Питер Страуб - Фантастический Нью-Йорк: Истории из города, который никогда не спит [сборник, litres]

– Иди в жопу, – отрезал Лягушка.

– Тахион, – произнес Черепаха, – вы можете заставить его отдать пиво.

– Не могу, – ответил Тах. Человек-лягушка поднес бутылку к зеленым резиновым губам. – Не могу, – повторил Тахион, пока Лягушка жадно пил. – Никак.

Раздавалось громкое бульканье.

– Прошу вас, один глоток!

Лягушка опустил бутылку и взболтнул.

– Один глоток и остался, – заметил он.

– Пожалуйста, – Тахион протянул дрожащую руку.

– Неа, – отмахнулся Лягушка и начал медленно переворачивать бутылку. – Если тебя так мучит жажда, то прикажи мне. Мысленно заставь отдать чертово пиво, – он наклонил бутылку сильнее. – Ну же, давай, заставь меня!

На глазах у Таха последние капли пива пролились на панцирь.

– Черт, – произнес лягушка, – да ты не шутишь?

Он достал еще одну бутылку, открыл и протянул Таху. Тот благодарно схватил ее обеими руками. Пиво было холодным и кислым, но Тахиону казалось, что он никогда еще не пробовал ничего более вкусного. Он залпом осушил всю бутылку.

– Еще идеи будут? – обратился Лягушка к Черепахе.

Перед ними простиралась река Гудзон, к западу виднелись огни Джерси. Панцирь снижался. Впереди над Гудзоном возвышалось масштабное сооружение из стекла, мрамора и стали, которое Тахион мгновенно узнал, хоть никогда здесь и не бывал. Могила Джетбоя.

– Куда мы направляемся? – спросил он.

– Обсудить кое с кем спасательную операцию, – ответил Черепаха.

Могила Джетбоя стояла на том месте, где развалился его самолет, и занимала площадь целого квартала. Том видел ее на всех мониторах. Он сидел в теплом полумраке панциря, купаясь в фосфоресцирующем сиянии. Камеры тихо жужжали. Огромные крылья мавзолея загибались кверху, как будто здание собиралось само отправиться в полет. Сквозь высокие узкие окна виднелась подвешенная к потолку полномасштабная копия «Джей-Би-1», ее алые бока сияли в лучах невидимых прожекторов. Над входом на черном итальянском мраморе были высечены и обрамлены сталью последние слова героя. В свете фар панциря металл сверкал:

«МНЕ НЕЛЬЗЯ УМИРАТЬ, Я ЕЩЕ НЕ ПОСМОТРЕЛ “ИСТОРИЮ ДЖОЛСОНА”» [74] «История Джолсона» – биографический фильм 1946 г., посвященный певцу и актеру Элу Джолсону (1886–1950). Сыгравший молодого Джолсона актер Ларри Паркс (1914–1975) получил за эту роль номинацию на премию «Оскар». .

Панцирь опустился перед монументом и завис в пяти футах над широкой мраморной площадкой, к которой вели ступени. Рядом двадцатифутовый стальной Джетбой со сжатыми кулаками нависал над Вестсайдским шоссе и Гудзоном. Том знал, что на статую был пущен металл от разбитых самолетов. Лицо статуи он помнил лучше, чем лицо собственного отца.

Человек, с которым они должны были встретиться, вышел из тени у пьедестала – массивная темная фигура, руки в карманах теплого пальто. Том посветил на него, камера выхватила лицо человека. Это был джокер – широкоплечий, плотный и одетый с иголочки. Лицо его частично скрывали меховой воротник пальто и низко надвинутая на глаза шляпа. Однако его личность все равно выдавал слоновий хобот на месте носа. На конце хобота красовались пальцы в маленькой кожаной перчатке.

Доктор Тахион соскользнул с панциря и, потеряв равновесие, ударился задницей о мрамор. Джоуи расхохотался, но сразу же спрыгнул и помог Тахиону подняться.

Джокер заметил инопланетянина.

– Значит, вы все-таки его уговорили? Удивительно.

– Да мы, блин, настоящие мастера красноречия, – ответил Джоуи.

– Дес, – растерянно произнес Тахион, – что ты здесь делаешь? Ты знаешь этих людей?

