Ярослав Бутаков - Второй Фаэтон: восемь часов до смерти

– К тому, что раньше миром правили властолюбцы, потом расчётливые бизнесмены, а теперь, в новейшую эпоху, миром будут править учёные. Конкретно – ты. Ну, и все твои коллеги, кого ты дальше захочешь видеть рядом с собой.

– Я не потяну, – улыбнулся Любарский, – давай лучше ты порулишь вместо меня?

– Я не шучу, Вальдемар. То, чем мы уже располагаем, это не власть в привычном за тысячелетия смысле этого слова. Это руководство. Даже больше, это духовное водительство. У тебя просто не получится отказаться от той роли, которую ты играешь в мировой истории последние двенадцать (или сколько там?) лет. Да и не позволят тебе. Как и всем нам.

– Ладно, Курт. Сколько там осталось времени до последнего взрыва? Восемь часов? Вот и славно. Можно выспаться. А потом посмотрим, что будет с Землёй, и что нам на ней делать дальше. Если, конечно, останемся живы к тому времени.

– Не сомневаюсь, – сказал немец, – что если ты или я оставим мемуары об этих годах и, в частности, опишем этот наш исторический разговор на борту авианосца, то последующие историки обязательно попытаются завершить его какой-нибудь патетической фразой. Требование жанра!

– Это точно! – рассмеялся Любарский. – Все историки, которых я в своей жизни читал – такие выдумщики! Для них любое важное историческое деяние обязательно должно сопровождаться пафосными речами главных персонажей. Хотя всё действительно великое в истории совершается буднично и прозаично.

– «Вокруг изобретателей новых ценностей вращается мир; неслышно вращается он» 129 129 Цитата из философского эссе Фридриха Ницше «Так говорил Заратустра» . – написал когда-то наш философ. Пожалуй, и я пойду вздремнуть.

Мы привыкли, что всё в природе идёт установленным порядком, и что этот порядок в общем удобен для нас. Сменяют друг друга сезоны, мигрируют косяки птиц и рыб, стрелка компаса указывает на север, а солнце и луна не взойдут завтра на той же стороне, где они сели вчера. Конечно, случаются опасные стихийные события: опустошительные ураганы, наводнения, землетрясения, извержения вулканов. Но и те, если поразмыслить, подчинены своим закономерностям. Они не происходят вне известных мест или сезонов, да и в последнее время мы даже понемногу учимся их предсказывать.

Только недавно мы стали догадываться, что всё, представляющееся нам случайностью, на самом деле подчинено какой-то ещё неведомой нам закономерности. Природная катастрофа, выходящая за степень обычной, кажется нам случайно выпавшей на долю испытавшего её поколения. Но если составить долгий, за многие тысячи лет, список таких катастроф, то окажется, что данное поколение людей – случайность для катастрофы. Сами же такие разрушительные явления совершаются с некой статистической закономерностью, которой мы пока не знаем. Сколько времени насчитывают самые долгие летописи человечества? Тысяч пять-шесть лет. Что это по сравнению с теми четырьмя с половиной миллиардами лет, в течение которых существует наш мир? Считать нормальным для мира то его состояние, в котором живёт человечество – всё равно, что случайно измерив температуру воздуха в Москве в самый жаркий июльский полдень или в аномально морозную ночь января, объявлять именно данную температуру для Москвы типичной для любого сезона и любого времени суток в нём.

26 декабря 2004 года на дне Индийского океана у берегов индонезийского острова Суматра произошло землетрясение. Вслед за этим гигантское цунами обрушилось на берега всех стран, расположенных по побережью Индийского океана – от Австралии до Индии и Южно-Африканской Республики. За считанные часы погибло более 300 тысяч человек. Летописи человечества до сих пор не знали такой массовой одновременной гибели людей от цунами. Но сколь длинны, эти наши летописи? Для нас это нечто экстраординарное. Для природы такие мощные цунами – наверняка нечто регулярно происходящее.

В конце прошлого века в Мексике был обнаружен гигантский кратер Чикксулуб. Многие считают, что метеорит, его проделавший, вызвал на Земле подобие «ядерной зимы», погубившей динозавров. Был ли он аномалией? Потом в разных местах обнаружились другие гигантские кратеры, проделанные в другие эпохи. Значит, в данный конкретный момент, когда вы живёте, вероятность падения метеорита, подобного чикксулубскому, близка к нулю. Но на отрезке в сто или двести миллионов лет она оказывается уже статистически значимой величиной. Причём вряд ли такие метеориты падают по строго определённому расписанию, как садятся авиалайнеры. И откуда вам заранее знать, что вам повезло? Последним динозаврам, как видим, не повезло совсем.

Конечно, мы знаем, что на протяжении последних четырёх миллионов лет, как возник род человеческий, не случилось ничего такого, что погубило бы его совсем. Какие бы природные катаклизмы ни были, и сколько бы в них не погибало, отдельные люди переживали их и продолжали человечество. Мы знаем о резких возрастаниях космического излучения (это они, видимо, заставили наших далёких предков убраться в пещеры), мы знаем об извержении вулкана Тоба 70 тысяч лет назад, в результате которого фактически только одна оставшаяся семья (генетические Адам и Ева) дала начало всему остальному человечеству. Сейчас нас больше, мы технически сильнее. Всё это добавляет нам уверенности. Но что, если те катастрофы, которые способны положить конец нашему бытию, совершаются с большей периодичностью, и нам пока просто повезло проскочить между двумя ближайшими?

Что подумать о самом великом вымирании в истории Земли, случившемся на рубеже между палеозоем и мезозоем? Тогда навсегда исчезло более семидесяти процентов всех сухопутных видов организмов и девяносто шесть процентов видов морских. Знаем ли мы настолько достоверно об его уникальных причинах, чтобы уверенно заявлять: нет, это никогда не повторится!? По крайней мере, мол, на наш век хватит!?

Мир создан не для нас. Мы – всего лишь одни из многих гостей в нём. Бродили и плавали по нему до человека, будут бродить и плавать и после него. Но даже те, кто верит, что человек – Божественный венец творения, верят также и в то, что создавшее его Божество может и уничтожить его в один момент. Почему же все мы так беспечны?!

Мы создали телескопы, с помощью которых наш взгляд проникает в глубины Вселенной на десятки миллиардов световых лет, а наша мысль, тем самым, до времён, лишь ненамного отстоящих от тех, в которые этот Мир возник. Мы постигаем процессы, творящиеся во Вселенной миллиардами лет. Но – парадокс! Мы так ничтожно мало знаем о том, что же творится на глубине всего шести тысяч километров под нашими ногами!

А ещё – мы почему-то думаем, что великое сразу заявляет о себе чем-то великим. Но оно может проявляться поначалу в тех признаках, которые всем кажутся лишь небольшими отклонениями от привычного порядка природы. И редко кто из мудрецов способен их вовремя заметить, и ещё меньше тех, кто может распознать их сущность…