Александр Михайловский - Второй год новой эры

И вот мы сходим на берег. Боже, как это было трогательно… Мы обнимались и расцеловывались с теми, кого так долго не видели. Первым делом меня заключила в свои объятия мадам Марина. Она все никак не могла отпустить меня, все спрашивала, то и дело пытливо заглядывая в глаза: «Ну как ты, Люся? Все нормально? Точно? Как малыш? Все в порядке? Шевелится? Ты хорошо питалась?» а все ее вопросы я только кивала и вновь обнимала ее. Потом к ней присоединилась мадам Ольга (было видно что ее семейная жизнь протекает тоже вполне счастливо) – теперь они обе обнимали и тискали меня, наперебой задавая вопросы: «Ну как сходили? Все хорошо?»

Гуга, радостно гомоня, облепили наши белые женушки. Я смотрела на эту картину с умилением. Потом мои юные «сестрички» переключились на меня. Обнимали, терлись носами. Я едва сдерживала слезы умиления. Клянусь – никогда ранее, в прошлой жизни, я не чувствовала такой радости при возвращении домой! Эта радость прямо клокотала в мне. Когда я наобнималась с самыми близкими, я принялась приветствовать остальных. Неандерталки были очень тронуты, когда я и их тоже сердечно обняла. Чистенькие, причесанные, здоровые и ухоженные – они были такими милыми в своей мускулистой неуклюжести! По ним было заметно, что они прекрасно освоились в нашем племени и чувствуют здесь себя своими. До чего же все хорошо!

Когда утихли первые восторги, всеобщее внимание обратилось на наше новое «приобретение» – на Виктора Леграна. Люди шушукались, поглядывая на юношу, который всем своим видом представлял разительный контраст с членами племени Огня. Он имел растерянный вид и с любопытством и настороженностью озирался вокруг.

Постепенно возбуждение улеглось. Вечером мы с мадам Мариной и Ольгой сидели в ее комнате и все никак не могли наговориться. Естественно, моих подруг весьма интересовала личность молодого француза. Я вкратце обрисовала им ее. И, наконец, мне был задан давно ожидаемый вопрос, который задала Мадам Марина.

– Ну а как там поживает Жебровская? – спросила она, – Вы пристроили ее за хорошего мужчину?

Вздохнув, я поведала о печальной судьбе нашей диссидентки. Подруги поахали, посокрушались – и вскоре забыли об этом. Ведь существовали гораздо более приятные темы для разговора…

Я наслаждалась. После долгого отсутствия таким милым казался мне родной дом… Здесь действительно жила частичка моего сердца. Здесь было все, что дорого мне, все, что наполняло меня чувством комфорта и безопасности. И впереди было еще много, много прекрасных дней, наполненных любовью, теплом и приятными хлопотами…

Часть 16. Оловянные острова

7 июня 2-го года Миссии. Четверг. Полдень. Дом на Холме

Виктор де Легран

Русское поселение у места слияния Гаронны с Дордонью произвело на меня смешанное впечатление. Первое, что бросалась в глаза при виде встречающих нас толп народа – обилие одетых в короткие кожаные юбочки и такие же безрукавки совсем молодых девок-дикарок, при почти полном отсутствии в этой толпе мужчин. Эти девки что-то кричали нам по-русски и на своем языке, махали руками и всячески выказывали радость от нашего появления. Это было первое впечатление, после которого я ожидал, что это сборище будет попахивать самым отборным хлевом, какой только можно себе вообразить. Пожив полгода среди дикарей, я знал, что от них от всех, независимо от возраста, вечно несет запахом прогорклого жира и грязного, давно не мытого тела. Когда я – ну вы понимаете – делал это с Теей, я чуть не умер от того тяжелого запаха, который исходил от ее тела. А ведь она была красотка хоть куда, но ее запах чуть было не испортил мне всего дела.

Но в русском племени это ожидание отнюдь не оправдалось. Девки, окружившие нас после того, как мы сошли на сушу, не пахли ничем кроме свежей сосновой хвои, которая использовалась на отдушку местного жидкого мыла. Некоторое время от неоправдавшегося ожидания я находился в шоке, и лишь потом вспомнил, что и в наше время русские в Европе считались самыми настоящими фанатами чистоты и везде, где это возможно, строили свои специальные помещения для омовения, называемые banya. Кстати, в ближайшем будущем это же заведение предстоит посетить и мне. Только вот ведь незадача – взрослые мужчины (а я тут уже считаюсь таковым) должны ходить в эту banya со своими женами, каковых у меня еще не имеется. Монашеский образ жизни тут не приветствуется, и если у мужчины нет нескольких жен, это считается неприличным. Кстати, как объяснила мадам Люси, мне самому в этом брачном вопросе ничего не придется делать. С момента нашего появления стал составляться круг претенденток, и после того, как их кандидатуры одобрит совет старших жен (женсовет), мне останется только согласиться. Отказываться не рекомендуется.

Но это, как говорят, будет потом, после благополучного завершения следующего путешествия к Оловянным островам, в которое я записался одним из первых. Оказывается, этот маленький кораблик не только свободно ходит по мелководным рекам, но и довольно бодро бегает по морю. Дорога до Британии при благоприятных ветрах займет пять дней, при неблагоприятной погоде – неделю. Вот я и подумал, что лучше мне пока сбежать из этого поселения и еще немного побыть на свободе, получше присмотреться к этим русским, которые ведут себя как какие-то добрые монтаньяры. Глядишь, и я сам проникнусь их идеями о свободе, равенстве и братстве, полюблю своих будущих темненьких жен. Говорят, что они такие горячие, что рядом с ними нельзя класть сухую солому или сено – обязательно загорится…

Другим шоком для меня стала встреча с моими соотечественниками из будущего. Мадам Люси меня, конечно, морально подготовила, но все равно то что я увидел, меня здорово поразило. И дело даже не в том, что многие из этих молодых людей изрядно обрусели и, я бы даже сказал, одичали, а в том, что все они, особенно девушки, выглядели недопустимо вульгарно, и никто из них, даже те которые носили дворянские фамилии, не брезговал заниматься грязным и низким физическим трудом. Кто-то из них гнул спину на полях и на лесоповале, кто-то работал в мастерских, а вот я выбрал стезю путешественника, ведь пока «Отважный» находится на плаву, месье Петровичу требуются верные и храбрые помощники-сподвижники, и я всегда готов на эту роль. Это не то что целыми днями ходить за хвостом вола или лошади… Правда, меня весьма тронул подарок, преподнесенный мне одной из моих соотечественниц, которую звали Патрицией. Вроде бы простая полотняная рубаха, и при этом достаточно грубая, но эта вещь произведена уже в племени Огня, а я-то знаю, какая это редкость здесь, в Каменном Веке. Еще мне подарили украшенные художественной шнуровкой короткие летние штаны с полотняной подкладкой – в них я наконец почувствовал себя комфортно. Оказывается, мадам Патриция готовила эти вещи для своего мужа, но они решили, что мне они будут нужнее.