Хобот человека-слона сжался.

– Пару дней, можно сказать. Они пришли ко мне. Час был поздний, но звонок от Великой и Могучей Черепахи пробудил во мне любопытство. Он предложил помощь, я согласился. Даже сказал им, где вы живете.

Тахион взъерошил грязные спутанные волосы.

– Жаль, что с Мэлом так вышло. Куда подевалась Ангеллик? Знаешь, она очень много для меня значит.

– Могу даже в долларах и центах сосчитать, как много, – ответил Дес.

У Тахиона отвисла челюсть. Его достоинство было уязвлено, и Тому даже стало его жалко.

– Я искал тебя, – принялся оправдываться Тах, – но не смог найти.

Джоуи усмехнулся.

– В чертовой телефонной книге, тупица! В городе всего один Ксавье Десмонд, – Джоуи повернулся к панцирю. – Каким образом этот болван найдет нашу дамочку, если он даже своего приятеля разыскать не смог?

Десмонд кивнул.

– Верно подмечено. Ничего не выйдет. Вы только взгляните на него! – он указал на Тахиона хоботом. – Какой с него прок? Только пустая трата времени.

– Твой способ мы уже испробовали, – ответил Том, – и не нашли ни одной зацепки. Все свидетели молчат. А он может добыть нужную нам информацию.

– Ничего не понимаю, – встрял в разговор Тахион.

Джоуи с отвращением фыркнул. Он неизвестно где раздобыл еще пива, но никак не мог справиться с крышкой.

– Что происходит? – продолжал спрашивать Тах.

– Если бы вас заботило что-то помимо коньяка и дешевых шлюх, вы бы знали, – холодно ответил Дес.

– Расскажи ему все, что сообщил нам, – приказал Том. Он думал, что узнав все, Тахион обязательно согласится помочь. Обязан будет помочь.

Дес тяжело вздохнул.

– Ангеллик сидела на героине. Ей было больно, Док. Может, вы хотя бы иногда это замечали? Без наркотиков она и дня бы не протянула. Боль свела бы ее с ума. Она не баловалась – употребляла неочищенный героин в таких количествах, которые убили бы обычного наркомана. А на нее он едва действовал – такой уж у джокеров метаболизм. Доктор Тахион, вы в курсе, сколько стоит героин? Вижу, что не в курсе. У Ангеллик был неплохой доход от «Дома смеха», но этого не хватало. Ее поставщик предоставил ей кредит, но когда сумма этого кредита существенно выросла, потребовал у нее… скажем так, гарантийный вексель. Или рождественский подарок – зовите как хотите. Выбора у нее не было. Либо платить, либо остаться без наркотиков. Она привыкла верить в лучшее, и рассчитывала раздобыть деньги, но не вышло. Утром пришли коллекторы. Мэл не собирался ее отпускать, но они были настойчивы.

Тахион прищурился от яркого света фонарей. На одном из мониторов в панцире его изображение поплыло вверх.

– Почему она ничего мне не сказала? – недоумевал он.

– Видимо, не хотела становиться обузой. Мешать вам заливать жалость к себе коньяком.

– А в полицию вы обращались?

– Ха, в полицию! К доблестным стражам порядка – тем самым, что удивительным образом закрывают глаза на избиения и убийства джокеров, зато рьяно ищут виновных, стоит кому-нибудь обворовать зазевавшегося туриста. Тем самым, что регулярно задерживают, допрашивают и мучают любого джокера, имевшего неосторожность поселиться за пределами Джокертауна. А может, нам стоило пойти прямо к тому офицеру, сказавшему однажды, что изнасилование женщины-джокера – не преступление, а моветон? – Дес фыркнул. – Доктор Тахион, где по-твоему Ангеллик добывала наркотики? Думаешь, она могла купить героин в таком количестве у любого уличного толкача? Нет же, она брала их в полиции! Если точнее, у самого начальника отдела по борьбе с наркотиками. Разумеется, в этом вряд ли замешан весь департамент. Ребята из убойного отдела наверняка ведут честное расследование, но что они сделают, если мы заявим, что убийца – Баннистер? Думаешь, они арестуют своего на основании моих показаний или свидетельств любого другого джокера?