, умели смеяться или плакать, даже кровоточили, получив рану. Но реагировали на мир так, будто невероятно устали, прожив тысячу лет и ни к чему не привязавшись.

Без проблем, конечно, не обходилось. Как почти во всех новых технологиях, в этой произошел сбой, авария из-за человеческой ошибки. Сбой случился в партии оригинальных изделий, отправленных в Мельбурн, и распространился в Шанхае, Валенсии и Кёльне. Машины неким таинственным образом остановились, и их пришлось изымать из магазинов. В другой партии произошло короткое замыкание, и она загорелась, сровняв с землей здания в Бриджтауне, Мумбаи и округе Ориндж. Владельцы зданий подали на «Сенеку» в суд и вернули огромную сумму, а те, кто был застрахован, потребовали прислать замену. Одного робота приняли за женщину, которая закрутила интрижки с чужим мужем, и застрелили во время ночной прогулки по парку. Жена-мстительница была задержана, а затем освобождена без предъявления обвинений. Хоть машинам и запрещалось наносить вред людям, для нас подобного закона не существовало, и даже если бы он был, мы знали, что его рано или поздно нарушат. Жена вернулась к своему мужу, который спустя пару месяцев принялся за старое. Проследовав за ним до отеля на окраине города, она выбила дверь ногой и расстреляла в упор мужа и его любовницу. Итог – два пожизненных срока.