Максим Филатов - Тиора

Юноша окинул взглядом дом и всех присутствующих и произнес:

— До встречи, друзья мои. Мы еще обязательно увидимся. Мир вашему дому.

Парень низко поклонился, развернулся и тихонько вышел, начиная новую страницу своего пути.

За все время работы у Саиба, из заработной платы, которую египтянин ему платил, юноша смог накопить неплохую сумму для дальнейшего путешествия. Более того, араб ранним утром добавил отказывающемуся Марку еще несколько крупных купюр. Также юноша взял с собой галабею и куфию, и решил, что далее переоденется в них, чтобы не так бросаться в глаза. Безопасность была превыше всего.

Парень шел по улице, к которой он так привык за эти полгода, вспоминая, как только приехал сюда и как привыкал к здешнему окружению, людям и климату. Солнце уже взошло достаточно высоко, и уже стояла приличная жара, но Марк лишь поднял лицо и подставил его солнечным лучам и встречному сухому теплому ветерку. Недалеко от Хан аль-Халили он зашел в один из проулков, быстро достал из рюкзака галабею и куфию и, переодевшись, двинулся на сам рынок.

Самый большой сук Африки уже гудел, как пчелиный улей. Торговля шла бойко. Парень влился в его ряды и растворился в толпе посетителей разных мастей, не обращая на себя никакого внимания со стороны прохожих. Здесь он был своим.

Марк передвигался по рядам, периодически обмениваясь приветствием со знакомыми торговцами. Юноша также подошел к прилавку Саиба, немного постоял рядом с ним, вспоминая, как первый раз зашел сюда, и, улыбнувшись, двинулся дальше. Он прощался с прилавком. Прощался с разношерстным, колоритным и ставшим уже таким родным Хан аль-Халили.

Пройдя несколько рядов, парень вынырнул на трассу как раз недалеко от того места, где произошел теракт и где он сам чуть не пострадал. Юноша не очень хотел вспоминать этот эпизод, поэтому сразу же развернулся спиной к тому месту, поправил шлейки рюкзака и пошел прочь.

Марк уверенно двигался вдоль трассы, думая о своей дальнейшей судьбе. Нелегко где-то вот так обживаться, находить хороших людей, привязываться к ним и затем покидать их. Это все становится частью души человека, и когда он вынужден все бросать, ему приходится, как будто отрывать ее часть от себя, а это всегда болезненный процесс, и нужна сильная воля и крепкое сознание, чтобы преодолеть еще одно испытание жизни.

Парень прошел еще пару перекрестков и вышел к мечети Аль-Хасим, обходя ее с восточной стороны. Ему надо было поскорее выехать из Каира, и он искал автобусную остановку. Она была где-то неподалеку. Наконец, Марк набрел на нее и сразу же запрыгнул в только что подъехавший автобус. Путь парня пролегал через весь город с несколькими пересадками. Все это время Марк сидел и смотрел в окно, прощаясь с Каиром, который подарил ему столько эмоций, но прежде всего замечательных людей. Все же он надеялся еще вернуться сюда, и даже если, закончив свое путешествие, он вернется домой, через некоторое время обязательно сюда приедет, например, в качестве туриста.

Примерно через час Марк был в черте города. Он выбрал направление на Александрию, египетский город на побережье Средиземного моря. Туда вела федеральная трасса из Каира. Парень сразу же выбрал автостоп как средство передвижения, и, учитывая свое достаточное знание арабского языка и местную одежду, он посчитал, что ему не составит труда двигаться по Северной Африке таким образом.

Став прямо на трассе, юноша начал ловить машины, и примерно через полчаса такого стояния ему удалось остановить небольшой фургончик, марки которого Марк, не особо разбирающийся в машинах, не смог определить. Автомобиль был весь пыльный, приземистый, с маленькими колесами. Ехал он, мерно покачиваясь из стороны в сторону. За рулем оказался улыбчивый молодой араб с небольшой курчавой бородкой и орлиным носом. Услышав, что парень из России таким образом путешествует (Марк не стал в данном случае скрывать, откуда он, так как сразу определил обычного работягу-египтянина, перевозившего товары между городами) тут же взял его на борт своей колымаги.

Парня звали Казим. Всю дорогу он весело болтал, рассказывая о целой своре своих родственников, называя их по именам, про жену и детей, которых ему приходится кормить непосильным трудом, и о том, что на судьбу он в общем-то не ропщет, так как Аллах не оставляет тех, кто честно трудится на благо своей семьи и страны. Он все удивлялся тому, как Марк неплохо может изъясняться на арабском, и парню пришлось рассказать короткую историю о том, как он работал в Хан аль-Халили у одного местного торговца, чем вызвал очередное удивление у Казима и еще больше расположил его к себе.

Ландшафт вокруг на протяжении всего пути в большей степени был однообразен. Километры ровной пустынной местности со скудной растительностью в виде низкорослых кустарников или небольшой кучки невысоких деревьев, среди которых Марк издалека узнавал лишь пальмы. Кое-где попадались каменистые поверхности такого же желтого цвета, как и все в этой части света. Собственно, все пейзажи в Северной Африке были примерно такими: желтая или оранжевая песчаная земля и голубое с небольшими облачками небо. Желтое и голубое — два цвета, преобладающие в этих местах.

Неспешно в разговорах пролетело время поездки, и Марк вышел в одном из районов Александрии — аль-Агами. Он попрощался с Казимом, который от всей души радовался такой встрече и желал парню удачи в дальнейшем пути.

Неподалеку был пляж. Пройдя несколько небольших двухэтажных построек оранжево-белого цвета, Марк вышел прямо к нему подальше от людей с краю, скинул одежду и, шагая голыми ступнями по горячему мягкому песку, проследовал прямо в набегавшую на него волну. Здесь море было не таким, как в Гонконге. Оно было прозрачное, красивого бирюзового цвета, игравшее множеством солнечных зайчиков и отблесков на взволнованной морской поверхности. Раньше такое море Марк видел лишь на фотографиях или в фильмах и всегда восхищался красотой воды в таких местах.

Парень посвятил купанию полчаса, затем вылез и присел рядом со своими вещами, давая телу обсохнуть под палящим египетским солнцем. Вокруг был поистине райский вид. Все же, как бы не было здесь красиво и хорошо, юноше пришлось одеться и двигаться дальше. Заодно он достал небольшие куски ткани песочного цвета, как и его рюкзак (парень примерно подобрал по цвету), которые припас заранее, и тщательно прикрыл ими роликовые коньки. Не то, чтобы они как-то мешали своим видом, но все же привлекали бы лишнее внимание, а Марку этого было не нужно.

Юноша снова вышел на трассу. Он сверился с картой и увидел, что до границы с Ливией ему было двигаться примерно пятьсот километров вдоль побережья. Что ж, не так уж и много. Марк больше беспокоился за пересечения границ. Это всегда была самая большая проблема. Он уже заранее смотрел условия прохождения границ тех стран, через которые ему нужно проехать, и все это его не радовало. Все же он думал о том, что сможет решить проблему на месте, пока же ему нужно было туда добраться.