Райан Гродин - Инвиктус

При всей кажущейся нелепости такого поведения богачей Фар понимал их тягу к историческому центру города. Здания, пусть и ветхие, но обладающие очарованием старины, покрывали вьющиеся виноградные лозы, а потрескавшиеся оштукатуренные стены разнообразных расцветок наводили на мысль о пасхальных яйцах. Прогуливаясь по мощеным улицам со множеством фонтанов и джелатерий, невольно замечаешь глубокие борозды, оставленные в брусчатке колесами автомобилей и телег, запряженных лошадьми, и как будто возвращаешься в прошлое.

Как будто.

В настоящем древний центр города окружали небоскребы и башни пригородов. Даже если не смотреть в небо, настоящее напоминало о себе постоянным и плотным, как одеяло, гулом скоростных воздушных аппаратов над головой.

Прогулка по Зоне 1 не могла не растревожить душевную рану. Зона терзала и томила, в который раз напоминая, что он хотел гораздо большего, чем этот мир с его симуляторами, записями и обыденностью. Фар не решился бы пройтись мимо Колизея без этого письма в кармане камзола. Надежда на второй шанс: ты пройдешь по этим камням еще вчера. Через каждые несколько шагов он трогал карман, проверяя, не исчезло ли приглашение.

Когда Фар добрался до старого Форума, тот показался ему совсем негостеприимным. Он пришел на две минуты раньше. Обвел взглядом руины — груды камней, мерцавшие в огнях летательных аппаратов, — но никого не заметил. В дневные часы туристы часто приходили сюда и бродили с места на место, просматривая через роговичные импланты записи рекордеров, связанные с историей Рима. Один глаз смотрел в настоящее, второй — в прошлое. Прямо перед ними цифровые призраки разыгрывали исторические сцены: триумфальные процессии, храмовые церемонии, гладиаторские бои…

Здесь, в окружении отдельно стоящих и выступающих из густой темноты колонн храма Сатурна, Фар в любой момент готов был узреть призраков. Ничего, кроме теней, он, однако, не видел и начинал беспокоиться.

— Отключи коммуникатор. — Фару показалось, что голос раздался за спиной, но когда он обернулся, то не обнаружил ничего, кроме мрака и камней.

— Если хочешь, чтобы встреча состоялась, отключи коммуникатор.

Нет, голос доносился не из-за спины. Он звучал в голове. Кто-то, не запросив разрешения, подключился к его коммуникатору. Второй хак за день? Фар отдал команду на отключение коммуникатора и почувствовал, как сжалось сердце.

Из-за колонны вышел человек в черной накидке с капюшоном, вполне соответствующий представлению о наемном убийце эпохи Возрождения. Он молча махнул рукой, приглашая Фара следовать за ним через камни и бурьян, пробивавшийся сквозь мостовую Форума, — к южной стороне развалин, где проводник скрылся за одной из колонн. Фap пошел за ним и увидел древнюю грязную стену, затянутую ветвями сухого кустарника. Человек остановился между кустами лицом к огромным камням кладки. Он ждал.

Фар уже начал подумывать, не совершил ли он страшную ошибку. Может, его заманил сюда какой-нибудь психопат, чтобы разжиться кредитами из его наладонника? Если так, то злодей в капюшоне не сильно разбогатеет. Фар жил на бюджет студента. Десять жалких кредитов — все, что он имел на своем счету…

Неутешительная для грабителя банковская информация уже готовилась сорваться с языка Фара, когда незнакомец положил ладонь на одну из глыб.

И она открылась.

То, что выглядело римской каменной плитой первого века нашей эры, оказалось дверью. Среагировав на отпечаток ладони незнакомца, она откатилась назад, из проема пахнуло спертым воздухом и тьмой. Проводник снова махнул рукой: сначала ты.

Происходящее отнюдь не развеяло опасений Фара. Он глубоко вдохнул, ощутив на груди сложенное письмо из настоящей бумаги.

Не упусти.

Потребовалось несколько минут, чтобы привыкнуть к темноте и запахам затянутого паутиной подземелья. Туннель шел, казалось, вниз, а направление наводило на мысль о неизбежном пересечении с Тибром. Электрический свет в руке у незнакомца скользил по сырым стенам, вырезая тропинку Фара в форме его силуэта. Парень шел, без слов понукаемый фигурой в накидке, и через какое-то время ему начало казаться, что они прошли несколько километров. Может быть, больше.

Туннель закончился большой пещерой. Фар не смог бы сказать, насколько большой. Фонарик имелся только у незнакомца, и его лучи не достигали стен, просто тонули во мраке. А когда Фар вышел на открытое место, и этот источник света погас.

В такой темноте, при полном отсутствии света, он оказался впервые. Интересно, похоже ли это на Решетку, подумал Фар. Перед ним как будто раскинулась вся Вселенная, а может, не раскинулось вообще ничего.

— Что происходит? — Вопрос отозвался в подземелье слабым эхом. Должно быть, пещера просторная…

— Я рад, что вы можете присоединиться к нам, мистер Маккарти. — Голос зазвучал прямо перед ним, а Фар не слышал, чтобы кто-то подходил. Фигуре в капюшоне голос принадлежать не мог. Нет, кто-то уже находился здесь. И этот кто-то ждал его.

— К кому это к нам ? — спросил Фар у темноты.

— Мы дойдем до этого. — Голос звучал уверенно, человек говорил, растягивая слова. Чем дальше, тем больше голос казался Фару знакомым. — Но сначала у меня к вам несколько вопросов.

— Спрашивайте.

— Кого вы любите больше всего? — Вопрос таил в себе некую угрозу: человек говорил, чеканя слова, и бросал их в Фара сквозь тьму.

— Себя. — Ответ не содержал всей правды и не мог считаться враньем, но он хотя бы заполнил пустоту.

— Кого вы ненавидите больше всего?

В данный момент?

— Марию-Антуанетту. — И того, кто взломал симулятор, добавил Фар про себя — на тот случай, если этот человек стоял сейчас перед ним.

— Чего вы боитесь больше всего?

— Это что, анкета? — спросил Фар вместо ответа.

Человек вздохнул:

— Просто отвечайте мне, мистер Маккарти.

— Умереть, не пожив.

Наступило молчание, потом собеседник заметил:

— Как поэтично.

— Любимый цвет бежевый, на ягодице татуировка — лиловый нарвал. Его зовут Шербет. — Фар не понимал, что значит вся эта ерунда, и терпение начало истощаться. — Еще что-нибудь узнать хотите?

— Теперь понимаю, чем вы достали Марина, — произнес голос. — Но меня не так легко вывести из себя.

Марин. Это имя заставило Фара стиснуть зубы. Он уже хотел спросить, откуда незнакомец узнал про вредного инструктора из Академии, но вдруг включился свет. Расположенные рядами промышленные электролампы залили сиянием помещение, которое, насколько понял Фар, служило ангаром для самых настоящих машин времени. Перед ним выстроились четыре аппарата — лоснящиеся, как ухоженные коты, и огромные, как дома. «Галилео», «Ад инфинитум», [3] «Ад инфинитум» — Ad Infinitum ( лат.) — до бесконечности. «Армстронг»… Ни одного аппарата с такими названиями Фар не знал; мало того, в носовых частях машин времени он не увидел штампов с заводскими номерами.