Фима Кибальчич - Пыльца в крови

– Подумаешь, не пришел, – сказал Маська. – Я бы тоже не пришел, если бы у меня планы поменялись или рисовать расхотелось. Сами бы и рисовали. Без Врана.

– Вран всех учит. Он своим языком такие… такие картины накрашивает. Цветные и блестящие, но очень тяжелые, очень – не унести.

– На картины смотрят, а не носят, – проворчал бегемот.

– Может, он заболел. Вы домой к нему ходили? – спросил Слона.

– Ходили. Везде ходили. Все ходили. Но нет его. Лелик сказал, что пропал Вран, совсем пропал. В ужасное место попал и пропал.

– Ужасное место?

– Да. Ужасное, ужасное.

Маська задумался, и чтобы легче было думать, выпятил вперед нижнюю губу. Что за такое ужасное место? Про Врана ему рассказывал знакомый кабан. Вран был большой ящерицей и рисовал картины длинным раздвоенным языком. Маська тоже попробовал рисовать языком. Но больше получилось носом, а потом болел живот. Лулу тогда сказала, что такие краски совсем не походят для поедания. Он и не собирался их есть. Еще мама сказала, что от души разукрасит ему попу, как только пройдет живот. Маська решил, что попу надо спасать и сделал собственного клона, точь-в-точь, не отличишь. Положил его в кровать, а сам спрятался в стенном резном шкафу. Но маман почему-то свои коварные планы забыла, умиротворилась и кормила клона хрустящими марсианскими вафлями с брусничным конфитюром, а еще гладила по глупой голове. А Маська смотрел на это через щель в шкафу и слушал, как бурчит живот. Странно, что Лулу это не слышала.

Шкаф тогда тоже казался ужасным местом. Но и выйти из него было небезопасно.

– Лелик видел это ужасное место? – деловито спросил Маська.

– Лелик сказал, что видел, но не помнит туда дорогу. Но оно очень ужжжасное. Все ходили и ходили, и искали, но его нет. И Врана нет.

– Прячется он под каким-нибудь раскаленным булыжником, – пробасил недоверчивый бегемот. – Не отличишь, где камень, а где его хвост.

– Нет его под булыжником. Не прячется он.

Галка, с которой Маська был не знаком раньше, от возмущения взлетела на голову бегемоту и постучала по ней клювом. Тот слегка мотнул мордой и сожмурился.

Маська подумал, что нужно попросить галку и по его голове постучать, наверное, это приятно. Но потом. Сейчас он должен организовать экспедицию. Иначе Врана не найдут.

– Во-первых, нужно понять, какое место в Зоосити самое ужасное. Во-вторых, выяснить еще два других ужасных места.

Мэтью говорил твердым и решительным голосом и для большей солидности взялся за хобот Слоны. Галка смотрела на него, слегка наклонив голову, а бегемот жевал губами.

Маська сделал важную паузу.

– И что мы будем делать с этими тремя ужасными местами? – нарушил молчание Слона.

– Мы к ним пойдем!

И они пошли. И даже Бегемота пошел, хотя сказал, что далеко от дома отходить не будет и что в крокодиловом брюхе видал он все эти ужасные места и любителей размазывать краски. А заодно и всех галок. Но все равно шел рядом со Слоной, а галка то отлетала, то возвращалась и снова садилась ему на голову.

Первым ужасным местом, по мнению Слоны, Бегемоты и галки, была темная пещера с ледяным омутом, где жила семья медведей. В пещере наверняка тесно и темно, а рядом с омутом – холодно, поэтому находиться в таком месте – ужасно.

Бурая медведица почесывала спину о высокую стену с радужными гребнями и наблюдала за медвежатами, играющими в лабиринте из валежника, бревен и вращающихся геометрических фигур. Она заявила, что Врана у берлоги не видела, а если бы и видела, то намазала бы ему медом одно место, чтобы он держал свой язык глубже между зубов, когда подходит к ее детям. Слона и Бегемота решили поверить хозяйке на слово и посещать берлогу раздумали. Маське понравились медвежата, и место вовсе не выглядело таким ужасным, чтобы погубить Врана.

От жилища медведя компания решила направиться в дальний кошмарный район, где за силовыми ограждениями царил невозможный холод, во все стороны тянулись унылые снежные поля с голым кустарником, заметенным доверху снегом. Все согласились, что это ужасное место и в нем можно пропасть без следа.

Впрочем, Бегемота сказал, что даже ради этикетки и дружбы он в эти морозные, злые кварталы не пойдет, а только постоит у теплой границы. А остальные, если хотят, пусть сами расспрашивают о Вране рогатых, понастроивших себе ледяных замков в бесприютной тундре.

Слона не испугался холода, он был более продвинут в технических вопросах и знал, что у Маськи в кармане есть силовой позициометр, который прикроет и от холода, и от жара, и от мошкары – от чего захочешь. Но бегемота никто уговаривать не стал, а то еще рассердится и дружить передумает. Тогда начинай с арбузами и песнями все сначала.

Друзья отправились по широкой дороге, чтобы выбраться из медвежьего угла, пересечь место проживания парнокопытных и двинуться дальше в сторону тундрорайона. Они вышли из-под огромного дендротрона, который больше походил на зеленеющий валежник, а не на дерево.

Тут Маська понял, что до второго ужасного места они никак не дойдут за один день.

– Нам же нужна платформа, – он хлопнул себя по голове. – И мы тогда быстро прилетим. И все осмотрим, а не будем ползать по снегу, как ужи!

– Ужи по снегу не ползают, – резонно возразил Слона.

– И мы не ужи, – категорически заявил Бегемота.

Маська посмотрел сначала на одного, потом на другого, а потом на галку, которая по-хозяйски расхаживала по спине бегемота и повторяла со значением:

– Не ужи! Не ужи!

Догадка прояснила все и сразу.

– Ужасное место! – торжествующе завопил Маська. – Это же место с ужами.

– С ужами?

– Точно!

Маська вызвал платформу, и они полетели. Место, куда они скоро прибыли, вовсе не было ужасным, а даже симпатичным – зеленым, кустистым, с вьющейся, как змея, речкой и низкими жилищами, сделанными из затянутой мхом древесины с большими и маленькими дырками, как кружева. Так и хотелось ткнуть в них палкой. Но Маська знал, что палкой друзей не заведешь, поэтому выкинул идею из головы.

Платформа опустилась у края поселения, где начинался заросший до полной невидимости овраг.

– Друзья! – провозгласил Маська. – Там, где была видимость и ровность, мы не разглядели Врана среди ужей и прочих, хотя он – большой. Предлагаю спуститься в овраг и поискать там.

– Это нехорошее место, – возразил бегемот. – Туда легко скатиться и там застрять. Лучше бы овраг был ровным.

Слона чесал хоботом лоб и похоже тоже сомневался в надежности оврагов. Галка летала кругами и призывно кричала на своем языке. Маська только собрался подбодрить нерешительных друзей, как из оврага что-то большое стало подниматься прямо к ним. Это была энергосекция, в которой стоял отец. Она приземлилась около Маськи, и Сэм вышел ему навстречу. Вид у него был какой-то незнакомый. Ничего смешного и круглого в папе сейчас не наблюдалось. Он выглядел непривычно серьезным и суровым, а еще казался очень высоким и очень сильным. Словно был одет в военную форму, а не в шорты и футболку с какими-то красным пятном на груди.