Андрей Мансуров - Королевство пустых зеркал (СИ)

— Извинить мой. Ноги спотыкнуть. — Алексей только кивнул. Хотя и чуял, как горят уши. Нахалка. Все и так уже знают, что они пришли утром вместе…

Фру Магда заранее сообщила ему о «коротком рабочем дне». Поэтому он с чувством хорошо выполненного долга помог ей спрятать зелёное и красное хозяйство в сейф. А вот конверты Помощница достала сама.

Раздача происходила буднично: подойдя к каждому члену их маленького коллектива, фру Магда просто вручала конверты, аккуратно кем-то надписанные, очевидно, в бухгалтерии Корпорации. Работницы благодарили. Поблагодарил и Алексей, которому досталось в последнюю очередь.

Пряча полученное в карман пиджака, он подумал, что выглядит-то его конверт… Попухлее, чем у остальных. Впрочем, как раз удивительно было бы, если б оказалось наоборот — вон, у епонцев, насколько он знает, зарплаты младшего и руководящего персонала разнятся в пять раз. У немцев — в десять. А у бамерикосов — даже в пятнадцать.

В половине пятого на рабочем месте оставался только он и неизменная заместительница.

— Фру Магда. На понедельник мне понадобится материал оригинала. То есть — шифон, плотный, светло-серого цвета, и кроме того… — Алексей на всякий случай решил изготавливать пилотный образец платья в трёх видах: во всём оригиналу соответствующими, но — другого цвета. И — из другой материи. Так, на всякий случай: вдруг то, что интуитивно кажется ему, смотреться будет лучше!

Вот такая вот производственная наглость…

Фру Магда, как всегда отметив всё в блокнотике, взглянула на него с пониманием:

— Всё будет подготовлено к понедельнику! Портних вызвать обеих?

— Да, фру Магда. И вторую закройщицу. А на вторник хорошо бы несколько молодых… — он осёкся. Фру Магда закончила за него:

— Ещё несколько манекенщиц для проверки и подгонки?

— Д-да… Вы правы. Трёх — считая с Гудрун, разумеется! — мне кажется, будет достаточно. — он испытывал неловкость и перед своей помощницей, и перед Гудрун: получалось, он сразу как бы… предаёт её! Хочет — других женщин! И пусть пока — не в постель, но… Учитывая местные «традиции», до этого, кажется…

Словно бы и не замечая его состояния, фру Магда почти весело ответила:

— Во вторник — ещё две молодые манекенщицы будут!

К его удивлению Гудрун его внизу не ждала. И по дороге домой тоже — из кафе не появлялась, и не окликала, хотя он и ждал этого.

К такому он оказался не готов.

Может, обидел чем-то ненароком? Тем, что — не пригласил?

В чём дело? А может, тут так положено: насладились друг другом — и всё?! Милые, лёгкие, ни к чему не обязывающие отношения?! Блин. Ничего не понятно. А главное — что ему делать теперь?.. Ну и угораздило его вляпаться с этой Гелландией!

Дома он первым делом полез в конверт.

Ого!..

Это что — за неделю ? Или — с момента подписания Контракта прошло побольше времени — вот и?.. Но так или иначе, количество купюр приятно удивило: девять свеже-шершавых зелёненьких бумажек издавали приятный хруст, когда он засовывал их в кармашек любимой сумки — а куда ещё?..

Интересно: это его зарплата — с учётом выданных Аароном «на раздачу чаевых»? И ещё интересно — какой здесь курс? В-смысле, молларов к гульдену?

Ужин в номере он ел один, печально глядя в окно. Особо смотреть, впрочем, было не на что: скучно-бюргерский дом (оказалось, что это не отель, а именно — жилой дом) напротив никуда не ушёл. Да и люди на улочке, куда выходили окна номера, появлялись редко, куда реже, чем на «проторённых» туристических магистралях. Шли они тоже, словно автоматы — монотонно-деловито, и как-то безрадостно… Или это его настроение окрашивало всё вокруг в тона лёгкой грусти?.. Гудрун?

Нет, что-то с этой Гудрун точно — нечисто. Почему сегодня она никак не… Выказывала ему своё расположение? Не смотрела так, как вчера. Хотя… На руки же падала? Или… он должен был теперь сам пригласить её? Ох уж этот менталитет чужой страны… Нравы. Традиции. Надо бы порасспросить Аарона — тот кажется ушлым и подкованным!

Впервые с момента вселения Алексей включил телевизор в гостиной. Сел в одно из кресел, положил перед собой пульт и закинул ногу на ногу. Вот он и «отдыхает».

Программ-каналов оказалось всего десять. По двум шёл футбол: один — местный, гелландский, другой — общеевропейский. Ангальская премьер-лига. Ну правильно: Надерланды — самая «футбольная» страна мира!

Ещё по двум каналам — клипы. Современная музыка Алексея не привлекла, он «пролистал» дальше. По пятому каналу шли Дизнеевские мультяшки. Да чтоб вас…

Он тыкал дальше, силясь понять логику: нашёл три канала с фильмами. Один — на местном. Два — на ангальском. И ещё один канал — даже с чёрно-белыми, сороковых годов.

А последним оказался… непонятно-документальный канал, показывающий зверушек на фоне шикарной природы, и… Просто природу! После одиннадцатого нажатия вновь вернулся местный футбол.

Это что — шутка? Или издевательство? Где — новости?! Зи-эн-эн, Рейтар, Эн-ви-си? Явроньюз? Как он узнает… хотя бы прогноз погоды? Не говоря уже — о Руссии…

Кстати, воспоминания о погоде дома (Дожди-крыша-течёт-перестлать-кровлю-нанять-мастеров-деньги-на-них!) плавно подвели его к насущным заботам: нужно же дать матери знать, что он добрался, и всё хорошо. Да и денег ещё переслать.

Ладно, это уже — в понедельник. А пока придётся… Балбес он, что не взял какой-нибудь детективчик… Ну — кто ж знал! Что у него вот так, элементарно, нечем будет заняться в «вечер накануне уикенда». А, может, Гудрун можно позвонить?

А хочет ли он этого? Да и спускаться в тёмный холл к стойке…

Отказ от сотового он перенёс, как ни странно, очень даже легко. Да даже подписывая Договор знал, что так и будет — звонить-то… Почти некому! И он — не женщина, чтобы кому-то названивать, и часами перемывать, перемалывать… Косточки общих подруг. Последнюю передачу Патлахова. Или — сводническо-паскудные страсти глупых или просто расчётливых продажных баб, и двух тугарок, пытающихся всучить их богатеньким лохам, что нагло именовалось «Давайте выйдем замуж», и показывало остальным женщинам страны, что ленивой дурой быть теперь — не зазорно. Лишь бы красивой!..

А сто лет бы они нужны, эти продающиеся! В «содержатели» «неописуемых красавиц» он не рвался никогда…

Ладно, без сотки он как бы свободней. А матери он — напишет, как и договаривались.

Мысли снова вернулись к «его» манекенщице. Воспоминания о проведённом времени почему-то не так ярко грели душу, как он себе навоображал вначале.

Гудрун просто использовала его, как он по крошечным нюансам понимал теперь, как, вероятно, уже использовала многих «свежих» мужчин до него.

Или это было не отчуждённо-экспериментальное сравнение с её стороны, а — разведка?